Вампитеры, фома и гранфаллоны

Мы с Фрэнком сняли куртки, закатали рукава и подняли шторы на капитанском мостике. У оператора шлюза купили несколько банок болотного меда. Пока шлюз наполнялся, пронесся слух, что по каналу проходит яхта Кеннеди.

– Там с вами Бобби нет? – кто-то насмешливо крикнул с берега.

– Нет! – отозвался Фрэнк и, повернувшись ко мне, сказал: – Мы на Юге.

Вплоть до самой Флориды мы дышали роскошными испарениями необитаемых южных болот. По пути нам встречались мелодраматические грязевые отмели и притопленные стволы упавших деревьев. Вода была похожа на кофе, но каких птиц мы видели! Я сказал Фрэнку, как мне нравится то, что значительная часть Восточного побережья практически не обжита. Но и скуки тут я хлебнул немало.

Монотонность пути мы разнообразили тем, что объедались как свиньи да пугали звуком рожка бакланов, сидевших на знаках по берегам канала.

– Убирайся с моего знака! – кричал Фрэнк, включая рожок, в то время как мы оба уплетали ливерную колбасу, сандвичи с болотным медом или еще какой-то чертов деликатес, который был призван помочь Фрэнку победить язву и обойтись без операции.

Однажды днем мы прошли мимо кеча с поднятыми парусами. Человек, стоящий у румпеля, был весь в складках жира. Он был невероятно толстый, но румяный, и на лице его было такое решительное выражение, словно перед ним стояли сложнейшие и опаснейшие задачи.

– Многие считают, – пробормотал Фрэнк с набитым ртом, – что под парусом ходят самые стройные и спортивные на свете люди. Но это далеко не так.

Лучшая часть путешествия – бродить вечером по незнакомым городам и поселкам – Элизабет, Морхед, Мертл-Бич, Чарлстон, Айл-оф-Хоуп, Джексонвилл, Коукоу и Уэмт-Палм.

Никогда не забуду обрывок разговора, услышанный мною в Чарлстоне, в Южной Каролине:

– Тут есть женщина, которая на улице на меня не посмотрит. Но я могу позвонить ей по телефону, и она будет часами со мной разговаривать.

Перед тем как мы отправились в путешествие, многие подкалывали нас, утверждая, что женщины будут табунами осаждать нас в каждой марине, куда мы придем на яхте Кеннеди. Но оказалось, что на подобных маршрутах женщина – редкий гость.

– Женщины только притворяются, будто им нравятся яхты и они обязательно хотят зацепить кого-нибудь из хозяев, – объяснил капитан. – Для обычной женщины яхта – это еще один дом, за которым нужно следить, только менее удобный. А тут мужчина отдает приказы, словно он капитан Уильям Блай. Двигателю она не доверяет, всяких труб-проводов боится. В магазин или прачечную нужно идти за шесть кварталов.

В одной из марин мы с Фрэнком завели вдумчивый разговор с единственной оказавшейся там женщиной. Правда, когда она увидела нас, то не растаяла от восторга. Во-первых, она была сторонницей Барри Голдуотера. Во-вторых, она одна, без посторонней помощи, управлялась с яхтой побольше, чем наша, – гнала ее из Итаки, штат Нью-Йорк, в Ки-Уэст.

Мы сообщили ей, что пребываем в восхищении относительно ее храбрости, навыков мореплавания и самого судна.

– Дома, – сказала она, – меня зовут Барнакл Биллом, как того парня из застольной песни.

Я спросил, почему ей нравится Голдуотер.

– Любой мужчина, способный управлять собственным самолетом или яхтой, починить радио и проявить фотопленку, для меня – номер один!

Стоило менеджеру марины узнать «Марлина», как он вызывал корреспондента городской газеты. Тогда сам менеджер, Фрэнк, а заодно и я появлялись на фотографии в местной прессе. Но самое чудесное признание исходило от чернокожего в Джексонвилле.

