Ван Вэй Тикет

С одной стороны, замечательно, что это не медведь. Стремительно исчезал миг, когда надо разворачиваться и со всей силы, голося "Медведи!!!", лупить подошвами по шоссе. С другой стороны, тревога ела меня всё сильнее, а на нервы звенели, словно струны гитары. Не медведь. Но кто же? И чего ждать от этого лесного великана?

– - Эй, -- голос из-за спины чуть не заставил подпрыгнуть.

Белобрысый оглянулся. Он реагировал быстрее, чем я. Он словно не концентрировался на тёмной тайне за кустами, а ждал опасности отовсюду. Пришлось развернуться и мне. По центру шоссе высился крепкий парень. Даже не парень, а молодой мужчина. Быть может, его отделяло от нас лет шесть. Но в нашем возрасте шесть лет -- почти бесконечность.

Вьющиеся волосы с зачёсом назад. Стрижка модельная. Лицо бледное, а на нём улыбка наивысшей уверенности. Уверенности в том, что там, где стоит он, всё будет правильно, хорошо и безопасно. Длинные ноги в потрёпанных джинсах. На плечи небрежно накинута лёгкая куртейка. Мощная грудь распирает свитер с широкими серыми и чёрными полосами. В сравнении с нами, одетыми в футболки и рубашонки, он казался таёжным геологом, только вышедшим с затерянного прииска.

Поняв, что с тыла опасности не предвидится, мы с белобрысым снова перевели взгляд на придорожные кусты. Но за эти скоротечные секунды загадочная тень исчезла. Ветки безмятежно колыхались, помахивая листьями. И в просветы уже не разглядишь тревожную тёмную неизвестность ростом с немаленькую гориллу.

На душе почему-то сразу стало спокойно и хорошо. Даже тоска по оставленному городу вдруг перестала грызть. Жаль только, что возвратилась она крайне быстро.

– - Вы за нами, да?
– - поинтересовался кто-то.
– - А как Вас зовут? Вы ведь наш вожатый?

Оказывается, пока мы с белобрысым тщились разглядеть за кустами непонятную массу, остальные пассажиры исчезнувшего автобуса сгрудились возле мужчины.

– - Непременно, вожатый, -- кивнул подошедший.
– - А имя -- Александр Александрович. Но так длинно, не правда ли? Зовите меня Сан Саныч. Я на такие сокращения не обижаюсь. Но кое-кто из вас будет не в моём отряде. Я обычно занимаюсь теми, кто помладше.

Его уверенность передавалась всем. И большинству сразу захотелось оказаться в числе тех, кто помладше.

– - А где лагерь?
– - беспокойство снедало лишь единственного мальчишку, глаза которого растерянно мигали под выпуклыми линзами больших очков.

– - Ну, ты, Гарри Поттер недоделанный, -- зашипели на него.
– - Больше всех знать надо? Куда поведут, там и лагерь.

Нас вели по узкой лесной тропинке. Я тянулся взором как можно выше, мечтая над верхушками леса увидеть творение рук человеческих. Если здесь есть лагерь, вдруг хоть один сотовый оператор воткнул неподалёку красно-белую вышку. И тогда мобила поймает сеть. Мы шли по лесу, но перед моими глазами стояли не деревья, а рабочий стол смартфона. Пёстрые иконки. Круглый циферблат со строгими стрелками. И под числом "12" сегодняшняя дата "20 июля" -- первый день моих лагерных мучений.

Мы остановились, налетев друг на друга, прямо перед широкой поляной, которую тропинка не пересекала, а так, краем касалась.

– - Направо глянь, -- лениво, но строго выдавил вожатый.

Мы перевели взгляд направо.

В центре поляны высилось пять холмов, в каждый из которых воткнули по тощей каменной плите. Сторону, глядящую на нас, прилежно отполировали. Там смутно виднелись буквы. Но с такого расстояния прочитать надписи не прочитаешь, а подойти ближе никто желания не выразил.

– - Кладбище, чо, деревенское, не?
– - спросил мощный парень, тот самый, чем-то смахивающий на дикого кабана.

