Василевский

Главную роль в Крымской операции маршал Василевский отводил 5-й ударной армией, усиленной 2-м гвардейским механизированным и 4-м гвардейским кавалерийским корпусами. Она должна была нанести удар на сивашском направлении в целях выхода в тыл ишуньским позициям противника и развития наступления на Джанкой. Это позволяло 51-й армии преодолеть перекопские позиции, выйти на оперативный простор и наступать основными силами на Евпаторию, Саки, а частью сил — на Симферополь с севера. Одновременно 5-я ударная армия из района Джанкоя должна была двумя стрелковыми и одним механизированным корпусами наступать на Симферополь через Сарабуз, а одним стрелковым и 4-м гвардейским кавалерийским корпусами — на Феодосию.

К перегруппировке войск Василевский планировал приступить с утра 7 февраля. Учитывая состояние погоды и дорог, он предусматривал завершить ее к 18–19 февраля. Тогда же намечалось начать Крымскую операцию.

7 февраля Сталин утвердил представленный план, внеся в него ряд изменений. Из 28-й армии предписывалось три стрелковые дивизии передать не 51-й, а 5-й ударной армии. Эту армию требовалось использовать для действий на херсонском направлении, между реками Днепр и Ингулец. 7-ю артиллерийскую дивизию приказывалось передать на усиление 46-й армии. К проведению Крымской операции следовало приступить после очищения от противника нижнего течения Днепра до Херсона. 6-ю армию после ликвидации никопольской группировки противника приказывалось использовать для действий на николаевском направлении, по западному берегу р. Ингулец. [338] Кроме того, 3-й Украинский фронт усиливался 57-й армией из 2-го Украинского фронта.

338

См.: Русский архив: Великая Отечественная. Ставка ВКГ: Документы и материалы. 1944–1945. Т. 16 (5–4). С. 40.

28 февраля Сталин директивой № 220 042 окончательно определил задачи войск 3-го Украинского фронта: «Считать первоочередной и важнейшей задачей 3-го Украинского фронта форсировать р. Ингулец не позднее 2 марта на одном из участков между Шестерня и Бол. Александровка и выдвинуть на западный берег р. Ингулец 6 А и большую часть сил 5 уд. А с целью свернуть оборону противника на нижнем течении р. Ингулец и обрушиться на войска противника, обороняющие Николаев. Левым крылом 5 уд. А наступать между р. Ингулец и р. Днепр». [339] Войска 28-й армии предписывалось использовать для овладения Херсоном и наступления на николаевском направлении.

339

Там же. С. 85.

С учетом указаний Сталина маршал Василевский внес изменения в план Крымской операции. Теперь главный удар с плацдармов на южном берегу Сиваша в направлении Симферополь, Севастополь предстояло нанести 5-й армии 4-го Украинского фронта. Вспомогательный удар на Перекопском перешейке должна была осуществить 2-я гвардейская армия. «Почему же мы приняли решение нанести главный удар с плацдармов за Сивашом, а не с Перекопа? — пишет Александр Михайлович. — Ведь здесь наши войска ожидали наибольшие трудности и неудобства. Исходили мы из того, что именно здесь главный удар окажется для противника более неожиданным. К тому же удар со стороны Сиваша, в случае его удачи, выводил наши войска в тыл всем укреплениям врага на Перекопе, а следовательно, позволял нам гораздо быстрее вырваться на просторы Крыма. Мы решили ввести здесь в бой 19-й танковый корпус, чтобы как можно быстрее развить успех по прорыву оборонительной полосы врага в направлении Джанкоя и Симферополя. И Ставка Верховного Главнокомандования согласилась с нами. К концу февраля была закончена перегруппировка войск на Сиваш и Перекоп, и командование 51-й и 2-й гвардейской армий приступило к руководству войсками на этих направлениях.

