Ваша ведьма-консультант

– Впечатляет, – протянул герцог, а я, не обращая на него внимания, подхватила доску и понесла к выходу. У меня получилось! Правда, не без посторонней магической помощи… надо будет запомнить – больше не включать в ритуалы ездовых насекомых.

Вейнар все-таки поплелся за мной. И даже в итоге отнял у меня вывеску и лично вскарабкался на стремянку. Надо сказать, прохожие вокруг принялись дружно спотыкаться и кашлять. Нечасто, наверное, им доводится видеть своего господина за такими простецкими занятиями.

– Годится! – я расплылась в радостной улыбке.

…А может, закрепить ее чем-нибудь? Вечно она на этих крюках хлопала, когда ветер. Изобрести, что ли, какой-нибудь магический клей?

Надпись, дрогнув, перестроилась: “Ведьма в творческом поиске”.

Хм. Ну… ладно. Хотя какая-то она у меня, пожалуй, чересчур самостоятельная получилась.

С другой стороны, я ведь этого и хотела? Ну… почти этого.

Философски пожав плечами, я вернулась в лавку – и только оказавшись внутри, обернулась к герцогу.

– Кстати! А зачем вы пришли?

Мужчина чуть наклонил голову, делая шаг ко мне.

– Надеялся все же увидеть сковородку… и вас.

Как мило. Меня и сковородку!

– Арина… – Вейнар шагнул еще ближе.

И в этот момент снова раздался стук в дверь.

– Войдите! – я оглянулась.

В распахнувшуюся дверь шагнул Эрик. Да эти маги решили у меня поселиться оба?!

Правда, шагнул он как-то странно – запрокинув голову, а потом потряс ею и только после этого наконец сфокусировал взгляд на мне.

– Арина, – медленно протянул он, не здороваясь, – а почему у вас на вывеске лавки написано “Не входить! Идет охмурение”?

С секунду я просто смотрела на него, распахнув глаза, а затем, оттолкнув блондина, пулей вылетела из магазина, чтобы уставиться на вывеску – и тут же тихонечко зарычать.

Буквы меленько задрожали, разбежались по углам доски – и тут же выстроились в новую надпись: “Осторожно! Злая ведьма!”

14.2

Ведьма вот сейчас была реально злая. Очень злая!

Настолько, что даже не стала дожидаться помощи от мужчин, которые, кстати, выскочили из лавки следом за мной. Просто полезла на стремянку, так и оставленную возле входа.

– Я тебе, зараза самостоятельная, сейчас покажу злую ведьму! И охмурение тоже покажу!

Буквы на вывеске снова меленько задрожали… а уже в следующую секунду мне стало не до них.

Потому что меня с ног до головы окатили холодной водой!

Едва не свалившись от неожиданности со стремянки и взвизгув, я резко обернулась.

В нескольких шагах от меня стоял тощий прыщавый парнишка лет 16-17 на вид, одетый в длинную тогу и с пустым ведром в руках. Ведро он чуть наклонил – видимо, замахивался, когда выплескивал. Смотрел он на меня в каком-то благоговейном ужасе.

А еще мгновение спустя парнишка сделал резкое движение, чтобы удрать – но не успел. Потому что за шиворот его ухватили сразу с двух сторон – герцог и граф.

– Ой! Господа хорошие, а… а мне бы в храм, а? – пацан искательно заглядывал в глаза поочередно то одному, то другому. – Ой, господа хорошие, а вы маги? Вы меня спасете от ведьмы?

– Тебя, – прошипела я, спускаясь со ступеньки, – уже ничто не спасет!

– Ты зачем городскую ведьму обижаешь, малец? – поинтересовался тем временем Вейнар.

– Так это… я ж для благого дела! Тан Руиций сказал, мне разом все грехи за день спишутся! И что на проповеди зевал, и что на соседкин зад пялился, и что пирожок стянул… и вообще, тан Руиций говорит, оно ведьме токмо на пользу, потому как ведьминскую черную душу очищать надо!

– Хм, – герцог чуть приподнял брови. – Душу – ладно. А тело-то зачем обливать?

Парнишка приоткрыл рот, пытаясь осмыслить вопрос.

– Так это… – проблеял наконец он. – Вода-то святая…

А я замерла перед ним, сложив руки на груди и размышляя.

Я ведь интересовалась после того случая со жрецом, какие отношения у местной религии с ведьмами. Так вот, и Данута, и гримуар утверждают, что храмы вообще-то ведьм не преследуют. Есть, правда, религиозное течение, утверждающее, что ведьмы – зло, но официально оно не поддерживается. Все-таки без ведьм жизнь сильно бы осложнилась.

Так что не так со здешним священнослужителем?

– Тан Руиций, говоришь, – процедила я. – И что твой тан Руиций против ведьм имеет?

– Души у них черные, а в мир они несут лишь зло и искушения! – как мог пафосно изрек отрок.

Герцог снова хмыкнул.

– И давно он так считает? – а вот это уже интересно. Оказывается, и сам хозяин земель не в курсе, что жрец из главного храма в его городе – какой-то сектант. – Что-то я не помню, чтобы у нас на ведьм объявлялись гонения.

– Так известное дело! – приободрился парнишка. – Как Магира его с пути истинного совратила, так он и прозрел! С тех пор несет свет познания…

– Эээ… совратила?! – герцог даже закашлялся.

– Ну так это! – парень затараторил. – Тан Руиций у ней зелье заказал. Для мужской силы, значит. А она и сделала. А он как выпил разом весь флакон, так потом три дня службы вести не мог. Потому как слишком много той силы обрел. Как какую прихожанку видел, так и разум терял… а то и прихожанина! Вот ей-ей, я-то при храме служу, а тогда заходить боялся! Да что – я! У нас и нищие при храме разбежались, и собаки… а на третий день, говорят, видели, как тан Руиций за ослицей гонялся! Вот после того он и прозрел. Такую проповедь провел! Все, мол, зло от ведьм, ибо души у них черные, а дары их коварны!

Я даже злиться на парнишку забыла. Однако! Зелье мужской силы, значит. Ну… святой отец! И ведьма ему виновата, что он от жадности дозировку не соблюдал!

– А что, тан Руиций даже не скрывает, что за зелье было? – изумился, в свою очередь, Эрик.

– Так чего уж тут скрывать-то, когда весь город видел! – жизнерадостно пояснил храмовый служка. – Там и под облачением было видно, что за зелье! А уж как почтенный тан по городу бегал… ну, про ослицу-то не знаю, может, и привирают. А вот как за бабкой Тоской бегал, то я своими глазами видал. Она не больно-то, сказать честно, и убегала, еще хихикала все… Она, бабка Тоска-то, с тех пор почтенному тану проходу не дает. А тан Руиций потом сказал, что то ведьма его и попутала, во как! Сам-то он никак не мог такое зелье купить! Искусила, значит, и смутила помыслы! Во. А еще тан Руиций говорит, новая ведьма еще хуже старой, потому как и сама молодая да красивая, кого хочешь искусит!