Варвар-воин 2
Шрифт:
– Слушай, давай я попробую без погружения?
– Да пожалуйста, только смотри, чтоб без промашек!
Виталий приходит в себя от боли во всем теле. Такое ощущение, что его метелили ногами. Медленно приоткрывает один глаз. Поле зрения очень ограничено, то есть, глаз у него заплывший. Невдалеке он видит два силуэта, сидящие на каких-то покрывалах прямо на земле.
Непроизвольный стон вырывается у Виталия во время попытки принять сидячее положение.
Один из сидящих, опрокинув второго, встает и кидается к нему. Виталий успевает обратить
Сильный удар ногой в лицо гасит его сознание...
– Тихон, ну вот, нахрена?
– Валя, если бы была возможность, я бы его вообще, убил!
– Да? То есть ты хотел бы его отпустить?
– В каком смысле?
– А вот в таком... Я, пока тут сидел в одиночестве, уже успел испробовать несколько способов самоубийства. Так вот, как только уровень здоровья доходит до единички, дальнейшее получение урона прекращается и начинается регенерация здоровья. А вот, что бы меня кто-то пытался убить, я опробовать не смог. А если тут задумано, или есть ляп, что убийство другим персонажем отправляет тебя на перерождение?
– Ну, еще раз убъем...
– А если точка респауна – это и есть выход?
– А... апс... угу, намек понял...
– Тихон... За что? – простонал Виталий.
– О, очнулся?
– Стой, дай я ему объясню. Короче, Виталя, привет...
– О, Валик, привет... Что, вообще, происходит?
– Нет, объяснять буду я. Значит, слушай. Мы находимся в абсолютно голом и пустом виртуальном мире, квадратной формы, размером тысяча на тысячу шагов. Насколько я понимаю, нас сюда забросили как в тюрьму. Я за собой, кроме рейдерства, других преступлений, за которые меня могли бы упрятать, не знаю. А в рейдеры меня притащил ты!
Валик оттаскивает Тихона от связанного Виталика.
– Тихон, успокойся. Все, морду ты ему набил, все. Толку еще лупить – нет. Все, успокоился? Веталь, тебя развязывать? Или теперь мне тебя от него оттаскивать придется?
– А ты не оттаскивай! – опять взорвался Тихон.
– ТИХО! – привычно рявкнул командным голосом Виталик. – Валик, развяжи меня.
Привычка подчинятся этому голосу на некоторое время смутила Тихона, вызвав некоторое затишье.
Наконец веревки развязаны и Виталий встает, потирая руки.
– Значит так, давайте сразу договоримся: первое, мы все в одной, большой ...опе, второе, я вас силком в клан не тянул, третье, я по морде получил, на мне злость выместили, все, хватит. Сейчас задача не выяснять дальше, кто виноват, а думать, что делать дальше, как отсюда выбираться. Сразу, чтобы прекратить все выяснения, говорю – Я виноват.
Начавший заводиться, Тихон резко успокоился. Когда человек принимает на себя ответственность за произошедшее и предлагает начать думать над поиском путей выхода, как-то, действительно, исчезает желание кричать и руками махать, начинаешь думать более конструктивно. Да и не Виталя пришел с предложением... Сам обратился в клан, с просьбой принять.
– Валик, как я понял, ты здесь появился раньше нас, да?
– Да. Мир ограничен, в нем ничего нет.
– Угу, планета Шелезяка, воды нет, воздуха нет, населена роботами. Понятно, классическая
камера. Хоть что-то есть?– Ничерта! Голая коричневая поверхность, ровная, как стол.
– Стоп, ты говоришь, тысяча шагов?
– Да.
– Тогда мы, теоретически, должны видеть сами себя.
– А я, вроде как, и видел, – и Валик рассказал про свои эксперименты по замерам мира.
– Угу, ребята, давайте сейчас проведем один эксперимент. Вы идете по одной линии, где-то на пятистах Валик остается, а ты, Тихон идешь дальше, еще пятьсот шагов. Точнее не шагов, а Валиковых отметок.
– На кой хрен это надо?
– Хочу понять, на каком движке наш мирок сделан. Если что-то из знакомых мне, то можно попробовать его взломать и выбраться отсюда.
– Ага, – Тихон осклабился. – мы сейчас отойдем, а ты, оп-па, вытащишь из кармана какой-нибудь жучек и свалишь отсюда без нас. Никуда я не пойду. Буду рядом с тобой стоять!
Некоторое время Виталик стоял молча, после чего обратился к Валику.
– Валик, ты мне веришь на слово?
– А у меня выход есть? Предположим, пока верю.
– Хорошо, тогда этот Фома неверующий остается рядом со мной, а ты иди сам. Отойдешь на пятьсот шагов и скажешь, что ты видишь. Потом оглянешься и скажешь, видишь ли ты нас и здесь. Тихон, а ты, стоя рядом со мной, смотри мне за спину, пока я слежу за Валиком. Скажешь, увидел ты его или нет?
– Ага, я, значит, стою позади тебя, смотрю в другую сторону, а ты – оп-па и исчез. А я перед Валиком потом еще и виноват, что тебя упустил.
– Тихон, ты со своей паранойей уже достал слегка! Твои предложения?
– Сидим на месте и не рыпаемся. Может нас сюда на время посадили, и за хорошее поведение выпустят раньше времени. А если начнем побег готовить, срок увеличат.
– Ты у нас такой дурак по субботам, али как? Нешто я должон разведке объяснять любой пустяк? Пойми, если бы нас сюда на время садили, то это бы было официально, по решению суда и так далее. Тебя сюда как, за ручку привели?
– Сам дурак! Нет, как и тебя, на плече принесли.
– А значит что? А значит, что мы здесь нелегально... Как и наши пленники сидели у нас. Значит, никто нас отсюда выпускать не собирается, понятно? Если не веришь мне, давай тогда, становись передо мной и смотри мне за спину, будешь и меня видеть, и дело делать.
– Ладно, давай.
Валик бодро промаршировал пятьсот шагов и остановился.
– Вижу силуэты в том месте, где должна быть куртка. – донесся его крик.
– Тихон, помаши ему рукой, кстати, ты его видишь?
– Нет.
Тихон начал размахивать руками.
– Вижу, один машет мне.
– Иди дальше, – и, спокойнее, Тихону, – ты его до сих пор не видишь?
– Нет.
Силуэт все уменьшается, но внезапно останавливается, стоит некоторое время, потом начинает приближаться.
Где-то с расстояния пятисот шагов, Валик кричит Виталию:
– Я не могу идти дальше. Шагаю, но стою на месте.
– Понял, возвращайся.
Трое сидят на своих куртках.
– Хреново дело, робяты, – умышленно коверкая речь, произносит Виталий, – движок очень простой.