Вариант номер и другие рассказы

–Итак, пап, у нашей мамы очень плохо со здоровьем. У нее больное сердце, но пока никто не знает об этом. Я знаю лишь то, что ей грозит скорее всего опасность: у нее может быть инфаркт в любой день. И тогда мама умрет. Это точно. Ты думаешь откуда я это знаю, логично ведь? Просто поверь на слово, мне это известно. Не спрашивай пока почему. Я расскажу тебе все потом. А пока твоя цель и моя тоже, мы просто обязаны это сделать, – Алексей надавил на слово «мы», – мы должны заставить её пройти обследование в кардиологии. И чем раньше, тем лучше, на счету каждый день. Она должна пойти на прием уже завтра. И не позже. Я понимаю, что для тебя это шок. Не бойся, пап, с ума я не сошел и всё прекрасно понимаю. В этот раз я не прошу, я настаиваю. Сегодня же поговори с ней, принуди если нужно. Убеди. Хоть даже заставь её идти на обследование. Если мои опасения верны, я расскажу тебе потом все. Теперь иди, отец. И не задавай мне пока никаких вопросов. Просто езжай домой и сразу поговори с мамой!

Отец смотрел на сына с удивлением и тревогой. Но не без удовлетворения Алексей заметил, что смог выглядеть крайне убедительно. Его тон заставил отца задуматься.

Через несколько минут которые тянулись очень долго, отец встал со стула:

–Леша, я не знаю, что с тобой, ты меня настораживаешь. Но ты ведь врач. А я простой лаборант в морге. Обещаю, что поговорю с Наташей сегодня же. Обещай только, что в любом случае, каким бы не был результат обследования, ты мне потом объяснишь всё.

–Клянусь, бать!

–Тогда я поехал. Не будем терять времени. Раз ты так уверен, что горе может прийти в любую минуту!

–Бать ты же куришь?

–Ну как бы и не бросал.

«Это в этой реальности нет. А в другой ты пятнадцать лет даже не переносишь табачного дыма» – напомнил Алексей себе.

–Оставь пожалуйста сигарет. Хоть пару. У тебя много?

–Только открыл пачку.

–Делись!

–Но ты же бросил, ещё когда только начал работать, лет десять как…

–Не важно. Оставь несколько, пожалуйста!

–Странно, как знаешь… – отец вытащил из нагрудного кармана пачку красного “Петра”, и положил на столик. Рядом положил дешевенькую китайскую зажигалку.

–Спасибо. Знаешь, иногда болит голова, а когда покурю, сразу отпускает, – зачем-то соврал Алексей.

Отец вышел. А Алексей остался в стерильно чистой палате один. Сердце опять сильно колотилось. «Интересно, а мы по матери все наследственные инфарктники?» – почему-то подумал он. «Ладно, разберемся и с этим, главное, чтоб отец поверил и заставил маму пойти в кардиологию».

Сил и желания лезть в недра мировых новостей после разговора совершенно не было. Сегодня Марина была на дежурстве, так что приехать обещала только вечером. Он устроился поудобнее. «Мне чертовски нужен сон. Мозги вскипают. И чтобы в нем не было зловещего Портнова!» – решил про себя Алексей и уже закрыл глаза. Сколько удалось так пролежать он не понял. Сон все не приходил. И тут тишину нарушил писк телефона.

«Бедненький! Как жаль. Так скучаю. Напиши, как только я смогу тебя увидеть. Прости я такая тупая, написала всякого тебе!» -сообщение пришло от «Аспиранта».

Он подумал, что отвечать на это подло, но не ответить было бы странно. Написал слово «Обязательно», потом, выбрав в коллекции желтых рожиц ту, что изображает поцелуй, он трижды нажал на неё. И отправил ей сообщение. Опять было противно.

