ВДВ. С неба — в бой

Несколько слов о горной подготовке. Благодаря инициативе Пантюшенко вопросы горной подготовки были включены в программу боевой подготовки разведподразделений нашей дивизии. Более того, он настоял на строительстве горного учебного центра для подготовки разведчиков в горной местности. Командование дивизии, и особенно Кузнецов, его почин поддержали. Учебный центр стали возводить около альплагеря «Дугоба» с отводом земли под застройку. В начале семидесятых годов приступили к закладке фундамента под первый дом. Строительство велось силами разведчиков. Конечно, тыл дивизии выделял строительные материалы, но без профессионалов-строителей дело двигалось медленно. Через год один двухэтажный дом разведчики осилили. Он хорошо смотрелся на фоне красивого горного пейзажа и был вполне пригодным для летнего проживания. Не откладывая дело в долгий ящик, приступили к закладке фундамента под второй дом. Главным прорабом этой стройки был Мутилов, офицер связист, заместитель командира роты по связи. Альпинисты распознали в нем, как они выражались, мудрого ходока в горах. Позднее он становится не только строителем, но «главным» альпинистом разведподразделений нашей дивизии. Это под его руководством проводились ежегодные сборы, на которых проходили подготовку нештатные инструкторы горной подготовки из состава разведрот. Конечно, львиную долю занятий проводили мастера альпинизма, наши добрые друзья. Помощником у Мутилова был Карпов, командир взвода связи, который, по оценке альпинистов, тоже вел себя в горах по-умному. Однако наиболее смелым в горах был Хабаров. Самые ответственные и сложные занятия проводились с его участием. Разведчики за несколько лет поднаторели в вопросах горной подготовки настолько, что в честь 46-летия Воздушно-десантных войск осуществили восхождение на вершину высотой 4664 метра над уровнем моря, оставили там капсулу и назвали вершину пиком ВДВ. Конечно, восхождение проходило под контролем опытных альпинистов. Позднее через начальника альплагеря «Дугоба» Несповитого все документы были оформлены и отправлены в Москву на утверждение названия этой вершины. Наиболее интенсивно горной подготовкой разведроты стали заниматься где-то с семьдесят третьего года. Каждый летний полевой выход начинался с десантирования на ограниченную горную площадку. Парашютно-десантные полки в своей подготовке старались не отставать от разведчиков, учения тоже проводили в горной местности. Рассказы об успехах десантников в горной подготовке дошли до Москвы и до нашего Маргелова. Однажды при посещении дивизии Маргелов лично захотел посмотреть, как десантники осваивают азы горной подготовки. Как правило, командующий при посещении той или иной дивизии всегда желал увидеть что-то новое в боевой подготовке. Мог запросто упрекнуть командира дивизии или полка, если ему занятие не понравилось. Кузнецов срочно пригласил к себе Пантюшенко, чтобы выяснить, на каком уровне сейчас горная подготовка разведчиков, можно ли в короткие сроки организовать интересное занятие в горах. «Игорь Григорьевич, хотелось бы показать Маргелову что-нибудь интересное, чего он не видел». — «Нет проблем. Маргелов еще в наших горах не был. Завтра выезжаем и приступаем к тренировке», — таким был ответ шефа комдиву. «Спасибо, Игорь Григорьевич, на вас надеюсь, держите меня в курсе дел». Шеф вернулся от командира в возбужденном состоянии, еще бы, поручение очень ответственное. Разведчикам придется отдуваться за всю дивизию. Немного пофантазировали и сошлись в едином мнении: показать Маргелову, как разведчики подготовлены к действиям по захвату и уничтожению моста через горную речку. Далеко в горах около километра ниже альплагеря на местности был мост. На противоположном берегу огромная почти вертикальная, около ста метров в высоту гора. На этой горе ничего не росло, лишь кое-где просматривались мелкие арчовые кустики. Гору решили также использовать как учебную точку и показать умение разведчиков с помощью альпснаряжения спуститься с высоты. Если вдруг у Маргелова появится желание посмотреть строительство горного учебного центра, это все рядом, милости просим. С удовольствием покажем объекты, предложим окунуться в бассейне да и просто отдохнуть от ферганской жары. Эта идея шефу показалась убедительной, и он пошел к комдиву. Кузнецов наш замысел утвердил. Тут же по телефону дал указания по завтрашнему выезду в горы, в том числе по материальному обеспечению занятия. Утром следующего дня два разведвзвода во главе с Пантюшенко выехали в горы. Выехал с ними и я, чтобы на местности уточнить места для проведения занятия, а затем все это переложить на схему и показать Маргелову. Готовили занятие в течение четырех дней. Непосредственную помощь в подготовке оказывали альпинисты, как правило, на самых сложных участках, где использовалось специальное снаряжение.