– - Наше кладбище, -- нехорошо усмехнулся вожатый.
– - Два года назад пятёрка недоумков свинтить задумала с территории. Недалеко ушли.

– - Чо стало-то? Кто их порвал или захавал?
– - спросил настырный и любопытный кабанчик.

– - Нашлось кому, -- загадочно ответил вожатый.

– - Это совершенно невозможно!
– - воскликнул звонкий мальчишеский голос.
– - Если бы погибли дети, лагерь бы немедленно закрыли!

Я зыркнул в сторону голоса, но заметил лишь, как в толпе алыми бликами снова сверкнули стёкла очков. Лучи заходящего солнца красиво пробивались сквозь листву, окрашивая мир загадочными багровыми тонами.

– - Зачем же закрывать?
– - холодно спросил вожатый и, не дожидаясь от нас вариантов, немедленно ответил сам.
– - Если каждое лето есть кого сюда отправить.

От его слов морозец продирал по коже. Естественно, каждый в нашей компахе не хуже того очкарика понимал, что нас пугают, как несмышлёнышей, чтобы мы тихо себя вели и не совались по ночам куда не следует. Но понимание не радовало. На мой взгляд, в лагере должны приветствовать нас, ободрять как-то, развлекать, делом занимать, в конце-то концов. Но только не запугивать.

Развернув голову, я прощально покосился на холмики, поросшие редкими стебельками травы. И как-то почуял, что каждый из нашей группы взглянул туда же.

– - Прибавим шагу, -- голос вожатого повеселел.
– - Немного осталось.

И тут же впереди лес расступился, выставив на обозрение невысокую ограду. Тропинка вонзалась в широкую дорогу. Дорога убегала под тонкую арку, сваренную из круглых трубочек. Центр арки украшали крупные округлые буквы, складывающиеся в надпись "One Way Ticket".

– - Билет в один конец, -- сразу пояснил худющий и маленький, как глиста, очкарик.

– - Без сопливых, -- тут же пояснили ему в ответ несколько дружных голосов.

– - Не ссорьтесь, -- миролюбиво встрял вожатый.

– - Мы не ссоримся, чо, -- сказали ему.
– - Сами, если чо, разберёмся.

– - Сами разберётесь, -- кивнул Сан Саныч, а потом улыбнулся загадочно.
– - Если успеете.

За разговорами мы прошли под аркой. От главных ворот лагеря пролегала широкая заасфальтированная аллея, по бокам которой тянулись ввысь деревья, похожие на тополя, и фонарные столбы, покрытые облезшей серебряной краской. Меж деревьев зелёными облаками проталкивались кусты. Изредка попадались старинные лавочки. Их сиденья и спинки выгибались изящной дугой из разноцветных деревянных брусков. Аллея упиралась в двухэтажное здание, судя по всему, столовой. Слева от неё средь трав светлел квадрат небольшой площадки, видимо, для построений. Обогнув двухэтажку, полоса асфальта продолжалась, но становилась гораздо уже. Да и древесных великанов там уже не стояло, будто жилая зона обрывалась, и начинались бескрайние прерии. Но до столовой мы не дошли.

По сторонам от аллеи выстроили жилые корпуса. Слева -- для младших отрядов. Справа -- для старших.

Я так определил, потому что Саныч остановил нас, отделил тех, кто покрупнее, да указал на правую сторону. У ближайшего корпуса на корточках сидели два угрюмых хмыря. Они неприветливо зыркали на новичков, но с корточек не поднялись.

– - Смелее, -- ободрил отделённых вожатый.
– - Заходите в корпус. Выбирайте места. Устраивайтесь. Обживайтесь. Это ваш дом почти на месяц. Я к вам зайду минут через десять.

Нас же повели к тем домишкам, что лепились слева от дороги.

Как я понял, малышей сюда не завозили вообще. И старшие отряды, куда я не попал, имели в составе парней на год или два, превышавших меня по возрасту. Некоторых я бы вообще в лагерь не пустил, настолько они мне казались взрослыми. Им бы в лицей или колледж, а не в лагерь. В лагере должны быть дети, а тут подростки. Подросткам же малышовыми забавами не угодить. Хороводы и конкурсы достали их донельзя. Чем же нас тут собираются развлекать?