Вардес. Лик Бога

— Где спутница, которая была со мной?

Шаман с кряхтеньем повернулся, под его взглядом строй орков тут же расступился, и вперед вытолкнули босую, вконец измотанную девушку. Она оглядывалась, смотрела на орков глупыми коровьими глазами и вряд ли понимала, где находится.

— Маша, иди сюда, — крикнул Дима. — Ну же.

Скорее автоматически, чем что-то соображая, девушка бросилась в раскрытые объятья Дмитрия.

Шаман со странным интересом смотрел на эту сцену, потом опустил белесые глаза в землю, снова обратился ко мне:

— Чем мы можем искупить свою вину, о Великий Вождь?

— Где ближайшее большое поселение людей?

Моему вопросу он, если и удивился, не подал вида. Вытянул дрожащий палец за мою спину, сказал:

— За много дней пути в сторону утреннего солнца.

— Спасибо, приятно вам тут оставаться.

Развернувшись, я скомандовал ополоумевшим от счастья и облегчения людям следовать за мной. Орки отступили, давая нам пройти, но до самого леса я чувствовал на себе их голодные и разочарованные взгляды.

Глава 5

Когда спотыкающиеся на каждом шагу изможденные люди наткнулись на волчью стаю, завалившую лося, у всех будто открылось второе дыхание. Выпалив разом из пистолетов, с дикими воплями мы с Димой зачем-то бросились догонять улепетывающих волков. Опомнились, лишь пробежав пару десятков метров, а вернувшись, нам пришлось сдерживать осатаневши рвущего плоть лося программиста.

Маша сидела в сторонке, безучастно взирая на ползущие из распоротого живота внутренности животного.

Оба имели жалкий вид: грязный сутулый парень в очках с недавно поседевшими висками и девушка в изодранном платье со спутанными волосами и безумным взглядом черных глаз.

— Они уже никогда полностью не восстановятся от пережитого, — почему-то подумалось мне, — намного гуманнее было бы их сейчас пристрелить. Я отогнал эту мысль и ударил в лицо вздумавшего опять встать Михаила. Его можно образумить лишь силой.

— Прекрати сейчас же! Через минуту Дима разожжет костер, и мы станем есть как нормальные, цивилизованные люди, а не как оборванные дикари.

Из носа у него текла кровь, но он не обращал на нее внимание, сглатывая слюну, смотрел на окровавленную тушу лося. Волки убили его прямо перед нами, и мясо было почти не попорчено. Молчаливую Машу долго уговаривать не пришлось, не знаю, что пережила она в плену у орков, но при виде крови на лице Миши она сжалась на земле и закрыла лицо руками. С большим трудом мне удалось ее успокоить, и сейчас она смотрит вроде как разумно, но темные глаза неотрывно следят за каждым движением орудовавшего ножом Димы. Он как раз срезал лосю ногу…

— Вардес, поглядывай на всякий за волками, мне что-то показалось вон за теми деревьями, — сказал Дмитрий, не отвлекаясь от работы.

— Ну, так пальни по ним.

— Чего патроны лишний раз тратить? Путь до людей, возможно, совсем не близкий.

— Ты прав.

Вслед за Машей я засмотрелся на сдирающего шкуру с ноги лося, крепкого и на вид уверенного в себе парня. Из всех нас Дмитрий был самым психологически подготовленным к подобному испытанию. Да, он тоже боялся, бледнел от приближающихся шагов в темной пещере, но держался, возможно, лучше меня. Может быть, это связано с тем, что он отдал право принимать решение, как он считал, более сильному и опытному лидеру. Возможно, мысленно воздвиг меня в ранг супергероев или тех магов, которых не один раз видел в агентстве…. А увидев, как я принес кому-то в пещере в жертву тела орков, и как эти твари едва ли не просили у меня прощения, он стал верить в меня, как в бога. Говорят, что искренне верующий в Бога, не испугается и самого дьявола…

Несмотря на то, что мясо было неподсоленным, готов был поклясться, что никогда не ел ничего вкуснее. На сочащееся жиром мясо все набросились с жадностью, но только Михаил казался похожим на животное. Кусок обжег ему пальцы, смачно упал на землю. Программист бросился на четвереньки, и даже не подумав очистить его от грязи, стал есть, едва не давясь. Съев по куску, я запретил больше резать окорок. После трехдневной голодовки переедать — смертельно опасно.

Бывший программист пытался возмущаться, но наткнувшись на свирепый взгляд Дмитрия, испуганно замолк. Маша, доев свою порцию, уставилась в огонь. Дима перевел взгляд на меня, бросил как бы невзначай:

— Вардес, отойдем, я кое-что тебе покажу.

Заинтригованный, я прошел за ним. Отойдя от костра на почтительное расстояние, он горячо заговорил:

— Вардес, они обуза, — рукой он указал в сторону бросившегося на мясо Михаила и тупо на него смотрящую Машу. — Вардес, я их убью и сделаю им одолжение. По крайней мере, не будут мучиться сами и не задержат нас.

Я смотрел на него шокировано:

— Опомнись, Дима, что ты такое говоришь?!

— Вардес, ты не хуже меня знаешь, что, если мы потащим по диким землям сумасшедшую девушку и это ничтожество, мы, скорее всего, погибнем все. Без них больше шансов выжить…

— Прекрати! Я не хочу об этом даже думать! — выкрикнув это, я зашагал к костру.

На отчаянные попытки Димы меня остановить попросту не обращал внимания.

Вырвав изо рта Михаила окорок, я с силой забросил его в кусты. Там раздались короткая возня и хруст дробящихся в мощных челюстях костей. Стая была совсем недалеко, залегла в кустах, преспокойно дожидаясь, когда люди, наконец, уйдут.

Я не стал испытывать их терпение. Приказав Дмитрию отрезать бедро лося, ремнями привязал его к спине вяло отпирающегося Миши.

— Ничего, отойдем подальше и скоро заночуем, — приободрил я.

Дима срезал пару кусков поменьше, но слыша ворчание волков, я его поторопил:

— Идем, Дмитрий, у нас нет времени.

— Так точно, Видящий, — сказал он, разве что не вытягиваясь в струнку.

И все же прошло более трех часов напряженного пути, прежде чем я, успокоившись, разрешил разбить лагерь. Лагерь, пожалуй, громкое название: измотанные люди упали там, где остановились. Лучше всех опять же показал себя Дмитрий. Вместо того, чтобы как все, сидя переводить дух, принялся отвязывать ногу лося со спины обессилившего Миши, а затем собирать по округе средь бесконечных елей сухие поленья для костра.

Вдоволь наевшись, я сам не заметил, как заснул, даже сквозь сон подсознательно надеялся, что Дмитрий не забудет о ночной вахте и разбудит меня перед тем, как сам вырубится.

Наверно, если бы я так не нервничал и хоть немного расслабился, разум бы не стал выдавать мне такой дурацкий сон: ночь окружила трех крепко спящих людей.

Девушке снится кошмар, она пытается отодвинуть прядь упавших на лицо волос, размахивает руками и тихо стонет сквозь сон. Даже через опущенные веки видны сумасшедше бегающие радужки глаз.