Наступило ответственное утро. Солнце из-за гор еще не показалось. И некоторое время было даже свежо, но недолго. Разведчики без шума и суеты готовились к занятиям, а среди них прохаживался Пантюшенко, можно было заметить, что он немного волнуется. К лагерю разведчиков подошла группа альпинистов во главе с Семеновым. Нам всегда казалось, что у Семенова не бывает плохого настроения, оно у него всегда на высоте. В это время старшина роты пригласил всех к столу. Еще раз обговорили все детали. Разведчики во главе с Хабаровым потихоньку отправились к месту проведения занятия. «Леня, ни пуха ни пера», — сказал ему я. «К черту». Через несколько минут мы своей маленькой группой потянулись вслед за солдатами. Не доходя до моста, группы Хабарова и Семенова стали подниматься вверх на гору. Хотя основную подготовительную работу парни проделали еще вчера, но сегодня надо все проверить. Остальные разведчики стали готовить свои учебные точки по знакомому сценарию. Радист доложил шефу о том, что высокий гость выехал. Пантюшенко посмотрел на часы. Через час с небольшим будет у нас. Игорь Григорьевич, как человек ответственный, в который уже раз обходил места предстоящих «ожесточенных» баталий. Вот и сейчас он направился к мосту «противника». Охрана моста была переодета в недесантную форму со знаками различия чужой армии, и на фоне светлой осыпи ребята смотрелись как настоящие солдаты иностранной армии. Около шлагбаума маячили фигуры двух часовых. Рядом несколько окопов. На лужайке недалеко от моста под маскировочной сетью лагерная палатка для охраны. Часовой был выставлен также около караульной палатки. «Миша, — обратился ко мне начальник, — вроде бы все готово, но все равно переживаю». Я, зная характер шефа, не стал его успокаивать, просто находился рядом с ним. В это время сверху группа Хабарова доложила о готовности к началу занятия. Я посмотрел со стороны смотровой площадки в сторону «неприятельского» моста. На фоне скалы со всевозможными указателями, шлагбаумом и другой бутафорией мост смотрелся очень здорово. Альпинисты позже скажут, что не могли даже предположить, что так можно изменить внешний облик уже родного для них моста. На вершине огромного валуна десантник и «противник» готовили место для предстоящей рукопашной схватки. И тут передают сверху: «Наблюдаем движение в нашу сторону небольшой колонны легковых автомобилей». «Все по местам, лишним уйти в укрытие», — скомандовал Пантюшенко. Наступают ответственный момент и, естественно, нечеловеческое напряжение. Из-за поворота показались четыре легковых автомобиля, а сзади на некотором расстоянии радийная машина. С приближением колонны напряжение возрастало, хотя мы были уверены в успехе. Первый автомобиль, не доезжая несколько метров до смотровой площадки, остановился. Из него, не торопясь, вышел Маргелов, следом показался комдив. Кузнецов, воспользовавшись тем, что командующий занят разговором с одним из офицеров ВДВ, подозвал меня и говорит: «Миша, ну как у вас дела?» — «К занятиям все готово, товарищ генерал». Командующий осмотрелся: «Да, красиво у вас здесь, но далеко». К нему подошел Пантюшенко и отрапортовал о готовности к проведению занятия, обратив внимание на схему, на которой красочно были отображены тема занятия, учебные вопросы и порядок действия разведчиков при захвате моста. Маргелов, окинув взглядом схему, как всегда, был краток: «Пантюшенко, ты мне все это по схеме доложил хорошо, а ты мне покажи, что умеют делать твои разведчики в горах». В это время над нами чисто случайно пролетел самолет «Ан-12» на небольшой высоте. По всей видимости, посадочная полоса была занята, и диспетчер отправил его на второй заход. Эта случайность вписалась в общую картинку сценария. Как будто где-то недалеко в горах прошла выброска воздушного десанта. Пантюшенко подал условный сигнал к началу «боевых» действий. Рядом с Маргеловым стремительно пробежали трое десантников. Двое с ловкостью снежной кошки поднялись на вершину огромного камня, на котором была пулеметная точка противника, а третий остался внизу прикрывать действия своих товарищей. Наверху завязалась рукопашная схватка. Бойцы подбадривали себя пронзительными криками. Одни на русском, а другие на китайском языке. В момент схватки один из десантников через бедро бросил врага с камня на землю. Падение бедолаги с высоты двухэтажного дома сопровождалось истошным криком. Маргелов обратился к Кузнецову: «Почему нет страховки? На кой хрен эти жертвы, да еще в моем присутствии». Комдив промолчал, он был в курсе этого трюка. И тут же из-за небольшого камня «солдат супостата» встал и, прихрамывая на одну ногу, поковылял прочь от занятых важным делом десантников. Командующий не выдержал, подошел к месту падения человека, на несколько секунд опешил и, кажется, даже изменился в лице. За камнем лежало чучело солдата чужой армии. «Ну ты, Юра, мать твою… и купил меня… Маргелова». Наверху валуна ожило пулеметное гнездо, но только сейчас из пулемета врага десантники «лупили» по солдатам противника, которые охраняли мост. Рядом с палаткой охраны на небольшой лужайке завязалась еще одна рукопашная схватка. Крики, стоны, стрельба гулким эхом разносились по урочищу. Наступил тот момент, когда в работу должна включиться группа Хабарова. Мы все за эту учебную точку переживали. Высота огромная, стена почти отвесная, не дай бог, кто-то сорвется, все пропало, и, самое главное, ничем не поможешь товарищу. Словно по команде (оно так и было) показались шесть десантников. Одновременно бросают вниз веревки и начинают стремительный спуск. На сером фоне скалы разведчики смотрелись как тени ниндзя в боевике. Они одновременно отталкивались ногами от скалы, одновременно зависали и после преодоления по воздуху метров пятнадцати-двадцати снова отталкивались, и так до самой земли. На то, чтобы освободиться от веревки, ушло не более секунды. И вот уже группа с автоматами наперевес, ведя огонь на ходу, навалилась на охрану, которая еще продолжала сопротивляться на противоположном берегу речки. По боевому накалу, шумовому оформлению этот эпизод можно было смело включать в хороший боевик, но тогда было другое время, и армия занималась боевой подготовкой.

