Варвар

Рука, казалось, крепко держит дерево, но стоило вытянуть ее вперед, как пальцы начали слабеть.

– Нет, - глухо прошептал мужчина, напрягая все мышцы.

Неровный шрам на левом плече надулся вместе с бицепсом, вызывая легкую ноющую боль.

Шест снова ударил о каменный пол, выскользнув из мужской руки.

Рыча от гнева, Энрар снова наклонился, чтобы его поднять, но Шанрех поставил на него ногу.

– Хватит! Сколько бы ты ни пробовал, результат будет один, - сказал он строго. – Тренировки могут помочь, но не сегодня и не завтра, и может даже не через год. Смирись, Энрар.

Верхняя губа воина нервно дернулась, он зло посмотрел на врача, но только стиснул зубы, чтобы не выплеснуть свой гнев на человека, которого он действительно считал равным Богу.

– Его Высочество, принц Эеншард, ценит тебя и не хочет твоей смерти, только поэтому ты остаешься здесь.

– Я знаю, - с трудом ответил Энрар, пытаясь не злиться.

– Вот и славно. В страже ты сможешь сделать отличную карьеру, Рар, - врач примирительно хлопнул его по плечу. – Идем, выдам тебе мазь.

– И масло, если оно есть, - глухо попросил Энрар.

– Масло? Зачем?

– У меня женщина неопытная…

Врач тут же рассмеялся.

– Ну вот, тебе будет, чем заняться без нас!

Воин только криво улыбнулся, хотя предпочел бы от души посмеяться.

– Когда вы уходите?

– Уже завтра, так что у тебя последняя ночь, чтобы выпить с парнями.

Энрар снова кивнул, только теперь по-настоящему понимая, что прошлая жизнь закончилась навсегда и завтра он впервые останется один, без первого эштарского полка, в котором вырос мальчишка по имени Энрар.

Глава 2 – Страсть варвара

– Вы только не говорите ему кто я, - просила Вилия женщину, мешая голыми руками тесто для пирога.

Было уже темно, но дочь барона решила задобрить эштарца вкусной едой и суетилась перед растопленной печью.

– Конечно, госпожа, - шепотом ответила Гарда, помогающая ей. – Я не враг вам.

Понимая, что женщина неспроста говорит тихо, Вилия взглянула на лавку, где сидел ее брат. Мальчик уронил голову и крепко спал, прижимая к груди кусок лепешки, так, словно кто-то попытается ее отобрать. Арон был совсем не приспособлен к жизни - любимый ребенок, долгожданный наследник. Он родился очень поздно и стал слишком тяжелой ношей для их матери. После родов она долго болела и через год умерла, но это только укрепило любовь борона к сыну. Вилия разделяла чувства отца и старательно берегла брата, любила его, словно своего сына, и теперь отвлеклась от работы только чтобы накрыть босые мальчишечьи ноги покрывалом и поцеловать его в щеку.

– Вообще нам с вами, кажется, повезло, - заговорила тихо Гарда. – Наш господин не так уж плох. Кричит. Бьет кулаком по столу, но меня не бьет – уже милость.

– Возможно. Быть может, вы знаете его имя? – поинтересовалась Вилия, только теперь осознав, что ровным счетом ничего не узнала об эштарце.

– Да где там, - махнула рукой Гарда. – Когда он зашел в дом, я думала умру от страха. Дара речи лишилась совсем. Он таким огромным мне показался в кожаном нагруднике со знаком красного льва на груди, весь кровью перепачканный.
–  Женщина приложила к груди кулак, прикрыла глаза и тихо пробормотала: - Великий Морской Бог, храни наши души, пусть смоет эштарцев с нашего берега, - она тяжело вздохнула и продолжила свой рассказ: – Прошелся по дому, меня не замечая, сел вот тут за стол и заявил, что он будет здесь жить, а я буду ему прислуживать. Простите, госпожа, я так перепугалась, что сразу подчинилась. Кланялась перед ним, ноги ему мыла. Так стыдно, но я всё равно боюсь, что он меня когда-нибудь прибьет. Мне еще хорошо. Муж у меня давно умер, а сыновья в море. Бог их сохранит, и в этот кошмар они не попадут!