VI

На следующее утро в палату сразу после завтрака зашла его лечащий врач, та самая женщина с худым лицом и в очках с тонкой оправой. Она в этот раз была не одна, её сопровождал дородный профессорского вида мужчина, явно врач, так же в белом халате, но при том, при галстуке.

Они стали расспрашивать как себя чувствует Алексей, какие были жалобы за последние дни после того, как к нему вернулось сознание.

Естественно, жалоб не последовало. Про раздвоение личности (или точнее, про новый вариант вселенной) Алексей благоразумно промолчал. В итоге после недолгой беседы врачи пришли к логичному выводу, что восстановление можно продолжать в домашних условиях.

Днем Марина должна была приехать и забрать его. Алексей волновался. Во-первых: каким будет их новый дом. Насколько ему там понравится? Как жил «другой Каляев»? Во-вторых, этот чужой а с другой стороны – его родной ребёнок....Тимоша-Тимофей. Как он сможет с ним жить теперь?

Марина приехала сразу после обеда. У неё был выходной, и он сам написал ей что его выписывают.

Она привезла пакет, в котором лежали светлые брюки (почти такие в которых он был когда переходил дорогу), ярко-жёлтая рубашка-поло (такой никогда у него не было) и пара туфель с носками.

Он оделся, и с радостью и волнением покинул палату. Айфон лежал в кармане брюк. Он поставил его на беззвучный режим. И проверил, чтобы приходящие баннеры Вотсапп не показывали текста сообщений. Настройки уже были выставлены должным образом до него.

После всех формальностей, наконец, они вышли на свежий воздух. Жара стояла такая же, как и в тот роковой день. Начинающееся лето явно задалось. Они прошли через двор, и покинули территорию больницы. На парковке стоял большой серый джип Ауди Q7. Марина нажала кнопку на ключах, и машина моргнула поворотниками.

«Да, в этом мире Каляев устроился лучше. Он циник. Богатый. Изменяет со смазливой молодой девочкой» – думал Алексей, сидя в машине, – «Ладно посмотрим теперь на его жильё».

Через сорок минут езды они припарковались у подъезда дома. ЕГО дома. В этом измерении он жил там же, где и в прошлом. Это не особенно удивило Алексея, он напомнил себе, что этот мир отличается от привычного не так уж сильно. Не кардинально. Ещё раз подумал о том, что матери надо обследоваться, напомнил себе, что нужно позвонить отцу, узнать, что там с мамой.

Они поднялись на тот же самый восьмой этаж. Дверь оказалась точно такой же. И в квартире в общем-то, всё было довольно привычно. За исключением мелочей. Холодильник и стиралка другой марки. Другой смеситель в ванной, а сама ванная та же самая, один в один. Кухня почти такая же, но на холодильнике висят другие магнитики. «Видимо путешествовали в другие страны» – решил Алексей про себя.

Стенка в детской, шкаф с книгами. Наверху классика, а внизу всё завалено раскрасками и книжками для самых маленьких. За стеклом стоят фотографии. Алексей подошел и застыл, долго не отрываясь он смотрел на фото. Вот он со свёртком в руках. Почти то, что он и помнил, но только дочка родилась весной, а судя по фотографии это была осень. Всё в желтых листьях. «И это было на два года раньше», напомнил он себе. Вот он спит, а малыш лежит рядом и беззубо улыбается в объектив. Это, наверное, через ещё полгода снимала Марина.

Мороз пробежал по спине Алексея. «Это ведь не мои воспоминания! Это воспоминания «его» – того самого «параллельного» меня. С трудом он заставил себя оторваться от фотографий, про себя решив, что к ним следует вернуться в ближайшее время.

Отец позвонил вечером. Голос у него был довольно взволнованный.

–Ты знаешь, Леша, я сделал как ты мне сказал. Она очень долго отказывалась, но я настоял.

–Ну и пап, что сказали то?

–В общем, её проверяют. Пока нет окончательных результатов, но оставили в стационаре под наблюдением. Видимо это серьёзно. Что-то нашли.