Через несколько минут враг под натиском разведчиков был повержен, а «стратегически» важный объект был взорван. Маргелов, обращаясь к Пантюшенко: «Давай сюда своих орлов!» Запыхавшиеся, потные и грязные, но довольные разведчики предстали перед самим Маргеловым. Командующий свои войска любил, умел разговаривать с солдатами и офицерами. Войска, и особенно солдаты и сержанты, обожали его. Поблагодарил парней за дерзкие и решительные действия. Троекратное ура еще долго резким эхом разносилось по ущелью и было слышно даже в лагере альпинистов. У одного солдата он увидел окровавленную руку и по-отечески справился о здоровье. Это был разведчик из группы Хабарова. Во время спуска по веревке одна рукавица протерлась, он обжег руку о веревку и до крови содрал кожу. «Вы своими действиями меня не только удивили, но и немного напугали, когда я увидел летящее с диким криком тело, пусть даже и «врага», на землю. Ну а что там у вас наверху, в лагере?» — обратился он к Пантюшенко. Шеф ему вкратце рассказал о ходе строительства горного учебного центра. «Ладно, посмотрю в другой раз, — и комдиву: — Поехали в Фергану, а то нас уже потеряли и, наверное, ищут». Кузнецов выбрал момент, обнял шефа, что-то шепнул на ухо, и тот одобрительно кивнул головой в ответ. Военачальники, довольные увиденным, укатили вниз по ущелью, а мы тоже стали не спеша собирать имущество и готовиться к отъезду. Когда у разведчиков все было готово к отъезду, спустилась группа альпинистов, которые страховали спуск десантников со скалы. Семенов подошел к Пантюшенко и спросил: «Игорь Григорьевич, ну как сработали ребята?» — «На оценку «отлично». Толя», — ответил полковник. «Мы там, наверху, за них переживали, наверное, не меньше вашего, ведь высота большая. Продолжали страховать даже тогда, когда явно почувствовали слабину веревок. Подняться нельзя, чтобы хоть одним глазом посмотреть, как там, внизу, Хабаров накрепко наказал не высовываться и не демаскировать себя». — «Он у нас такой», — поддакнул ему шеф. Группа Семенова действительно радовалась нашему успеху. В горах наш успех — часть их успеха. К этому времени мы уже по-настоящему подружились с альпинистами. Учились у них, и не зря, многим из офицеров-разведчиков в скором времени все это пригодится в Афганистане во время ведения боевых действий в горах.

