Ватерлиния (сборник)

Залп! Кажется, накрыло кого-то справа. Полплощади позади. Далеко за спиной загрохотали пулеметы, над головой заметались трассы, пытаясь нащупать вражеские огневые точки. Бухнула безоткатка. Нет, так толку не будет… Гуннар споткнулся, перепрыгивая через распухший труп, и тут же его обогнали. Дьявол! Нельзя отставать от своих, нельзя ни в коем случае, это почти так же плохо, как быть раненым. Кто не с людьми, тот не имеет права называться человеком. Догнать! Душный воздух клокотал, обжигая легкие. Полон рот слюны пополам с копотью. Сейчас будет еще один залп. Пусть меня не ранят, отчаянно подумал Гуннар, пусть убьют, пусть я останусь на площади раздутым трупом, только пусть не ранят…

Вчера сдалась отрезанная от корабля группа выродков из двадцати человек. Они надеялись, что им сохранят жизнь. Один мальчишка лет четырех был признан годным и отделен от группы. Мать сильно кричала, не хотела отдавать. Мальчишка будет жить и станет человеком, а ей это не по вкусу. Выродков не поймешь.

Залп! Оранжевый столб возник на том месте, где был Бейб. Ударило воздухом. Близнецы кинулись в сторону, но между ними встал второй столб, и они упали одновременно. Хорошая смерть. Пауля подбросило в воздух и грянуло о мостовую – одежда на нем горела, он извивался. Новичок, казалось, проскочил, он изо всех сил мчался к ближайшему дому, но за его спиной вспухли один за другим два куста оранжевого пламени, и он нырком уткнулся в асфальт и заскреб ногами. Позади кто-то зашелся режущим визгом. Хэй, хэй, хэй!.. Гуннар несся вперед огромными прыжками. Уже близко, в прошлый раз где-то тут была граница мертвой зоны, но выродки постоянно меняют огневые позиции. Они еще на что-то надеются.

Первый корабль был взорван сразу после посадки. Второй, подбитый, тянул над промышленным районом к лесу и свалился почти на центральную площадь города. Две недели войны на истребление – кто кого. Пленных выводили за город и заставляли копать себе яму. Теперь уже ясно, кто кого. Уничтожены десятки и десятки выродков, но кто знает, сколько их еще засело в корабле и окружающих домах? Сколько бы их ни было, они уже не уйдут: их развалина не сможет взлететь.

Ага, теперь-то уж точно мертвая зона! За спиной Гуннара десинторы продолжали подметать площадь, а он проскочил и уже не слышал позади себя топота ног. Он был один в мертвом пространстве. Атака захлебывалась. Слева и сзади густо вставали оранжевые столбы, а правый фланг наткнулся на кромку защитного поля и уже отходил, отстреливаясь. После утренней атаки защитного поля от выродков никто не ожидал, и вот на тебе… Лезут из кожи вон, кто же знал? Все равно им каюк. Гуннар вихрем пронесся последние метры, прижался к закопченной стене и сплюнул черной слюной. Сердце выскакивало наружу, дышать было нечем, но голова оставалась ясной. Заметили его или не заметили? За дымом и копотью могли не заметить. Плохо остаться одному, совсем плохо. Телу хотелось самоубийственного: броситься назад вслед за отступающими. Телу хотелось жить.

Он медленно двинулся вдоль стены, держа автомат наготове. Заметить его могли только отсюда: двухэтажное здание библиотеки выпирало на площадь уступом. Оно выгорело еще на прошлой неделе, его зажгли ракетой, надеясь, что огонь перекинется на дома, обступившие корабль выродков. Не перекинулся, хотя горело здорово. Эх, не одному бы сюда, хотя бы одним отделением, но где оно, это отделение? Вон лежат. Хорошие были ребята. Люди. Пауля, кажется, кто-то дострелил. Это правильно: лучше быть мертвым, чем выродком.

Шаг. Еще шаг, еще. Лопатки чувствуют стену. Пот лезет в глаза, под мышками противно хлюпает. Ага, окно. Прутья решетки вывернулись наружу, как еж, пролезть можно. На фундаменте застыл ручей оконного стекла. Гуннар неслышно перебросил тело через подоконник, метнулся в угол. Прислушался. Нет, показалось. Все тихо, только снаружи еще постреливают. Либо в здании никого нет, либо проморгали выродки Гуннара Толля!