Она снова прижала кулак к груди и замерла, вздохнула и посмотрела на Вилию.

– Мне и самой стыдно, что приходится ему подчиняться, но что изменит моя смерть? А ваша? Я предпочту выжить, потом может удастся что-то исправить. Может, наша армия еще разобьет Эштар.

– Это было бы, конечно, очень славно, но куда им до эштарцев. Они не просто поклоняются Богу Войны, они войной живут, но, о Милостивый Бог Моря, сохрани госпожу Вилию.

Гарда стала причитать невнятно, схватившись за голову.

Дочь барона только робко вздохнула, прикрывая тесто, чтобы то как следует поднялось.

– Они же звери, - простонала Гарда. – На соседней улице булочника убили и сыновей его маленьких, а жену насиловали всю ночь. Она так кричала, что здесь слышно было. Даже не знаю, жива ли она, а этот сидел тут и жрал как ни в чем не бывало.
–  Голос ее сорвался, осип. Она закрыла рот рукой, едва не плача, и тихо спросила: - Что с нами будет-то, госпожа?

Вилия смотрела на нее и понимала, что она, как последний в городе представитель знати, должна защитить не только брата, но и эту женщину, а вместе с ней как можно больше людей. Она успела сбежать прошлой ночью и спрятаться, в то время как всех остальных схватили, сковали цепями и заточили в темнице, а значит именно она должна была нести ответственность за жителей павшего города, не законную, а моральную, которую она сейчас ощутила на своих плечах.

– Я сделаю всё, чтобы мы смогли выжить, - пообещала Вилия, коснувшись женской руки.

– Вас бы кто защитил, надеюсь, он окажется не очень грубым мужчиной, - сочувственно качая головой, проговорила Гарда.

Вилия сразу отдернула руку, словно ее ударили. Конечно, было очевидно, зачем ее привел сюда эштарец, но мысль о том, что скоро весь город узнает о ее позоре, оказалась слишком болезненной. Женщине захотелось снова заплакать, спрятавшись в каком-нибудь углу, но даже пожалеть себя Вилии было не суждено.

Энрар внезапно появился на пороге, осмотрелся и скомандовал:

– Старуха, почему темно? Тащи свечи!

– Так нет свечей, господин. Дорого же, - виновато и растерянно ответила Гарда.

Эштарец не ответил, а просто подошел к столу и сел на высокий стул во главе стола, посмотрел на Вилию, затем на Гарду, не найдя мальчишку, осмотрел всю комнату, и, увидев его спящим на лавке, заговорил чуть тише:

– Завтра мы переезжаем.

Вилия вся сжалась и едва заметно поморщилась. От мужчины сильно пахло алкоголем, да и взгляд Энрара был заметно одурманен.

– Старуха, - сказал мужчина. – Ты, если хочешь, можешь остаться в этом сарае, а если нет, пойдешь с нами в нормальном доме жить. Сама решай.

– Я с вами пойду, господин, - не задумываясь, ответила Гарда.

Энрар равнодушно кивнул и заглянул в мешок, который приволок, извлек что-то из него и посмотрел на Вилию.

– Иди сюда, - велел он строго.

Женщина, разумеется, подчинилась, машинально сцепив руки в замок, и с трудом не отшатнулась, когда эштарец внезапно развернул полупрозрачное расшитое полотно и покрыл им ее голову. В тусклом свете огня она замерла, глядя на край ткани цвета какао. Осторожно тронув ткань, она чуть не воскликнула от изумления. Это был дорогой прозрачный шелк, которого она никогда прежде в руках не держала просто потому, что ее отец не мог себе позволить таких вещей. Мужчина же спокойно встал и закрепил полотно на ее голове золотым обручем.

– Не выходи без этого из дома, - сказал он, касаясь ее подбородка, чтобы заглянуть в медовые изумленные глаза. – Так другие мужчины будут знать, что ты уже принадлежишь одному из нас.

– И не тронут меня? – едва слышно спросила Вилия.

– Только если захотят бросить мне вызов, а я не думаю, что кто-то захочет.

Он отпустил ее, снова заглянул в мешок и обратился к Гарде.

– Держи. Проследи, чтобы завтра мальчишка был именно в этом. Отныне он будет моим воспитанником, или может идти куда хочет. Так ему и передай.