– О господи! – воскликнул он. – Это яхта самого президента? Мистера Кеннеди?

Чтобы не усложнять дело, мы кивнули. Парень, покачав головой, восторженно похлопал яхту по борту:

– Обязательно расскажу жене. Это лучшее из того, что со мной произошло в жизни.

Когда мы прибыли в Уст-Палм, Гюнтер, несчастного вида швед, уже встречал нас. Его маленький океанский лайнер обогнал «Марлина» на три часа.

– А вот и мы! – воскликнул Фрэнк.

– Ну и что? – мрачно отозвался Гюнтер. – Смотрите! Все штормовые жалюзи подняты. Еще два месяца здесь никого не будет. А когда приедут, вряд ли найдется сумасшедший, который захочет поплавать на яхте.

Фрэнк заметил, что семейство Кеннеди довольно активно использует «Марлина».

– Они все чокнутые, – заявил Гюнтер и, повернувшись ко мне, спросил: – Как вам Внутренний путь?

– Как вам сказать, – протянул я. – Хотелось бы в следующий раз идти медленнее. Внимательно все исследовать, бросать якорь в устье впадающих ручьев, просыпаться с птицами. Тот, кто имеет достаточно времени, может организовать себе здесь прекрасную жизнь.

– Сначала купите себе яхту, – отрезал Гюнтер.

Привет, звезда Вега! [1]

Весьма приятная комедия была разыграна в рамках сотрудничества Карла Сагана из Гарварда и Иосифа Самуиловича Шкловского из российского Астрономического института имени Штернберга. Поначалу о сотрудничестве не шло и речи, но потом доктор Саган с таким энтузиазмом аннотировал американское издание книги Шкловского «Вселенная, жизнь, разум», что стал соавтором. Шкловский не возражал – он еще и увеличил объем книги, проаннотировав аннотацию Сагана.

1

Рецензия на книгу «Разумная жизнь во Вселенной» И. С. Шкловского и Карла Сагана.

В результате мы имеем удивительно авторитетную книгу о Вселенной, предназначенную для обычного читателя, не специалиста. В качестве примера – несколько предложений из книги: «Почему светит солнце?», «Представьте, что наша Вселенная – непропеченный пирог с изюмом…» По поводу последнего Саган замечает: «Бывали аналогии и похуже».

Соавторы никогда не встречались. Русский ученый написал своему американскому коллеге: «Вероятность нашей встречи не выше, чем вероятность посещения Земли инопланетными космонавтами». То, что встреча так и не состоялась, было связано отнюдь не с политикой. Просто ни тот, ни другой астроном терпеть не могли путешествий. Кстати, вероятность того, что нас когда-нибудь посетят существа из космоса, равно как и того, что нас уже посещали, значительно больше нуля. Авторы подсчитали, что во Вселенной может существовать много продвинутых цивилизаций, которые каждую тысячу лет могли бы навещать землян.

Поспешу с заверениями: сейчас у нас, как уверены астрономы, никто не гостит. Саган провел этот год в комитете, который изучал отчеты о встречах наших ВВС с неопознанными летающими объектами, и может заявить следующее.

Миф о летающих тарелках представляет собой изящный компромисс между желанием людей верить в традиционного бога-создателя и ощущаемой современным человеком необходимостью каким-то образом принять результаты научных открытий… Регулярно повторяющиеся наблюдения НЛО, а также настойчивость, с какой американские ВВС и научное сообщество отказываются объяснять результаты этих наблюдений, заставляют предполагать существование некоего заговора. Его цель – скрыть от общественности истинную природу неопознанных летающих объектов. Но именно потому, что люди страстно желают, чтобы эти объекты были добры к нам, разумны и имели непосредственное отношение к внеземным цивилизациям, честность требует, чтобы мы… принимали в расчет только самую строгую логику и убедительные свидетельства.