Варианты будущего

Глава III

Теперь они действовали уже не спонтанно; устроили за периметром «базу», куда стащили разный инвентарь — лопаты, топоры и багры с пожарных щитов из близстоящих зданий; с собой принесли закупленную в городе спецодежду и крепкую спортивную обувь, наколенники, налокотники, скейтбордистские шлемы. Медвед раздобыл запрещённый софт из компьютера отца — высокопоставленного чиновника в ГСБ (Государственной Службе Безопасности), установив который в интерфейс, ребята смогли пользоваться Сетью в обычном режиме, скрывая при этом своё настоящее местонахождение. До того они попросту отключались от МоскоуНета, спускаясь под землю, когда же снова выбирались на поверхность, уже за периметром, оставались «вне зоны действия сети». Но во время четвертой вылазки ребята увлеклись и слишком долго оставались недоступны для связи, заставив родителей волноваться и вызвав нежелательные вопросы. Зимину пришлось тогда признаться, что он снова спускался с друзьями в один из старых коллекторов (что было чистой правдой). За признанием последовали слёзы матери и неприятный разговор с отцом. Медведу и Власову тогда тоже досталось от родителей.

После той неприятной истории, когда всё их предприятие оказалось под угрозой, Зимин и заговорил о «серьёзном походе к делу». «Нам нужно организоваться, — объявил он, — по типу внешников, в отряд, и действовать продуманно». Изложив свои соображения насчёт организации, он предложил сообща распределить обязанности и в дальнейшем строго следовать оговоренным правилам. Посовещавшись, друзья распределили роли: Медвед предложил украсть у отца софт и в дальнейшем обеспечивать информационную поддержку их маленького отряда; Саня Власов взял на себя материальное обеспечение (одежду, спортинвентарь, припасы, медикаменты и прочее нужное); Серж единогласно был назначен командиром — ему достались организация и планирование.

В пятую вылазку «Истребители кадавров» — так они стали в шутку называть свой маленький отряд — «доубили» уже троих. Вот, что значит серьёзный подход к делу!

Вначале они выследили двоих рабочих мертвяков, как и первого работягу, а потом им снова попался мертвец без ошейника (таких ребята условились называть «дикарями»), в том же квартале, где и первый кадавр. Вернее, попалась — эта раньше была женщиной: судя по сохранившейся даже после смерти фигуре, довольно молодой, до тридцати лет. Мертвячка сразу привлекла внимание «Истребителей» странным поведением, будто осмысленным. Она, казалось, что-то искала, держалась в тени деревьев, брела вдоль фасада некогда жилой многоэтажки, то и дело заглядывая в выбитые окна первого этажа. Друзья некоторое время шли за ней, прячась за стволами разросшихся в настоящий лес деревьев и стараясь не шуметь. Когда же до мертвячки оставалось метров пятнадцать, та их заметила и… попыталась сбежать. Странные они, эти «дикие» мертвецы, подумал тогда Зимин.

В нескольких метрах от мертвячки был вход в подъезд. В него она и нырнула. На удивление быстро, в два прыжка. Азарт охватил «Истребителей». Ребята последовали за непокойницей и едва не потеряли след. Мертвячка заскочила в первую же квартиру и… заперла дверь! Заперла. Долбанную. Дверь! «Как это возможно?» — спрашивал позже Серж. «Может, инстинкт?» — предположил Медвед. «Остаточная память. Привычка» — пожимал плечами Саня Власов.

— За мной! — скомандовал тогда Зимин. Он толкнул ногой соседнюю дверь и побежал через разгромленную квартиру к окнам, выходившим на другую сторону дома. Подбегая к давно выбитому окну, они услышали снаружи резкий треск стекла и через пару секунд характерный шаркающий звук: мертвячка, разбив, похоже, одно из последних уцелевших в доме окон, выпрыгнула в тянувшийся вдоль дома палисадник, заросший кустами до полной непролазности. Не окажись там заросли, кадавра, возможно, сумела бы уйти от преследования — уж очень шустрые эти мертвецы без ошейников, — но приземлившись в кусты, мертвячка, по-видимому, подвернула лодыжку. Поднявшись на ноги, она продралась к бетонной отмостке и захромала в сторону угла здания, издавая при каждом шаге мерзкие всхлипы.

Друзья быстро настигли её, сбили с ног и Серж собственноручно проломил кадавре череп пожарным топором.

