Василиса в тылу врага

А я, упрямый баран, еще не хотел ее слушать! Даже если бы она мне все рассказала тогда, стал бы я сидеть дома? Нет, конечно.

К моим душевным терзаниям ни свет ни заря подключился Адам. Узнав обо всем, что у нас тут происходит, лучший друг сразу нашелся с бесценными советами. Мозгоправ хренов.

– Ну и что ты сидишь, кого ждешь? Езжай к ней и сразу расставь все точки над «i», пока Василиса не начала корить себя за все подряд, и сомневаться в твоих чувствах.

– Не успеет она ни в чем усомниться… Сейчас заберу ее и вместе поедем в больницу, а по дороге поговорим.

– И давно ты знал, что она Новак?

– Да какая теперь разница, скоро станет Каминской, – усмехнулся я, толкнув друга в плечо. – Будешь шафером на нашей свадьбе?

– Еще спрашиваешь?! Конечно, буду, – засиял Адам, толкнув меня в ответку. – Эх, Каминский, но если ты ее упустишь...

– Не упущу...

Такие, как она, один раз падают с неба.

С этим решительным настроем я и примчался к ее дому. Забежал по ступеням и нажал на звонок, уже представляя, как сходу сгребу мою сладкую девочку в объятья и зацелую до смерти, а уже потом...

Об этом я не успел помечтать. За дверью послышались уверенные шаги. Когда же она открылась, передо мной стояла вовсе не Василиса, а голый атлет с обернутым вокруг бедер полотенцем.

Адреналин ударил в голову, лишая способности мыслить.

– Марко?! – распознал я парня, присмотревшись к его нахальной ухмылке.

Какого хрена он тут делает???

– Он самый, – подтвердил атлет, подперев рукой дверной косяк. – Кого-то потерял, Алекс?

Да уж, по скайпу, сидя в своей далекой Италии, он был как-то помельче что ли.

– Где Василиса?! – прорычал я, не узнавая собственный голос.

– В душе, – произнес он с такой рожей, словно сметаны обожрался. – Ей что-то передать?

– Передать?! – здесь я вконец рассвирепел от его наглости. Кисти рук сжались в кулаки, да так, что кости затрещали. – Ты бессмертный что ли?

Юмора парень не оценил, а я и не шутил вовсе. Сам знаю, у меня в такие моменты все на лице написано. Если что решил, пойду до конца.

Марко все-таки сообразил, что не с тем связался, и предпринял ход конем: дверь пришла в движение, едва не закрывшись прямо перед моим носом. Но реакция у меня была не хуже, и уже через секунду я ворвался в квартиру, оттеснив обнаглевшего паренька в сторону.

На этом этапе он уже не оказывал сопротивления. Дошло наконец!

Кровать в спальне оказалась заправлена, всюду порядок. А вот мужская спортивная сумка стояла не разобранной, еще и цветы на кухне.

«Только с самолета, вот и поперся мыться», – отлегло у меня на душе. Да и не могла Василиса так со мной поступить, другая – да, но не мой светлый ангел.

– Алекс… – вышла наконец и она из ванной, кутаясь в халат. Ее растерянный взгляд так и метался где-то между мной и итальянским мачо.

– Я пытался его остановить, – ожил этот засранец, сложив руки на обнаженной груди, напоказ выставляя свои мышцы.

– А тебя кто-то об этом просил? – отчитала его Василиса, сверкнув сердитым взглядом. – И будь добр, оденься уже наконец.

Насупившись, Марко со своими вещами скрылся в спальне, в то время как мы с Василисой прошли на кухню.

На столе стояли две чашки, в воздухе витали ароматы свежесваренного кофе, а я все смотрел на мою засмущавшуюся красавицу с мокрыми волосами и не мог ею налюбоваться.

Моя. Всегда была моей. С первого взгляда, с первого вдоха, с первого касания. Не думаю, что ту встречу на ночном пляже тоже подстроил Ален Новак. Это была судьба. Из четырех миллионов человек в этом сумасшедшем городе она выбрала именно нас двоих.

– Извини, это не то, что ты подумал… – из уст моей прилежной девочки эта фраза звучала по-настоящему нелепо, как в анекдоте, вот только сама Василиса не на шутку разволновалась, буквально не находя себе места. – Хотя, какое теперь это имеет значение?

Опустив голову, она сделала рваный вдох, словно готовилась сообщить что-то очень важное, а я приготовился слушать.

– Ты ведь приехал проститься? Вот, возьми, – стянув с пальца обручальное кольцо, Василиса протянула мне его на своей ладони. От такого поворота и ее обреченного лица, у меня едва сердце не выпрыгнуло из груди.

Ну вот. Все, как Адам и предвещал: уже обвинила себя во всех грехах, и в моих чувствах усомнилась. Выходит, мозгоправ из него ничего.

– Василиса, – шагнул я к ней навстречу, но моя любимая замерла испуганной птицей. – Пожалуйста, посмотри на меня.

Не сразу, но она подняла взгляд… Тоскливый, потухший, полный слез и отчаяния. Господи, и это все из-за меня? Как я мог довести ее до такого?

– Милая моя, родная… Я не собирался с тобой расставаться. Слышишь? – хотелось сжать ее в объятья и никогда не отпускать, но она смотрела мне прямо в глаза, и все еще не верила.

– Но как же вся эта ложь? И то, что я натворила?

– А что, собственно, такого ты натворила, за что не перестаешь себя корить? Убедила меня принять собственную дочь? Стала отличной помощницей? Спасла мою жизнь? Тогда да, ты действительно перевернула мой мир вверх тормашками, но сделала его только лучше. И меня заодно.

Впервые за утро Василиса улыбнулась, только вместе с улыбкой из глаз прорвались первые непрошенные слезы.

– Ты действительно готов простить меня? – затаив дыхание, она не сводила с моего лица взволнованного взгляда карих глаз, широко распахнутых, наивных и таких притягательных.

– Мне не за что тебя прощать. Я люблю тебя, Василиса Новак, всегда любил, и буду любить. Ты выйдешь за меня замуж? Правда, фамилию придется сменить на Каминскую.

– Mea vita et anima es (Ты моя жизнь и душа), – ответила она моими же словами, отчего я и сам был готов разрыдаться.

 Подхватив обручальное кольцо из ее ладони, я вернул его на законное место.

– Так-то лучше.

Сквозь слезы Василиса зашмыгала носом, а я наконец притянул ее к своей груди. Мокрый подбородок уткнулся в ключицу, холодные ладошки скользнули под футболку, скрещиваясь на спине.

– Вот теперь действительно лучше, – согласилась моя девочка, набрав полную грудь воздуха, словно не могла мной надышаться.

ЭПИЛОГ

– С днем рождения, с днем рождения, с днем рождения тебя, – подпевали со всех сторон, а наша годовалая Лэсси хлопала в ладоши.