2 марта А. М. Василевский прибыл в штаб 4-го Украинского фронта. С утра 3 марта он вместе с командующим фронтом генералом Ф. И. Толбухиным отправился на Сиваш. Здесь при участии командующих 2-й гвардейской и 51-й армиями генералами Г. Ф. Захаровым и Я. Г. Крейзером была проведена рекогносцировка и рассмотрены основные вопросы, связанные с первым этапом Крымской операции. Особое внимание было уделено организации переправ через Сиваш, переброске по ним 19-го танкового корпуса, их надежному прикрытию и быстрому восстановлению в случае разрушения.

В ночь на 4 марта Василевский доложил Сталину: «Прошедший вчера и сегодня дождь окончательно вывел из рабочего состояния дороги. Весь автотранспорт стоит на дорогах в грязи. С трудом кое-как работают лишь тракторами. От попытки пробраться к Крейзеру на машинах пришлось отказаться, летели на У-2. При таком состоянии дорог начинать операцию нельзя, не сумеем за продвигающимися войсками подать не только пушки и снаряды, но даже продовольствие и кухни. К тому же переправы на Сиваше, разрушенные штормом в последних числах февраля, восстановлением из-за подвоза лесоматериалов задерживаются. На основе всего виденного лично и на основе докладов непосредственных участников в подготовке операции считаю, что Крымскую операцию можно будет начать лишь в период между 15–20 марта. Только к этому времени сумеем иметь на Сиваше две серьезные переправы и сумеем подвезти как на Перекоп, так и на Сиваш все необходимое. Прошу вас утвердить указанные сроки. Все указания по подготовке операции дал, и к отработке всех вопросов в армиях с учетом моих указаний приступят немедленно. 4 марта вновь вылетаю к Родионову [340] с тем, чтобы вернуться к Обухову [341] дней за пять до начала операции. Александров. [342]

340

Псевдоним генерала Р. Я. Малиновского.

341

Псевдоним генерала Ф. И. Толбухина.

342

Псевдоним маршала А. М. Василевского.

В начале марта были внесены коррективы и в план Березнеговато-Снигиревской операции. Ставка ВГК исходила из того, что наибольший успех будет достигнут в полосах наступления 6-й и 5-й ударной армий 3-го Украинского фронта. Однако к началу марта существенного успеха добились войска 46-й и 8-й гвардейской армий, захватившие к западу от Широкого и южнее Кривого Рога значительные плацдармы за р. Ингулец. Поэтому командующий 3-м Украинским фронтом решил для нанесения главного удара использовать именно эти плацдармы. Об этом он доложил маршалу Василевскому, который одобрил решение генерала армии Малиновского. Сообща они выработали следующий замысел действий: силами 46-й и 8-й гвардейской армий нанести главный удар с плацдармов в общем направлении на Новый Буг, а затем развивать наступление по тылам противника, действовавшего восточнее Николаева. В полосе 46-й армии планировался ввод в прорыв 23-го танкового корпуса (102 танка и 16 САУ), а в полосе 8-й гвардейской армии — конно-механизированной группы (4-й гвардейский механизированный, 4-й гвардейский кавалерийский корпуса, 5-я отдельная мотострелковая бригада). Вспомогательные удары предусматривалось нанести силами пяти армий (57, 37, 6, 28-я и 5-я ударная). Авиация 17-й воздушной армии должна была поддерживать наступление 46-й, 8-й гвардейской армий и конно-механизированной группы.

Подготовка наступления проводилась в чрезвычайно сложных условиях весенней распутицы, которая затрудняла перегруппировки войск, подвоз боеприпасов, продовольствия, горючего и других материальных средств. Несмотря на это, к исходу дня 5 марта удалось в основном справиться с этими задачами.