Шеф в который раз поблагодарил группу Семенова за помощь, собрались было уезжать, как увидели бегущего к нам Мутилова. «Ты что нас пугаешь своей беготней? Ты забыл, что бегущий офицер — это паника?» — бросил ему Пантюшенко. «Товарищ полковник, заканчивается цемент, стройка может остановиться». — «Ладно, Володя, завтра зайду к тыловикам, дня через два подвезут, а ты занимайся пока другим полезным делом». — «Мы и так работаем с утра до вечера, товарищ полковник», — как бы в свое оправдание заявил Мутилов. «Я же не сказал тебе, что вы бездельничаете».

Колонна вниз двигалась очень медленно. Как только горы остались позади, мы попали в странное душное марево. Вдоль дороги стояли припыленные, с опущенными листьями деревья и кусты. Через пару часов мы, пропотевшие, прибыли в военный городок. Ротный уже ждал людей, отрапортовал Пантюшенко и стал отдавать необходимые указания офицерам, солдатам на приведение оружия в порядок, отправку на склад материальных средств, а мы с шефом направились домой. По дороге шеф сказал, что Курновенкова надо выдвигать начальником разведки ферганского полка вместо Богзы, который этим летом увольняется. Да и толку от него, как от начальника разведки, мало. Ему всегда была по душе дознавательская работа. Вместо Анатолия к нам прибудет новый военный переводчик, тем более со знанием китайского языка. «Вот такая, Миша, у нас ожидается в ближайшее время ротация кадров». В связи с этим я вспомнил веселый случай. Как-то на учениях у Пантюшенко один из политработников спрашивает: «Игорь Григорьевич, а как будет звучать на китайском языке слово «политотдел»? Шеф, не задумываясь, отвечает: «Ала-ла». Вот было смеху. Офицер на такой ответ не обиделся, тоже рассмеялся.

Дома, как всегда, ожидал сын, и сразу вопросы: где был, что видел, что привез? Он у нас уже взрослый, окончил первый класс. Учила его учительница, которая в свое время учила мою жену, то есть его мать, Антонина Федоровна. Педагог с большим стажем и жизненным опытом. У нее особо на уроках не забалуешь. Строго спросить может. Мы с женой иногда ходили к ней в гости. Бывало, и она к нам заходила. Школа тоже была на хорошем счету в городе. Здесь с первого класса ребята занимались углубленным изучением английского языка. Единственное, что было плохо, далеко от дома, много бестолковых перекрестков и бестолковых водителей. Поэтому мы старались провожать и забирать сына сами.

Придя на службу, увидел в кабинете молодого, усатого лейтенанта. Пантюшенко мне говорит: «Миша, знакомься, наш новый переводчик Юра Татур». Лейтенант коротко рассказал о себе. Позднее, в более дружеской обстановке, выяснилось, что он из Гродно, мать учительница, отец работяга. Одним словом, он был офицером что надо, служба у него складывалась неплохо, даже очень неплохо. Юра от переводчика дорос до начальника разведки полка, а затем и бригады. Курновенко уже около месяца был начальником разведки местного полка, и должность военного переводчика была заблаговременно освобождена.

