Вечная ночь

За все свои годы на земле Владыка редко испытывал что-либо похожее: возможность с таким вниманием, такой заботой ублажать тело, которое он собирался со временем занять. Сотни лет даже под патронажем сильных мира сего он скрывался, кормился и жил в тени, избегал врагов и был ограничен в своих действиях условиями перемирия с Патриархами. Но теперь мир изменился, и у Владыки появилась игрушка в образе человека.

Мальчик оказался смышленым, а душа его — абсолютно податливой. Вампир был специалистом по манипуляциям. Он знал, как управлять человеком, знал его слабые места — корысть, желания, мстительность, и в настоящий момент его тело пребывало в великолепной форме. Боливар был настоящей рок-звездой, а по наследству таким же стал и Владыка.

Если Владыка говорил, что Зак умен, мальчик мигом становился еще умнее: у него возникал стимул предложить наставнику самое лучшее. И точно так же, если Владыка говорил, что мальчик жесток и коварен, тот приобретал эти качества, чтобы угодить вампиру. И так в ходе вечерних бесед и общения на протяжении многих месяцев повелитель воспитывал мальчика, пестовал тьму, что уже поселилась в его сердце. И Владыка чувствовал то, чего не чувствовал уже много веков: восхищение.

Неужели то же испытывал любой отец, принадлежащий к роду человеческому, и неужели отцовство — всегда столь чудовищное предприятие? Творить душу того, кого любишь, по собственному образу и подобию.

Конец был близок. Решительные времена наступали. Владыка читал это по ритму Вселенной, по малым знакам и предзнаменованиям, по тембру голоса Бога. Вампир собирался переселиться в новое тело навечно и навсегда установить свою власть на земле. Да и кто сможет остановить его, тысячеглазого и тысячеротого? Владыку, который теперь повелевал армиями и рабами, который держал в страхе весь мир?

Он мог одним усилием мысли немедленно проявлять свою волю через тело лейтенанта в Арабских Эмиратах или во Франции. Он прикажет — и тысячи людей уничтожат, но об этом никто не узнает, потому что пресса перестала существовать. Кто может противиться этому? Кто может преуспеть?

Владыка заглядывал в глаза мальчика, в его лицо, и в них видел след своего врага. Того единственного врага, который при всей незначительности никогда не сдастся.

Гудвезер.

Атаки Гудвезера и членов его группы на базы Владыки практически не давали результата — так, какие-то мелочи. Но слухи об их делах доходили до ферм и фабрик, а с каждым новым актом их значение преувеличивалось. Они становились чем-то вроде символа. А Владыка знал, насколько важны символы. В ночь обнуления он решил уничтожить как можно больше зданий во всех захваченных городах. Он хотел, чтобы на земле остались пепел и расплавленный металл, чтобы карта пестрела символами его власти. Напоминаниями о его воле.

Были у него и другие противники (наркоторговцы, контрабандисты, мародеры), но все эти анархические проявления никогда не пересекались с планом Владыки, а потому он почти не занимался прегрешениями преступников. Но с Гудвезером дела обстояли иначе. Он и его группа унаследовали дело Сетракяна, а потому само их существование оскорбляло Владыку.

Но у него было то, что приведет Гудвезера прямо в его всемогущие руки.

Владыка улыбнулся мальчику. И мальчик улыбнулся ему в ответ.

Управление главного судебно-медицинского эксперта, Манхэттен

После взрыва в больнице «Бельвью» Эф, прячась за брошенными машинами, направился на север по Ист-Ривер-драйв. Он быстро, насколько позволяли боль в бедре и рана на ноге, прошел по въездному пандусу в сторону выхода и двинулся к Тринадцатой улице. Он знал, что по его следу идут и, возможно, среди его преследователей есть и юные «щупальца», эти странные слепые ищейки-телепаты, передвигавшиеся на четвереньках. Эф достал прибор ночного видения и поспешил назад в Управление главного судмедэксперта, полагая, что вампиры никак не будут искать его в здании, в котором только что побывали и которое досконально прочесали.

В ушах все еще стоял звон от взрывной волны. Дойдя до угла Тринадцатой и Первой, он увидел груду кирпича и бетона на дороге: часть фасада рухнула, усеяв обломками улицу. Подойдя поближе, он в зеленом свете своего прибора заметил две ноги, торчащие из-за высокого дорожного разделителя в виде бочки.

Босые голые ноги. На проезжей части лицом в асфальт лежал вампир.

Эф замедлил шаг, обошел бочку. Он увидел стригоя, рухнувшего на дорогу среди кирпича и бетона. Из-под головы натекла лужица крови, кишевшая червями. Вампир был жив: подкожные черви копошились под его плотью, а это означало, что кровь все еще циркулирует. Раненое существо явно пребывало без сознания, или как уж это называется применительно к немертвым.

Эф нашел самый крупный обломок и занес его над головой вампира, собираясь довершить дело… но тут им овладело какое-то изуверское любопытство. Он носком ботинка перевернул тело на спину — существо осталось лежать неподвижно. Должно быть, стригой услышал грохот летящих кирпичей и посмотрел вверх, потому что его лицо превратилось в сплошное месиво.

Кирпичный обломок оттягивал Эфу руку, и он отшвырнул его в сторону — тот упал на тротуар в каком-нибудь полуметре от головы стригоя. Никакой реакции.

Здание Управления судмедэксперта находилось по другую сторону улицы. Эф понимал, что сильно рискует, но если кровосос и в самом деле ослеп, как казалось, то он не сможет передать Владыке изображение, а если у него к тому же поврежден мозг… то он вообще не в состоянии контактировать с повелителем, который, соответственно, не сможет установить местонахождение преследуемого.

Эф действовал быстро, чтобы не успеть отговорить себя от задуманного. Он взял распростертое на асфальте существо под мышки так, чтобы не замараться белой кровью, и потащил его через улицу к пандусу, ведущему в подвал к моргу.

Внутри он подтолкнул к секционному столу табуретку, чтобы легче было поднять стригоя. Наскоро связал запястья вампира резиновым шлангом, который завел под стол, зафиксировав руки, потом точно так же зафиксировал щиколотки, привязав их к ножкам стола.

Эф оглядел подопытного на секционном столе. Да, он в самом деле собирался это сделать. Эф вытащил из шкафчика патологоанатомический халат во весь рост, надел латексные перчатки, клейкой лентой примотал перчатки к запястьям, а бахилы — к ботинкам, полностью защитив себя. В шкафчике над раковиной он нашел чистый пластиковый отражатель для защиты лица от брызг и надел его. Потом он подкатил к столу тележку и разложил на ней с десяток различных инструментов (исключительно режущих) из нержавеющей стали.

Он посмотрел на вампира, и в этот момент тварь пришла в сознание. Она шевельнулась, повернула голову в одну, в другую сторону. Почувствовав, что связан, стригой попытался освободиться, дергая корпусом. Эф взял кусок шланга и, обвязав туловище, закрепил под столом. Потом то же самое проделал с шеей — прочно зафиксировал ее узлом снизу.

Встав за головой стригоя, Эф нащупал зондом жало, не исключая, что оно все еще может функционировать, несмотря на сильные повреждения лица. Он увидел, что горло вампира напряглось, и услышал, как щелкают челюсти — стригой пытался активизировать жало, но мешали внутренние повреждения. Таким образом, лишь кровяные черви представляли для Эфа опасность, но для борьбы с ними у него была лампа.