Глава IV

Поначалу ребята ходили за периметр раз в неделю или реже. Между четвертым и пятым разом прошло всего четыре дня. Последняя же, шестая вылазка состоялась уже через два дня после пятой. Мёртвый город словно магнитом тянул «Истребителей», звал, сулил приключения. С каждым разом ребята всё больше времени проводили за периметром.

Убивать живых мертвецов — что может быть интересней? Компьютерные игры? Виртуальная реальность? Дополненная реальность? Фигня всё это! Охота и выживание — вот дело настоящих мужчин! Ты, топор и зомби! И надежный друг рядом, стоит с тобой плечом к плечу, спина к спине.

Теперь «Истребителей кадавров» уже не интересовали рабочие. Неинтересно это — забивать тупых и покорных как бараны непокойников, да и надзиратели наверняка уже заметили пропажу из числа трудового зомбо-народа.

Облачившись на «базе» в серо-оранжевую робу и вооружившись топорами, молотками и монтировками, ребята сразу направились в ту часть старой Москвы, где не было фабрик и заводов, чтобы там поохотиться на шустрых «дикарей».

Они были предельно осторожны: держались в стороне от патрулей внешней полиции, карту с маршрутами которых Медвед заблаговременно скопировал с отцовского компьютера, продвигались дворами и переговаривались исключительно через интерфейс.

Отойдя на пять километров к востоку от периметра, «Истребители» встретили первого «дикаря»… Очень странный то был «дикарь». Мертвец шёл через двор уверенной походкой, как нормальный человек, имеющий цель, и был вооружен — на плече у кадавра висел автомат, а за спиной был рюкзак.

Парни, это точно мертвяк? — спросил тогда в общем чате Саня.

Ты на его рожу посмотри! — ответил ему Медвед.

А ты видел раньше зомби с автоматом? Может, это живой так специально загримировался…

Нахрена? — обернулся на друзей Серж, державшийся немного впереди. — Чтобы его патрульные по ошибке подстрелили?

В ответ Власов лишь развел неопределённо руками.

Надо за ним проследить, — сказал на это Серж и пошёл за мертвяком.

Кадавр прошёл через двор, озираясь по сторонам, быстро перебежал заставленную ржавыми машинами улицу и скрылся в следующем дворе. Друзья не отставали, держа дистанцию в пятьдесят-шестьдесят метров, они следовали за подозрительным мертвецом. Через квартал мертвец свернул на узкую второстепенную улицу и быстро зашагал по ней. Улица эта вела вглубь старого города и друзья, вслед за мертвецом, всё дальше уходили от периметра.

Идя по прямой, они понемногу отстали от кадавра, так, чтобы, вздумай тот в них пострелять, спрятаться за машинами. В том, что мертвец на такое способен, никто из друзей к тому времени не сомневался. Через километр улица круто сворачивала влево и Зимин, опасаясь, что они потеряют «дикаря», предложил сократить дистанцию.

Пригибаясь за покрытыми ржавчиной легковыми автомобилями, короткими перебежками друзья стали приближаться к мертвецу по противоположной стороне улицы. Мертвец шёл вдоль тротуара, то и дело, заглядывая в окна домов и за углы и изредка оборачиваясь. Ничто в его поведении не говорило о том, что он их заметил.

Когда кадавр подошёл к повороту, ребята были метрах в двадцати от него. Здесь прямо посреди улицы на боку лежал средних размеров пассажирский автобус (когда-то такие ходили по малозагруженным маршрутам). За этим автобусом они и спрятались. Дальше улица была пуста: только растрескавшийся асфальт, кусты да тощие молодые деревца частоколом проросли вдоль бордюров. Листья с них уже осыпались, и спрятаться за ними было нельзя.

Давайте подождём, пока завернет, потом я выйду на дорогу и посмотрю, — сказал в чате Зимин, глядя на друзей. Те в ответ покивали.

Они подождали, зомби свернул за угол, и Зимин, осторожно ступая, медленно вышел из-за автобуса. Он не прошёл и двух метров, когда раздался оглушительный треск, и над его головой просвистело несколько пуль.

Парень успел заметить вспышку возле угла здания, прежде чем очередь прекратилась. В следующую секунду, повисшую после автоматных выстрелов, оглушительную тишину нарушил нечеловеческий рев кадавра. Мертвец будто пытался что-то сказать. Но что можно сказать прогнившим ртом с наверняка давно отвалившимся языком?