К началу операции 3-й Украинский фронт насчитывал 500 тыс. человек, 9 тыс. орудий и минометов, 372 танка и САУ, 551 боевой самолет. Им противостояли немецкая 6-я и румынская 3-я армии группы армий «А», имевшие 500 тыс. человек, 5350 орудий и минометов, 450 танков и штурмовых орудий, 550 боевых самолетов. [343] Таким образом, по живой силе и боевым самолетам соотношение было равным. По орудиям и минометам советские войска превосходили противника в 1,6 раза, но уступали ему в 1,2 раза по танкам и САУ.

343

См.: Грылев А. Н.Днепр — Карпаты — Крым. Освобождение Правобережной Украины и Крыма в 1944 году. С. 179.

Несмотря на то что в ходе подготовки операций Сталин требовал от командующих фронтами обеспечить скрытность перегруппировок войск и других подготовительных мероприятий, противнику удалось получить данные о готовящемся наступлении. Еще 10 февраля в сводке Генерального штаба Сухопутных войск отмечалось: «Особенно сильная угроза намечается для немецких сил у находящихся между Черным морем и районом р. Припять. Здесь по-прежнему остается главное направление операций советских войск. Решающий успех против группы “Юг” полностью освободил бы противнику путь на Балканы и в Польшу и сделал бы невозможной дальнейшую оборону немцами существующей линии фронта. Поэтому ход настоящих операций на участке группы армий “Юг”, наряду с будущим развертыванием операций на северном фланге немецких войск, решит в первую очередь судьбу всего немецкого восточного фронта в целом». [344]

344

Там же. С. 126.

Столь мрачные перспективы вынуждали вражеское командование принимать экстренные меры, чтобы быстрее закрепиться на занимаемых рубежах и удержать за собой оставшиеся районы Правобережной Украины. Полагая, что в условиях все более усиливающейся весенней распутицы советские войска, измотанные в предыдущих боях, в ближайшее время не смогут продолжать широкое наступление, противник рассчитывал использовать ожидаемую передышку для пополнения и приведения в порядок своих потрепанных войск, а также для создания прочной, глубоко эшелонированной обороны. За счет переброски пяти танковых дивизий с уманского направления противник усилил свою группировку в полосе 1-го Украинского фронта. Причем переброска этих соединений осуществлялась настолько искусно, что советская разведка не обнаружила ее, что имело серьезные отрицательные последствия. Кроме того, на левое крыло группы армий «Юг» из резерва ОКХ были переброшены два танковых корпуса и три пехотные дивизии. Однако фон Манштейн считал такие силы недостаточными и просил Гитлера сосредоточить здесь до двух армий в составе 15–20 дивизий. Такой возможности у фюрера не было, а эвакуацию 17-й армии из Крыма он безоговорочно отвергал.

Фон Манштейн, оценивая впоследствии планы Верховного Главнокомандования, писал: «… Не дать русским выйти глубоко во фланг групп армий “Юг” и “А” или к Лембергу (Львов), — в этом состояла оперативная цель, которую ставила перед собой группа армий на период до наступления полной распутицы. При этом необходимо было примириться с возможностью дальнейшего отхода нашего правого фланга, а тем самым и группы армий “А” на запад… Хотя состояние погоды не давало нашей воздушной разведке возможность установить, предпринял ли противник перегруппировку своих сил и где он их сосредоточивает, командование группы армий оценивало обстановку следующим образом. Появившийся впервые перед нашим фронтом Первый Белорусский фронт, очевидно, будет сосредоточивать свои силы для обхода западного фланга группы армий в районе Ровно. Первый Украинский фронт будет наносить удар по обращенному фронтом на север участку по обе стороны от Проскурова, отошедшему теперь к 1-й танковой армии. Второй Украинский фронт, как мы предполагали, возобновит удары по правому флангу 1-й танковой армии и в полосе 8-й армии и, если ему удастся форсировать Буг, продолжит наступление на Черновицы. Третий и Четвертый Украинские фронты будут продолжать попытки добиться успеха на правом фланге 8-й армии и на участке 6-й армии» [345] .

345

Цит. по: Манштейн Э. Утерянные победы. С. 640.