Вася

– Ну, другого ничего нет, - уловив разочарование в моем голосе, Палыч сгорбился и присел на свою лавку.

С трудом убедив старика, что его подарку "нет цены", я принялся читатьпервую часть, но сразу же испытал недостаток базовых знаний. Став спрашивать Палыча что значит то или иное понятие, мне удалось окончательно убедить дворника, что его знания очень для меня важны.

– Метлу тебе в зад!
– прервавшись, Палыч с кряхтением начал собираться, бурча себе под нос: - главный двор не метён, а еще западная аллея!

Засидевшись со мной допоздна, дворник пропустил обычное время приборки школьной территории.

– А ты куда?
– стоило мне вслед за ним выйти из пристройки, как дворник остановился, не понимая, что я от него еще хочу.

– Я помогу, вдвоем быстрее управимся, - предложил я и, видя скривившееся в сомнении лицо старика, сказал: -вот, смотри.

Чистая дорожка пробежала сквозь редкие лужи и прошлогодние листья. Ее ширина составила почтидва метра, а в длину достигла края газона.

– Сила есть ума не надо, - повторив подслушанную у меня поговорку, дворник заковылял вдоль чистого гравия.

– Палыч, ты чего?
– решив, что старик расстроился из-за подсмотренного у него конструкта, я решил извиниться: - извини за технику, но ты не думай, я никому ее не покажу!

– Ее, - передразнил Палыч мой голос, после чего сказал: - это таран, примененнаяв объеме,техника способнавынестигородские ворота!

– Да ладно?!
– не поверил я, останавливаясь.

– А ты тараном лужи утюжишь, смешно!
– дойдя до края расчищенной дорожки, дворник остановился у бордюра и принялся рассматривать газон.

– Правда что ли таран?!
– не мог поверить я, в три шагадогнав старика.

– Сам что ли не видишь?
– сгорбившись и чуть скосив голову набок, Палыч задумался, разглядывая учиненное мной безобразие: - теперь у садовника здесь до конца лета ничего расти не будет!

Встав рядом, я, как и старик, склонил голову набок, так как в таком положении отражающийся от поверхности спрессованной листвы лунный свет казался наиболее причудливым. Примененный мной конструкт не остановился на краю бордюра, а продолжил и дальше прессовать все, что попадалось на пути.

– Точно расти не будет?
– поинтересовался я, отлично видя, что от травы уже ничего не осталось.

– Точно не будет, - еще раз подтвердил Палыч, для верности ковырнув ногой спрессованную массу.

– Сбежим?
– предложил я, испытывая вместо испуга непонятую веселость.

– Попробуем исправить, - не согласился дед и активировал новую для меня технику.

Бывший газон, на расстоянии в пять метров перед Палычем вздыбился, как если бы из Земли снизу вверх взметнулось множество острейших лезвий. Спрессованный ранее излишне сильным конструктом, многострадальный газон вспучился, став похожим на загривок рассерженной кошки.

– А это что?
– мимоходом запомнив конструкт, поинтересовался я.

– Коврик, - толи пошутил, толи вправду сказал Палыч, запоздало спохватившись: - не вздумай повторить!

– Да я и не собирался, - развеивая наполовину наполненный бахиром конструкт, соврал я.

– А то я не вижу, - огрызнулся старый и двинулся вперед, шагая вдоль газона и применяя технику малыми площадями.

В старшей школе на меня изредка еще показывали пальцем, но прежний ажиотаж спал и учеба вернулась в прежнее русло. Я сидел на задней парте, учитель рассказывал что-то скучное и не интересное, школяры сами себя развлекали, дожидаясь конца уроков. Настырная девчонка с красивыми глазами куда-то пропала, на что я лишь облегченно вздохнул и постарался выкинуть воспоминание о формах ее тела из головы.

– А тебя не накажут?
– как-то вечером, устав разбираться в излагаемом на страницах учебника материале, спросил я у Палыча.

– За что?
– удивился он и посмотрев на учебник, лежащий на моих коленях, уточнил: -за то, что учу тому, чему и так вас должны учить?

– А почему же тогда не учат?
– согласно кивнув головой, я продолжил разговор.

– Это только Царю известно, - развел руками старый дед.

Дальнейшие расспросы привели к тому, что стало понятно, что ничего не понятно. Во времена, когда Палыч преподавал в старшей школе, ученики учились не меньше пяти лет, а не как сейчас, один год. Учебная программа включала в себя и создание техник, и развитие дара, и даже боевые и защитные конструкты.

На сникшего от воспоминаний старика было жалко смотреть и я постарался его убедить, что рано или поздно все изменится.

– Завоюет нас Тарское ханство, вот тогда уж точно все изменится, - отреагировал Палыч с неожиданной злостью.

– Почему Тарское?
– сбитый резкой переменой в его настроении, брякнул я.

– Ну или Шецкий союз, особой разницы нет, - так же быстро угаснув, как до этого вспылил, ответил дед, после чего лег на свою лавку и отвернулся к стене.

Не став "дёргать" старого, я посидел молча еще какое-то время, после чего потушил свет и тоже лег спать. На этот раз сон пришел быстро, и единственное, что я помнил проснувшись посреди ночи, так это силуэты кошмарных тварей Хаоса и ощущение обжигающе холодного песка.

Глава26

Летний практикум наступил неожиданно быстро. Еще недавно оставалось две недели и вот уже на завтра было назначено отправление. Во время урока учитель торжественно поздравил меня и еще одну девушку, сказав, что мы зачислены в экспедицию и после уроков нам надлежит зайти к ректору. Парень, заявивший, что тоже хотел бы отправиться на Юг, на следующий день прилюдно отказался от своих слов. На мой вопрос в чем причина его отказа, он тогда так и не ответил, лишь странно посмотрев и сплюнув на мои ботинки.

– Василий Рукин, экспедиция отправляется завтра в восемь утра. Общий сбор перед столовой во дворе старшей школы. Вот подорожная, ее надо держать при себе и предъявлять в случае необходимости, - в самом кабинете господина ректора не было, свитки выдавала какая-то женщина, делая отметки в толстенной книге.

Вечером дед всплакнул, наказав мне себя беречь и не лезть вперед. Несвойственным поведением Палыч меня сильно насторожил и укрепил намеренье бежать из состава экспедиции еще до того, как она прибудет на Юг.

Открывшийся овал портала, рядом со зданием школы, поставил жирный крест на моих планах. Оглянувшись, я оценил плотность провожающих нас школяров и учителей. Они стояли вокруг двора, полностью лишив меня возможности незаметно исчезнуть. Более того, внимательный взгляд Белозерова неотрывно следовал за моей фигурой и мысль о побеге "прямо сейчас" пришлось отложить.

"-Если не войду в портал, то найдут и убьют", - осознал я, так как другой причины, по которой член благородного рода продолжал меня преследовать, я не видел.