Варщик 2

Башмака месили втроём, а четвёртый отбежал к двери гаража, чтобы поднять дробовик. Я сделал три быстрых шага, перелетел машину и с кувырком поднял пистолет, заряженный ядрами. Прострелил протянутую к дробовику руку и на всякий случай колено. Следующими двумя выстрелами осадил типа, который целил отвёрткой Башмаку в глаз.

Вторичная характеристика лёгкое оружие повышена до — 7;

Вторичная характеристика лёгкое оружие повышена до — 8.

Общий объём материи увеличен до — 9,25 относительных единиц.

Общий объём материи превысил 9 относительных единиц. Доступных связей для развития основных характеристик — 2.

Материя находится на стадии раскрытия. Для перехода на следующую стадию требуется относительных единиц — 20.

Разъярённый башмак со сломанной рукой, выбитыми зубами и колотыми ранами раскидал оставшихся двоих и подобрал дробовик. Мы подошли к Цыбе. Я пару раз хлестанул его по лицу. Удар, от которого он пробил стену, поломал много связей и разбросал вторичные звенья. Местами материя обесцветилась и пульсировала.

— Можешь считать, что он в порядке, — ответил я и заглянул в мутные глаза. — Теперь можете поговорить.

— Поговорить? — переспросил Башмак, тяжело дыша. Одно рукой он облокотился о покорёженную тачку, в другой держал оружие. — Раньше нужно было говорить…

Без зазрений совести Башмак вскинул дробовик и спустил курок. Уши застелил жуткий грохот с примесью металлического свиста. Выстрел начисто лишил Цыбу головы.

… … …

Назад ехали в тишине. Вымотанные и уставшие. Обляпанный кровью и брызгами синей краски я злился. Не из-за одежды. Башмак втянул меня в это дерьмо почти что обманом. По чужой прихоти я лишний раз омыл руки кровью. С каждой неделей её становилось всё больше, и не похоже, что этому виднелся конец. Но одно дело драться за что-то и совсем другое — подписаться на озорную войнушку за бизнес гонщиков.

Башмак всю дорогу хихикал. Сожрал целую горсть каких-то таблеток и развалился на заднем ряду сидений. Вряд ли они ускорили заживление, скорее — избавили от боли и стресса. Водила отвёз нас в гараж Битников с чёрного хода, чтобы не светиться в таком виде. На базе Башмак более или менее пришёл в себя и поддал голос:

— Прости, что так вышло, — он опустил глаза в пол. — Я не собирался устраивать бойню, чисто случайно вспомнил про дробовик, когда в машину возвращались. Говнюк слишком много наговорил, вот я и не сдержался. Я перед тобой в долгу, Сайлок.

Вспомнив про дробовик, я поднял его с пола, дёрнул затвор и вытащил патрон:

— Что это?

— Патрон. Что ж ещё?

— Дробь сделана по тому же подобию, что и ядра?

— Нет, — Башмак улыбнулся и покачал головой. — С виду похоже, но на деле намного сложнее. Ядра предназначены для прямого попадания в материю. Даже небольшая преграда снизит убойную силу ядер. Деревянная дверь, миллиметр жести, да даже кусок картона. Ядра — энергетические пули, которые предназначены для уничтожения энергетики. А это совсем другое. Оружейники называют её мешанка.

— Мешанка?

— Точно. Смесь сплава для ядер и доп присадки. Такие пули или дробь проходят через препятствия, как обычные пули, но и материю подстрелят если надо. Делают их только супер-литейщики. Причём, каждая пуля — ручная работа. Мне этот дробовик достался от погибшего гонщика, а тот выиграл его на ежегодном турнире. Тут всего десять патронов… было, — Башмак заглянул в патронник. — Осталось два.

— И где найти такого литейщика?

— Без понятия, — Башмак пожал плечами, но тут же спохватился. — Но я узнаю, дружище. Для тебя, всё, что угодно. И хват для тебя склепаю и про литейщика спрошу. Спасибо, что помог! И… прости, ещё раз, что так вышло.

Глава 7. Саша

Пуля из супер-сплава намертво застряла у меня в голове, не в прямом смысле, но… Короче, перед глазами так и стоял тот первый выстрел Башмака. Он нажимает на спуск и железные двуслойные ворота с утеплителем пробивает, будто лист бумаги. Меха, что стоял за воротами, швыряет к стене с силой, будто и не было между ними препятствия. Казалось, Башмак подошёл и выстрелил в упор.

Если дробь способна пробивать стены, то что говорить про пулю? Если из мешанины сделать крупнокалиберную пулю для бронебойной снайперской винтовки… я закрыл глаза и подключил восприятие.

В общих чертах в голове нарисовался дом Хана. Забор, подъездная дорога, парадный вход, балкон, пологая крыша. Напряг извилины и вспомнил энергетические блоки. По большому счёту они закрывали почти весь дом, но не весь. Готов поспорить, что парочка щелей между соседствующими блоками найдётся. И если подобрать правильное место, под правильным углом, то можно выстрелить хорошо.

Беда в том, что рядом с домом Хана не было подходящих высоток, которые обеспечили бы нужный угол. Ближайшая стояла в полутора километрах. Выстрел с расстояния в полтора километра через мраморные стены, в разрез энергетических щитов по цели, отслеживаемой восприятием — не вы глядит как надёжный план… Но план. Хоть какой-то, но план.

Приведя себя в порядок, я обратился к материи. Доступными оставались два новых звена, оба распределил в восприятие:

Сила 6, Ловкость 6, Выносливость 6, Восприятие 12, Интеллект 10.

Раз уж в моей голове зародился настолько бредовый план, то буду хоть отчасти его придерживаться. Когда придёт время, восприятие понадобится больше остальных.

Полдня провёл в зале. Когда-то вторичная характеристика физическое развитие была лидирующей, но в суматохе дней, стрельбы, акробатических прыжков и рукопашных схваток, затесалась в отстающие. Да и по залу я соскучился. Ворвался туда, словно оголодавший, и таскал железа до болезненных надрывах в мышцах:

Вторичная характеристика физическое развитие повышена до — 8;

Общий объём материи увеличен до — 9,40 относительных единиц.

После зала пошёл в душ. Там-то меня и передёнуло! Девчонка! Последние дни оказались столь насыщенными, что я совсем о неё забыл! Боюсь представить какого ей — оказаться в чужом мире без поддержки и объяснений. В отличие от неё, я хотя бы знал, куда перемещаюсь. А она? Небось вырвали из нашего мира без спроса и закинули в тёмный бункер зловещего города.

Додумывал я в лифте. Выскочил из парадного, в пять отточенных прыжков взобрался на соседнюю многоэтажку и бесшумной тенью помчался к бункеру. Едва ли я рассчитывал застать её в кафе. Сколько дней прошло? Два-три? Всё смешалось, не упомнить… Но если проверять, то в кафе!

Приземлившись с третьего этажа, я разбил подошвами тротуарную плитку и ворвался в небольшую уютную кофейню. Пробежался глазами. На удивление, внутри было многолюдно, как будто за стеклянными дверьми снаружи не было той жестокости, насилия и постоянной борьбы за выживание. Играла спокойная музыка, пахло кофе и корицей, бренчали дверные колокольчики.