Варяг

Узрев, что явилось причиной переполоха, подняли страшный гвалт, от души радуясь возвращению Эрика. Когда страсти немного улеглись, Эрик наконец сумел выбраться из тесного кольца родных и слуг и прошествовал наверх в опочивальню, по-прежнему держа притихшую счастливую Лауру на руках.

Только уложив ее на ложе и сняв с себя пропыленную верхнюю одежду, Эрик вспомнил, что среди встречающих он не видел своей сестры.

– А где Хельга? – спросил он Лауру.

Девушка мгновенно посерьезнела, но ничего не ответила, лишь прикусила нижнюю губу, что являлось, как заметил Эрик, признаком глубокой задумчивости.

– Что случилось? – заволновался Эрик. По его спине пробежал холодок, как только он подумал о том, что с Хельгой действительно могло что-нибудь произойти. За время своего отсутствия Эрик не так уж часто вспоминал о сестре. По его мнению, существовали гораздо более важные вещи, о которых стоило размышлять. Конечно, скучал по ней, но не свыкся еще с мыслью, что Хельга на его попечении живет, и оттого скука была почти нечувствительной. Да и не было причины беспокоиться о ней – от матери увез, воспротивился немилому ей замужеству, поселил у себя в тепле и холе – что ж ей еще? Но каждый день приносил новые заботы, о которых Эрик и знать не знал.

– Она пребывает в благополучии, – ответила Лаура. – Просто ее сейчас нет дома.

– А где ж она? – удивился Эрик.

– Ах, господин, я не знаю, – печально сказала Лаура. В ее тоне промелькнула тонкая нотка фальши. Эрик понял, что если Лаура и не знает точно о том, куда ушла Хельга, то уж, несомненно, об этом догадывается. Все это показалось Эрику очень странным.

– Ладно, с этим я разберусь позже, – задумчиво молвил он. – А теперь рассказывай, как вы тут жили без меня.

Остальное время до вечерней трапезы было занято бесконечными рассказами Лауры о том, что происходило в доме во время отсутствия хозяина. О том, как Преслава ругала прислугу, о том, какая чудная кроха Лада растет у Нюты и Плишки. О том, как ей, Лауре стало тяжело ходить и как она ждала возвращения Эрика, боясь даже подумать о том, что случиться с ней, несчастной, если ее господин не вернется.

– У меня есть для тебя одна новость, – наконец сказал Эрик, собравшись с духом. – Не знаю, как ты к ней отнесешься.

– Что-нибудь не так, господин? – испугалась Лаура.

Тянуть больше не имело смысла и Эрик признался:

– Князь Владимир надумал меня оженить.

Лицо Лауры на мгновение омрачилось, но затем на губах вновь заиграла улыбка.

– Великий князь наверняка знает, что делает, – ответила она смиренно, и эта-то смиренность и разозлила Эрика. Да что она, не понимает, что происходит?

– Ты, должно быть, понимаешь, что женить он меня хочет не на тебе? – зло выкрикнул он.

– Конечно, понимаю, – удивленно подтвердила Лаура. —

Мудрый князь никогда бы не стал сватать тебя за рабыню.

– Неужели тебе совершенно все равно, кто войдет в этот дом хозяйкой?

– Мне не все равно,– грустно улыбнулась Лаура, – Но я знаю, что это неизбежно, потому и отношусь к твоей женитьбе как к неизбежности, к которой остается только привыкнуть.

– Я даже не знаю ее, Лаура, – вдруг сказал Эрик. – Как я буду жить с ней?

– Так же, как с любой другой женщиной, – ответила та.

– Но я люблю тебя! – вскричал Эрик. – Что же мне делать, если я жить без тебя не могу?

– Это самое главное, что ты можешь мне дать, господин. Твоя для меня любовь драгоценнее всех сокровищ мира и, уж конечно, дороже права называться твоей женой.

– Я увезу тебя из этого дома. Мне придется так поступить для того, чтобы ты не чувствовала себя здесь неуютно.

– Я буду благодарна тебе за это. Вряд ли твоей супруге придется по душе мое присутствие в доме. Но ты не сказал мне, где я теперь буду жить?

– Я полагаю, что терем, который я приказал начать строить перед своим отъездом, уже почти готов...

– Что ж, мне никогда не нравилось жить в Киеве, – ответила Лаура и нежно обняла своего возлюбленного.

Вечером того же дня состоялся серьезный разговор между Эриком и Хельгой. Девушка вернулась домой, когда солнце уже клонилось к закату. Известие о приезде брата, без сомнения обрадовало ее, но Эрик заметил в ее взгляде смущение.

Эрик решил завести разговор начистоту. Негоже девке одной на целый день пропадать из дому, да и тайны ей иметь не следует. И чего боится, глупая? Знает ведь – не для того брат забрал ее в Киев, чтоб в темнице держать. Так зачем же таиться?

После вечерней трапезы, когда Лаура удалилась в опочивальню, Эрик попросил Хельгу задержаться в трапезной. Девушка смутилась, потупилась, но ослушаться брата не решилась.

Эрик налил себе добрый кубок сладкого греческого вина, что привез с собой из Константинополя и, подозвав Хельгу к себе, приказал ей сесть поближе.

Девушка подчинилась, и Эрик увидел, как дрожат ее полные губы.

– Ну, сестра, расскажи, как жила ты тут без меня, чем занималась? – начал Эрик.

Хельга вскинула на брата испуганные глаза:

– Все хорошо было. Жила без тебя, как при тебе... А что, что-нибудь не так?

– Да вроде бы, пока все хорошо, но что-то гложет меня подозрение, – решил не темнить далее Эрик.

– Какие подозрения? – испуганно пролепетала Хельга. – Чем я не угодила тебе? Неужто Лаура чем не довольна?

– Ох, кабы Лаура хоть когда была чем-нибудь недовольна, – вздохнул Эрик. – Нет, дело не в Лауре. Скажи мне, сестра моя любезная, отчего не застал я тебя дома, когда вернулся? Где ты была? Отчего избегаешь мне в лицо смотреть, все глаза отводишь в строну?

Вопрос застал Хельгу врасплох. Эрику даже показалось, что она вот-вот лишиться чувств.

– Не бойся, – поспешил успокоить он сестру. – Что бы не случилось, чего бы ты не натворила, я всегда тебя прощу и понять постараюсь. Не страшись, говори, что произошло, пока был я в отъезде?

– А ты не станешь гневаться?

– Я же сказал, что не буду, – ответил Эрик.

– Ничего дурного я не сделала. У меня и в мыслях дурного не было. Я лишь хочу видеть его, а в дом ввести не могу.

– Кого его? – мгновенно посуровел Эрик.

– Василия, – трепеща всем телом, ответила девушка.

– Кто таков? – вскричал Эрик.

– Ой, не кричи, братец, я и так боюсь!

– Чего ж ты боишься, дуреха? – сразу смягчившись, спросил Эрик.

– Себя боюсь, его боюсь. Тебя вот тоже боюсь, – чуть не плача, отвечала Хельга.

– Али он что дурное над тобой измыслил? – сразу заподозрил самое страшное Эрик.

– Ну что ты! Как ты мог даже подумать о таком! Он меня никогда не обидит.