Варлорд. Врата Тартара

– Валера, я не думаю, что тебе стоит принимать в этом участие, - меняя магазин, будто между делом произнес я.

– Ну и не думай. У нас свободная страна, кто о чем хочет не думать, тот о том и не думает, - фыркнул Валера, длинной очередью превращая в лоскуты мою мишень.

– Ты специально? – сдержав раздражение, поинтересовался я.

– Нет, я с малых лет такой сообразительный. Мне чтобы что-то умное сказать долго думать не надо, - закинул за спину винтовку Валера.

– Тебе когда последний раз по ногам стреляли?

– Что?

– Не-не, ничего.

– Слушай, я также отхватил от Власова, как и ты. Почему я не должен в этом участвовать?

– Потому что за тобой по пятам ходит семеро нянек и вся королевская рать…

– Шахская гвардия.

– …а я особо никому не нужен.

– Ага, пятый в очереди… - Валера вдруг осекся на полуслове.

– «Пятый в очереди» прости куда?

– Это я о своем, не обращай внимания. Анекдот вспомнил про Белоснежку и…

– Валера, не делай мне голову.

– Не будь таким занудой.

– Валера.

– Артур.

– Двести двадцать.

– Что двести двадцать?

– А что Артур?

– Не будь таким занудой, Артур.

– Не будь таким душным, Валера.

– Артур, а тебе когда последний раз по ногам стреляли?

Медленно вздохнув и также медленно выдохнув, я посмотрел на Валеру.

– В отличие от тебя я нормально общаюсь с окружающим миром, а не вот это вот все.

– Вот это вот все это что?

– Ну как девочка себя не веду. Типа я мол такую штуку знаю, что если все узнают, что я ее знаю, то очень удивятся, и именно поэтому я никому ничего не скажу, о том что я об этом знаю, - мне едва хватило воздуха чтобы произнести фразу быстро и без запинки.

Валера замолчал, деловито уничтожая мишени на дистанции. Настаивать я не стал – уговаривать глупо, если не хочет говорить, то и не скажет. Так что я тоже включился в стрельбу, а после мы уже разошлись по разным площадкам, выполняя упражнения практической стрельбы.

Нахождение Андре в госпитале на наших тренировках никак не отобразилось. Если честно, я вообще не был уверен, что инструктор выбыл в ходе недавнего боя. Потому что в ближайшее время его присутствие для нас было необязательным, а эвакуации его воочию я не видел.

Сейчас мы, вся команда, следовали двухнедельной программе, которая должна была научить нас думать с оружием в руках. Первый уровень базовой триады, озвученной Андре. Сама подготовительная базовая триада звучала достаточно сложно, и в тоже время просто. Первое – это сосредоточенность и расслабленность. Второе – навыки и тактика. Третье – оружие и снаряжение. И вся программа первых двух недель тренировок была направлена сейчас на сосредоточенность, навыки и оружие. Цель – научиться думать с оружием в руках.

После первого двухнедельного цикла в плане стоял выходной, а после нам предстояли индивидуальные тренировки уже вместе с Андре. С его помощью мы должны были научиться добавлять к сосредоточенности расслабление, к навыкам тактику, а возможности оружия дополнять возможностями снаряжения. При этом мы должны были шагнуть на следующую подготовительную ступень, научившись действовать с оружием уже «не думая». И только после месяца индивидуальных занятий нам предстояли командные тренировки боевого слаживания.

Мне происходящее было, не скрою, интересно. А вот для Олега, останься он в своем прежнем теле, подобные тренировки были бы не утомительны, а скорее скучны. В небольшой момент свободного времени я проанализировал его воспоминания и понял, что Войцех Ковальский готовил парня по похожей программе – имею ввиду озвученную базовую триаду. И готовил Войцех парня не две недели, а всю сознательную жизнь. Полученные навыки же Олег в постоянном режиме оттачивал на виртуальной Арене.

Думаю, что и остальные мои товарищи по команде подготовлены не хуже Олега (а некоторые если и не лучше). Потому и столь короткий срок первых двух циклов – по две недели. Скорее это даже время для того, чтобы инструктору зафиксировать умения и способности всех подопечных, а после на основе полученных знаний работать над командной тактикой и стратегией. И кстати, именно на это он намекал однажды.

– If clear, hammer down and holsten, - наставительно прозвучал в ушах механический голос командного меню тренировки, сообщивший о необходимости разрядить и убрать оружие.

Прозвучавшая команда была некорректной - предназначена для стрельбы из пистолета, а не винтовки. Но голосовой интерфейс в бронекостюме французского производства был только французский, и мне пару дней назад пришлось потратить некоторое время, чтобы найти хотя бы английскую озвучку, которую я смог установить. Да, в России этого мира знание английского языка при незнании французского удивительно примерно также, как в моем мире обратное. За помощью к Андре (тогда еще доступному) обращаться не хотелось, а к кому-то другому казалось глупостью – доверять свою личную броню в чужие руки совершенно не хотелось.

– Range is clear, – вновь сообщил механический голос, оповещая об окончании последней стадии упражнений на сегодня.

– Что? – поинтересовался я, потому что одновременно Валера что-то сказал.

– Формально ты пятый в очереди наследования трона, - произнес Валера после недолгой паузы.

– Какого?

– Российской Империи.

Услышанное оказалось весьма и весьма неожиданным.

– Забавно, - после долгой паузы произнес я.

– Интересная реакция, - хмыкнул Валера. – Что забавного?

– Ну хотя бы то, что все еще жив, - задумчиво протянул я, вспомнив вдруг присланный Императором перстень с гербом Ольденбургской династии.

– Кому ты сейчас нужен? – не сдержался, и еще раз показательно громко хмыкнул Валера.

– Да есть самые разные… люди, - пожал я плечами, первым делом вспомнив почему-то Астерота. – Ты вот непросто так в друзья набиваешься.

– Пфф, не льсти себе.

– Пфф, не строй из себя дурака. Как будто ты мог решиться сообщить мне подобное самостоятельно.

– Ты меня плохо знаешь.

– Зато я хорошо знаю людей.

– Так что, когда у нас совещание по Власову?

– Валера, ты такой душный.

– Артур, ты такой нудный.

– Переоденешься как, в кабинет мой рабочий подходи.

Последнюю фразу я сказал уже без участия мозга. И потом, когда мы с Валерой возвращались в главное здание поместья, перебрасываясь ничего не значащими фразами и подколками, я говорил и действовал словно на автомате. Потому что разумом пытался осмыслить новое знание. Оказавшимся вдруг непомерно тяжелым. Как бы и не неподъемным даже.