В хранилище было по пояс пепла. Пепел был странный: к потолку от резкого движения взвились очень тонкие черные обрывки и разлетелись, медленно оседая. Невесомый лист спланировал Гуннару на руку и рассыпался от легкого прикосновения. У выродков все не как у людей. Потревоженный пепел колыхался, как море. Сумрачными волноломами торчали покореженные стеллажи, некоторые были оплавлены. Стараясь не очень шуршать, Гуннар поднял повыше автомат и неспешно, как по болоту, пересек хранилище. Дальше был короткий темный коридор и обглоданная огнем узкая лестница на второй этаж – наверное, служебный ход. Откуда-то сверху пробивался свет. На первом этаже оказались еще два горелых хранилища, но опасности оттуда не предвиделось. Следя, чтобы не скрипнуло под ногой, Гуннар медленно поднялся наверх. Здесь уже кто-то побывал после пожара, и совсем недавно: смазанная сажа ступеней и свежие царапины на стенной копоти говорили сами за себя. Похоже, вверх по лестнице волокли что-то громоздкое. Здесь они, здесь… Гуннар задержал дыхание, и ему показалось, что он услышал шорох, но наверняка утверждать было трудно: перестрелка на площади продолжалась. Он мысленно выругался. После неудачной атаки всегда отводят душу стрельбой, а выродкам наплевать. Так… Либо они на крыше, либо в угловой комнате, больше им негде быть. Хэй! Гуннар снес ногой покореженную дверь и тут же столкнулся с выродками нос к носу.

* * *

– Здравствуйте.

– Э-э… здравствуйте. Где это я?

– Успокойтесь, вы среди друзей. Вам помогут.

Человек неуверенно переставлял ноги. Его поддерживали, слева – миловидная женщина в белом халате, справа – санитарный робот.

– Ваша профессия?

Человек наморщил лоб.

– Э-э… знаете ли… Кажется, я… Нет, не помню. – Человек сконфуженно хихикнул. – Совсем не помню. Вот черт…

Крепкий мужчина, стоящий перед ним, не улыбался, смотрел понимающе. И симпатичная врачиха, мягко поддерживающая под пижамный локоть, тоже смотрела понимающе. А робот смотрел в потолок.

– Ничего страшного, – сказал мужчина. – В каждом третьем случае пациент не может сразу вспомнить свою профессию, так что я не советовал бы вам отчаиваться раньше времени. Сейчас вы вспомните сами, мы будем лишь направлять вас. Итак, вы специалист в области естественных наук?

– Н-нет… Где я?

– Может быть, вы специалист в области медицины? Нет? – Человек мотнул головой. – Или, допустим, в сфере информатики? Тоже нет. А в области права? Вы не юрист?

– Нет. Как я сюда попал?

– Об этом не сейчас, если позволите. Вы среди друзей, и это главное, разве не так? – Мужчина подошел вплотную, широко улыбнулся. Взял вялую руку, пожал, отпустил. – Итак, продолжим. Вы специалист в области техники?

– М-м… Да! Верно!

– Прекрасно. Вот видите, вы вспомнили сами. Теперь нам остается только уточнить вашу техническую специализацию. Вы электронщик? Нет? Механик? Энергетик? Гм… Строитель? Оператор проходческого щита? Тоже нет? Жаль, проходчики нам сейчас нужны позарез. Робототехник?

Человек встрепенулся. Вытер на лбу капли пота.

– Я вижу, вы вспомнили, – кивнул мужчина. – Значит, робототехник?

– Нет, – сказал человек. – Я строитель. Инженер-строитель. Проектирование и строительство мостов, тоннелей и трубопроводов. Извините, больше я ничего не помню.

– Прекрасно. – Мужчина раскрыл блокнот, черкнул что-то. – Следовательно, графу «профессия» можно считать заполненной. Ну, теперь отдыхайте.

Отдыхать? Как, уже?

– Подождите! – Человек рванулся вперед. – Какая там профессия… Вы не поняли: я не помню даже того, как рассчитывается на изгиб мостовая ферма!

– Это неважно. Пройдет время, и вы вспомните. Даю вам слово.

Ну и ну. Здоровенный лоб и добродушный, как штангист-средневес вне помоста. Слово дает. Нужно мне его слово…

– Что со мной было? Я попал в катастрофу?

Дружелюбная улыбка на лице мужчины. Шагнул вперед, несильно хлопнул по плечу – чтобы не сбить с ног. Женская ладонь гладит локоть.

– Ну что вы. Если это называть катастрофой, то мы все в нее попали. Отдыхайте.

– Вы пройдете ускоренный курс адаптации, – мягко сказала женщина. – Все будет хорошо, поверьте нам.

Черт знает что. Разговаривают, будто с душевнобольным. Но приятно. И женщина – красивая.

Очень.

Штангист собрался уходить. Робот заскользил вбок, потянул за собой. В смежном помещении четыре стены и постель, отсюда видно. Женщина выпустила локоть, помахала рукой.

– Э-э… Э! – Человек напрягся. Ноги скользили по полу. – Подождите! Да подождите же, как вас… Я хочу знать: я в своем уме?

– Конечно, – наклонила голову женщина. Мужчина тоже кивнул:

– Случаев помешательства у нас пока что не зарегистрировано.