Ваше Сиятельство 9
Шрифт:
— Алекс! — пылко и часто она покрыла мое лицо поцелуями. — Ты не представляешь, что здесь было! Что мы пережили! Как нам тебя не хватало! Ты шутишь, насчет охраны, для тебя, да?
— Да! — признал я. — Но я в самом деле хочу, чтобы ты иногда сопровождала меня.
— Демон мой, ты вернулся! Теперь у меня все мысли о Майкле. Мне срочно нужно в Лондон! Ты же поможешь? Надо придумать, как мне там оказаться, чтобы не рейсовой виманой! Алекс! Надо!.. — быстро и взволновано заговорила она, ее щеки раскраснелись.
— Элиз, стоп! — прервал я ее. — И чего мы стоим у порога. Ну-ка быстро заходите!
Я затянул англичанку за руку
— Здравствуй, Саш…
Никогда прежде я не видел Ленскую такой: прежняя уверенность слетела с нее; актриса явно чувствовала себя неловко. Но, собственно, из-за чего? Я не считал ее ни в чем виноватой и очень хотел видеть такой, какой она была всегда: веселой, игривой и во многом решительной.
— Свет, почему ты такая? — я сделал шаг к ней, слегка обнял и поцеловал в теплую, бархатистую щеку. — Ведь все же закончилось, я правильно понимаю? С этим мерзавцем-сценаристом. Он больше не проблема?
— С ним закончилось. Закончилось так, что… Пусть лучше Элизабет расскажет подробности, если захочешь слушать. Это просто жутко! — она снова отвела взгляд, потом спросила. — Ты мое последнее сообщение не получил?
— Последнее твое было Ольге, о том, что случилось между тобой и Гольдбергом, — я взял ее ладонь, и передавая тепло, слегка помял в своей. — Свет, дорогая, я же остался без связи. Эхос потерял, потом с Ольгой случилась большая беда. Все это вам расскажу позже, — я обернулся на Элизабет — та стояла посреди комнаты, с любопытством и улыбкой поглядывая на нас.
— Нет, после того я еще кое-что сказала. Отправила лично тебе — не Ольге. Это было очень важно для нас двоих, — актриса коротко глянула на меня и ее щеки еще сильнее порозовели. — Очень жаль, Саш, что так вышло. Все-все очень жаль, — слезинка покатилась по ее щеке.
— Свет, если ты о важности сообщения, то можешь его сейчас повторить. Оно у тебя осталось на эйхосе? — я потянул ее за руку в комнату и закрыл дверь.
— Конечно, осталось! Я не удаляю наше с тобой общение. Иногда прослушиваю, что ты говорил, и что я тебе отвечала, — Ленская отстегнула эйхос, неуверенно глянула на Элизабет и спросила: — Включить?
— Обязательно включи! — сказала баронесса. — Если хотите, я выйду.
— Нет, останься. Ты уже все знаешь и понимаешь меня лучше других, — сказала Светлана, нажимая на кнопку в поисках того самого, может быть самого важного в ее жизни сообщения Елецкому.
Глава 11
Шансы на эту ночь
— Ты чего, Свет? — с непониманием я смотрел на актрису.
Она застыла с эйхосом в руке, перевела взгляд на коробочку «Никольских», что валялись на столе, рядом с исписанными листками и спросила:
— Можно закурю?
— Нет! — почти одновременно сказал я и Элиз.
— Ты же не курила раньше, — заметил я. — Или теперь куришь?
— Курила. Три раза. Наверное, из-за Голдберга или… не знаю почему, — Ленская так и стояла, сжимая пальчиками эйхосом, подняв его зачем-то высоко, почти
до ее полных, красивых губ, которые всегда меня манили.— «Или не знаю почему» — это означает из-за тебя, — пояснила Элизабет. — Алекс, пожалуйста, будь к ней добрее и внимательнее. У девочки потрясение. Ты же знаешь, что было между ней и этим ублюдком из театра? И еще кое-что добавилось: я в него выстрелила из остробоя — легкое ранение в руку. Потом ему в жопу засунула дилдо. Вроде бы ничего особенного, ведь мужчины не всегда нежны и делают с женщинами кое-что похуже. Один раз у нас в колледже…
— Элиз! Прошу не говори об этом! — взмолилась Ленская, резко опустив эйхос.
— Хорошо, извини, — баронесса кивнула и повернулась ко мне: — В общем, Света напугана еще тем, будто убила человека. Я попросила ее ударить одного негодяя табуреткой по голове. Не думаю, что она его убила, скорее всего, он просто потерял сознание, что ему только на пользу. И скажи, мой демон, разве есть что-то плохое в смерти негодяя?
Ну и вопрос! Для меня он так и остается без внятного ответа уже тысячи лет. И боги на него отвечают каждый по-своему, потому как нет по нему согласия ни на Небесах, ни на земных просторах. Сказать моим милым дамам что-то невнятное и обтекаемое я, как «их демон», то же не мог — вышло бы не по-демонически и даже не по-мужски. Ответил так:
— Элиз, если из негодяя можно сделать неплохого человека, то лучше предоставить ему возможность пожить еще. Но все зависит от обстоятельств: ведь у нас далеко не всегда есть возможность быть милосердными.
— Именно так! — согласилась Элизабет и победно глянула на Ленскую. Я догадался, что между дамами имелся какой-то спор на эту туманную тему. — У нас не было возможности! Ее почти никогда нет, — мисс Милтон улыбнулась мне своей неповторимой улыбкой.
— Свет, сейчас тебе не нужно беспокоиться о прошлом. Ведь все разрешилось. А если что-то еще не решено, скажи об этом мне, и мы сделаем так, чтобы у тебя не было причин для волнения. Ну, давай свое сообщение, — я взял ее руку, державшую эйхос и даже слегка помог нажать на кнопку.
Из прибора раздался голос моей актрисы, немного искаженный прибором, дрогнувший при первых же словах:
«Саш, здравствуй. У вас там ничего не случилось? Ольга почему-то не отвечает…» — после недолгого молчания Ленская горестно продолжила: — «Мне очень плохо, Саш… Ты не представляешь…», — послышались ее всхлипы, она явно плакала: — «Я не могу без тебя! Я просто умру или меня убьют! Саш, прости меня! Я просто дура! Дура, сама не понимающая, что делаю! Саш, прости! Я тебя люблю и это никак нельзя изменить! Пожалуйста, ответь! Пожалуйста, скорее! Я жду! Я не выпущу эйхос из рук! Я давно должна была это сказать! Должна была на следующий день! Я вообще не должна была пытаться уйти от тебя! Как же это глупо уходить от человека, которого любишь!», — ее речь прервал.ась плачем, на этом сообщение закончилось.
— Свет!.. — я привлек ее к себе, вышло чуть грубо и жадно. Прижал, поцеловал в губы. Слышал, как стукнул выпавший из ее руки эйхос — он сделал свое дело был нам не нужен. — Это ты прости, что я даже не пытался остановить тебя! — сказал я, с придыханием. — Я не должен был тебя отпускать! Потом уже подумал об этом. Много сожалел… Но может быть так и должно было стать, чтобы мы вдвоем пошли через такое болезненное испытание. Прошли и лучше поняли сами себя и друг друга. Мы теперь вместе? Правда же?