Где-то ближе к сентябрю узнал, что шеф в этом году будет также руководить сбором военнообязанных, который каждый год в течение двух месяцев проходил в Фергане на базе нашей дивизии. В основном это были военнообязанные, проживавшие на территории Туркестанского, Среднеазиатского и Уральского военных округов и значившиеся в особых списках Главного разведывательного управления. Кандидатура Пантюшенко была одобрена Москвой, он из года в год был постоянным руководителем сбора по линии ГРУ. Его помощником, а точнее, замполитом, был всегда представитель политотдела дивизии Шеметило. После этой новости стало понятно: на предстоящих учениях с местным полком вместо Пантюшенко мне придется изрядно потрудиться. Иными словами, снова тянуть воз и набираться опыта, а подсказать некому. Тем не менее я многое уже перенял у шефа, так что особо плакаться не было смысла. Предстоящее учение было непростым, оно должно было проводиться в горах, в том числе и десантирование. На эти учения привлекалась и разведывательная рота дивизии. В роте продолжалась преемственность командиров, Хабаров в свое время сменил убывшего в академию Советской армии Качанова и около двух лет командовал ротой. После убытия Хабарова в Чирчик на должность командира батальона ротой стал командовать Никифоров. Батальоном Хабаров командовал успешно. Часто бывая в Чирчике, приходилось наблюдать и проверять ход боевой подготовки в ротах его батальона, который занимал лидирующее положение в полку. В то же время мы все по-дружески промывали косточки Качанову и считали, что Анатолию с академией повезло. В то время учиться в этой академии было престижно, так как по окончании направляли на работу в одну из зарубежных стран.

Во время подготовки к учению пришлось не один раз выезжать в район для проведения рекогносцировки. Оперативную группу дивизии возглавил комдив, самолично изучавший район проведения учения. Особая роль в этом учении отводилась дивизионным разведчикам. Они должны были десантироваться на ограниченную высокогорную площадку и незаметно выйти к перевалу Камчик, уничтожить условного противника, удерживать его до тех пор, пока к перевалу не подойдут основные силы десанта. После долгой и кропотливой работы на местности был окончательно утвержден замысел учения, определены площадка приземления, районы, в которых нужно было расположить объекты для захвата при выполнении десантниками ближайшей задачи, и маршруты выдвижения, а также район обороны полка в горах. На высокогорной площадке, выбранной для десантирования дивизионных разведчиков, был выставлен метеопост для изучения потоков воздуха и определения погоды, которая менялась, когда ей вздумается.

За ходом учения прибыл наблюдать генерал армии Маргелов с большой группой генералов и офицеров. Конечно, генералы и офицеры командующего не были посторонними наблюдателями, а были задействованы на подготовку и проведение первого учения в горной местности. За час до десантирования основных сил полка на ограниченную площадку непосредственно вблизи горного перевала Камчик была выброшена дивизионная разведрота. Площадка приземления абсолютно незнакомая и очень сложная: с двух сторон пропасти метров триста глубиной. Далеко внизу с одной стороны голубой лентой виднелась извилистая речка. Разведчикам было над чем задуматься, когда им рассказали, что из себя представляет горная площадка. На их взгляд, она будет намного круче тех, на которые приходилось десантироваться раньше. Несмотря на уже достаточный опыт при совершении парашютных прыжков, Никифорову с офицерами пришлось еще и еще раз провести с личным составом дополнительный инструктаж об особенностях поведения в воздухе и при приземлении. Лишним занятие не было, десантирование прошло успешно.

Маргелов, приглашенные партийные и советские гости во время десантирования роты находились непосредственно на самом перевале Камчик и могли наблюдать бой по захвату горного перевала. На перевале находилась чайхана. В основном в ней ели водители, реже пастухи, которые спускались с пастбищ. Чайханщик для высоких военных начальников вынес все имеющиеся стулья, создав гостям все условия для того, чтобы они смогли увидеть стремительный спуск разведчиков. Это было опасное занятие из-за пересеченной местности. Стоило разведчику не удержаться на ногах, и пришлось бы долго кувыркаться вниз, а затем отлеживаться в госпитале. И вдруг на небольшом пятачке перед чайханой, словно из-под земли, появились разведчики, и началась рукопашная схватка наших разведчиков и неприятеля. Можно с уверенностью сказать: «Да, было на что посмотреть». Все посетители чайханы, бросив свою шурпу и плов, гурьбой высыпали на улицу смотреть на действия десантников. Постепенно перевал перешел в руки разведчиков, им оставалось лишь удерживать его во что бы то ни стало, отбивая все попытки противника сбросить десантников в пропасть до подхода основных сил десанта. Все разведчики, принимавшие участие в этом учении, были удостоены благодарности командующего, а сам прыжок был засчитан как экспериментальный. Командира роты представили к досрочному присвоению воинского звания «капитан». Однако представление затерялось в штабе ВДВ.