Варвар 2. Исступление

Только под утро смогла уснуть и то, сон был беспокойным, тяжелым. Мне чудилось что-то жуткое, оно давило на грудь, лишая возможности дышать и шевелиться. Иногда перед взором проплывало лицо смеющегося окровавленными губами Варвара, иногда рыдающего Петра и тут же картинка менялась, появлялась Анька со своим фирменным змеиным взглядом, которая потом долго хохотала, обнимая моего мужа.

Вскинулась, когда хлопнула дверь. Сынок всё еще спал, посасывая большой пальчик, а я оглянулась на дверь.

К нам приближался Марат с каким-то задумчивым, внимательным взглядом, а в руках держал бумажные большие пакеты.

– Доброе утро, са хазниг*, - поприветствовал незнакомым словом, бросил пакеты на пол и сунул руки в карманы идеально наглаженных брюк.

– Я, видимо, рано пришёл. Что ж, давай позавтракаем, пока мальчик проснётся. Сходи в душ и переоденься для начала, а то ты до сих пор пахнешь сексом, могу не сдержаться, - говорил вполголоса, слегка улыбаясь, а я вспыхнула от стыда и вскочила на ноги.

– Не говори об этом, когда мой сын здесь!
– зашипела на него, но тут же осеклась.
– Пожалуйста...

– Да, ты права. У нас не те отношения, когда ребенок может находиться рядом. Поэтому его заберут Бали с нянькой, а мы пока пообщаемся. Надеюсь, ты созрела для разговора?

– Не надо. Не надо нянек. Он боится чужих людей, нельзя этого делать, - уже жалела, что посмела так с ним говорить, но было поздно.
– Прошу тебя.

– Нянька не с улицы. Она специалист, Снежана. И очень хорошо знает свою работу. Не стоит беспокоиться.

– Нет, я не согласна!

– А разве я спрашивал твоего разрешения?
– его взгляд опустился на мои губы, вспыхнул странным огнём.
– Давай, Снежана, шевелись. Я не собираюсь с тобой пререкаться.

__________________________________________________________________

Са хазниг*(чеченский) - моя красавица.

ГЛАВА 20

Марат погорячился, когда подумал, что будет достаточно трахать её раз в два-три дня. Недостаточно. Эта девушка действовала на него, как лошадиная доза возбудителя. Никогда ещё Марат не мчался к женщине ни свет, ни заря, даже не позавтракав. Отменил все срочные дела, лишь бы на неё посмотреть. Бред.

Хотя, конечно, пора уже решить этот вопрос раз и навсегда. Надоело бегать за девкой, как будто жениться на ней собирается.

Снежана посматривала на него, кусая губы, и не решаясь начать разговор. Нервничала и дрожала, словно он сейчас набросится на неё и сожрёт. Хотя, чего скрывать, и набросился бы, и сожрал бы. Да только ребёнок уже проснулся и теперь сидит, разглядывает Марата, словно решает, можно маму этому мужику отдать или нет. Смешной пацан.

– Ешь, сынок, ну же, - Снежана злилась и пыталась затолкать в пацана кашу, а тот упорно отворачивался, не сводя изучающего взгляда с гостя.

– Может, ему просто не нравится каша? Честно говоря, выглядит она не очень, - отрезал кусок сочного стейка, отправил его в рот, а пацан внимательно проследил за этим движением.
– Видишь, как смотрит? Дай ему мясо. Он же мужик будущий. Если, конечно, в папашу не пойдёт.

Снежана нахмурилась, стиснула зубы.

– А ты постоянно ешь мясо? Оно, кстати говоря, не особо полезное в таких количествах. И позволь, я сама буду решать, чем мне кормить моего сына.

Непослушная. Дерзкая.

Надо бы уже заняться её воспитанием.

– Не стоит так нервничать, Белоснежка, - одной рукой потянулся за мальчиком и пересадил его в свободное кресло.

– Лучше сама поешь, - не мог не заметить, как Снежана напряглась всем телом, стоило ему коснуться пацана.
– Не бойся, я не питаюсь детьми.

Поставил перед ним тарелку с кашей и протянул ложку.

– Бери.

Ребёнок осторожно протянул руку, взял ложку.

– Ешь, - кивнул на тарелку, и мальчик робко потянулся за кашей.

Снежана даже охнула.

– Он никогда сам не ел!

– Теперь будет. Ты тоже ешь.

Она опустила взгляд на свой рыбный стейк, вздохнула.

– Я не голодна, спасибо.

– Тогда переоденься. Тебе очень идёт гостиничный халат, но я привёз и другие вещи.

Ожидал, что снова начнёт капризничать, но Снежана молча поднялась, открыла один из пакетов и, вытащив оттуда первую попавшуюся одежду, скрылась в ванной.

Марат оглянулся на дверь, отрезал небольшой кусок мяса и положил его мелкому.

– Маме своей только не говори.

Пацан радостно схватил мясо, с наслаждением откусил. Уже через несколько секунд проглотил последний кусок, и Марат добавил ещё.

Хаджиеву никогда не приходилось нянчиться с детьми. Со своим не успел, а других не подвернулось. Да и нянька из Варвара - так себе. Но этот ребёнок забавный. Как зверушка.

Однако Марата интересовала больше его мама, а значит, парня надо бы отдать няньке и желательно поскорее, пока Снежана снова не начала скандалить. Он мог бы, разумеется, пресечь эти попытки, но при ребёнке воспитывать его мать… Как-то слишком уже. Даже для Хаджиева.

***

Схваченной впопыхах одеждой оказался брючный костюм. Бежевый, нежный, он так мне шёл, что не налюбоваться. И по размеру самое то. Такое ощущение, что с меня снимали мерки, пока спала. Но тут же вспомнила, как огромные ручищи Варвара сжимали мою талию, мяли грудь и ягодицы, исследовали каждый миллиметр, и сердце зашлось в приступе тахикардии.

Пытаясь унять нервную дрожь, вышла из ванной и, столкнувшись взглядом с Хаджиевым, застыла.

Поигрывая скулами, он рассматривал меня так, словно вот-вот собирался наброситься. Взгляд, и без того тёмный, в свете утреннего солнца казался ещё более мрачным, устрашающим.

– Тебе идёт этот цвет, - улыбнулся своей хищной ухмылкой так, что сковало всё тело. Почему он так действовал на меня? Когда же пройдёт этот мандраж… - Белоснежка, - от последнего слова задрожали коленки, и я поспешила подойти к сыну.

– Ты наелся малыш?

На щеках Виталика остались жирные следы от мяса, но я сделала вид, что ничего не заметила. Мне сейчас нельзя было скандалить с Варваром. Нужно найти какой-то компромисс. Попытаться наладить с ним отношения, если то, что между нами происходит можно вообще назвать отношениями. Впрочем, я уже мало что понимала. Просто хваталась за каждую веточку, чтобы не утонуть. Для меня лишь сын и его благополучие имеют значение, а значит, я всё сделаю для его блага.