Вечно

– «Mario». Это своеобразный ритуал социального посвящения. Ты был пустым местом до тех пор, пока не проходил эту игру, – он говорил серьезным, но детским и беспечным тоном, вызвавшим у Хейвен улыбку. – Вот, закончи этот уровень.

Хейвен взяла у Кармина джойстик.

– Вдруг я убью его? Он ведь может умереть, да?

– Он быстренько воскреснет. Нам не придется планировать его похороны.

Хейвен сосредоточила свое внимание на телевизоре. Ей понадобилось три попытки для того, чтобы научиться перепрыгивать через различные препятствия, но в конечном итоге ей все же удалось это сделать. Взяв их напитки, Кармин снова сел позади нее и притянул ее спиной к своей груди.

В течение следующих нескольких часов они ходили по одному и тому же игровому кругу. Хейвен убивала персонажа, а Кармин завершал за нее уровень для того, чтобы она могла попробовать себя в следующем. Хейвен чувствовала циркулирующий по ее организму алкоголь, ноги и руки покалывало, а голова слегка кружилась. Она была рада тому, что им с такой легкостью удается делать что-то вместе. Никогда еще она не испытывала ничего подобного. Он открывал для нее такие стороны жизни, которых она была лишена.

Хейвен проходила уровень с черепахами, когда Кармин провел носом по ее шее. Отвлекшись, она скинула персонажа прямо со ступеньки. Кармин усмехнулся, когда она, пожав плечами, опустила джойстик на пол.

– Тебе докучает то, что я пью? – спросил Кармин, делая глоток из бутылки.

– Ты не так много пьешь, чтобы это мне докучало, – ответила Хейвен. – Ты не ведешь себя грубо в состоянии алкогольного опьянения, как это делал хозяин Майкл. Чем больше он пил, тем хуже становились наказания.

– Мне бы хотелось убить его, – сказал Кармин. – Ты не представляешь, как сильно мне хочется, чтобы он ответил за то, что сделал с тобой.

Хейвен покачала головой.

– Нельзя этого делать.

– С чего бы это? Только не говори, что он тебя заботит.

– Он меня не заботит, меня заботишь ты. Я не хочу, чтобы ты и дальше причинял людям боль. Я не хочу, чтобы ты был убийцей.

Кармин крепче обнял ее, целуя в макушку.

– Знаешь, я никогда не представлял, чего я хочу от жизни. Я всегда считал, что будет правильным отправиться в Чикаго, но теперь, когда у меня есть, я начинаю иначе смотреть на жизнь. Для меня важно то, чего хочешь ты, поэтому, если ты не хочешь, чтобы я занимался этим дерьмом, то тогда мне следует действительно хорошо подумать об этом. Ведь это будет и твоя жизнь, а ты значишь для меня гораздо больше, чем любой из них.

Хейвен улыбалась, слушая эти слова, но ее облегчение сошло на нет, когда Кармин продолжил.

– Может, нам следует просто уехать. Я найду способ заблокировать твой чип, и мы сможем попросту исчезнуть.

– Нет, думаю, нам не следует этого делать, – сказала Хейвен. – Я не хочу, чтобы тебе приходилось все бросать.

– Если ты действительно этого хочешь…

Она кивнула.

– Сейчас хочу лишь одного – пожить немного безо всяких проблем.

– Тогда мы останемся здесь, – согласился Кармин, прежде чем добавить: – Пока что.

Кармин начал убирать игру и Хейвен наблюдала за тем, как он складывает ее в коробку.

– Мне было интересно, что в них лежит.

– В них я храню то, каким я когда-то был, – ответил Кармин. – В этих коробках находится все, что осталось у меня от Чикаго.

Хейвен села на его кровать, держа свой стакан, пока он, достав из-под кровати небольшую коробку, снимал с нее крышку. В ней, по большей части, хранились различные бумаги, но, покопавшись, Кармин выудил из коробки черную рамку с фотографией. Он протянул ее Хейвен. Осторожно взяв рамку, Хейвен опустила взгляд на фотографию. Она увидела женщину с яркими, рыжими волосами и точно такими же зелеными глазами, как у Кармина.

У Хейвен перехватило дыхание. Она узнала женщину, ее образ был невероятно знаком Хейвен. Она много раз видела лицо этой женщины в своих снах – она была ангелом в белом платье, которое сияло в солнечных лучах.

Хейвен была так сильно поглощена захлестнувшей ее волной эмоций, что заметила присевшего перед ней Кармина только лишь тогда, когда он прикрыл фотографию рукой.

– Она – ангел, – прошептала Хейвен дрожащим голосом.

Кармин напрягся.

– Что?

– Она выглядит как ангел, – ответила Хейвен, замешкавшись.

Он расслабился, забрав у нее рамку. Вместо того, чтобы вернуть ее в коробку, он поставил рамку на стол.

– Она и есть ангел, – тихо сказал Кармин. – Во всяком случае, теперь.

* * *

Подсознание Хейвен было наполнено красочными образами, проникавшими в ее сон и нарушающими ее покой. Ее разум воскресил воспоминание о темной, безоблачной ночи, залитой лунным светом. Она перенеслась в Блэкберн, вновь превратившись в маленькую, румяную девочку с кудрявыми волосами, пытающуюся выглянуть из конюшни и рассмотреть то, что происходит за ее пределами.

– Что там такое, мама?

– Это не твои заботы, детка, – тихо ответила ее мама, пытаясь отшугнуть Хейвен. – Ложись спать.

– Но я не устала, – возразила Хейвен. – Пожалуйста, мама. Я хочу посмотреть.

– Ничего там нет, – ответила ее мать. – Все уже закончилось.

Бросив попытки обойти свою маму, Хейвен опустилась на землю и юркнула между ее ног для того, чтобы всмотреться в ночь. Ей с большим трудом удалось разобрать очертания машины, багажник которой был открыт. Рядом с машиной неподвижно лежал человек.

– Это же мисс Марта!

– Тише, – сказала ее мама. – Они не должны тебя услышать.

– Прости, мама, – попыталась прошептать Хейвен, но она никак не могла взять себя в руки. Она наблюдала за тем, как мисс Марту укладывают в багажник. Глаза мисс Марты были закрыты, словно она спала. – Куда уезжает мисс Марта?

– Подальше отсюда, – ответила мама Хейвен.

– А что там находится?

– Много всего. Там находится весь мир.

– И мисс Марта отправляется в этот мир?

Ее мама покачала головой.

– Мисс Марта отправилась на небеса.

– Что это такое?

Ее мама вздохнула.

– Небеса – это самое замечательное место, какое ты только можешь вообразить. Люди не чувствую боли, попадая на небеса. Там царит покой. Это прекрасное место. И все там прекрасны.

Хейвен радостно улыбнулась.

– А я попаду на небеса?

– Когда-нибудь на Землю спустится ангел и заберет тебя с собой, – ответила ее мама, кивнув.

Внезапно темнота ночи сменилась ослепительным светом. Хейвен прикрыла глаза. Она бежала, чувствуя обжигающие лучи солнца, ветер ласкал ее вспотевшую кожу, охлаждая ее. Она делала вид, что летит – как мисс Марта, которая минувшей ночью улетела на небеса – и неожиданно врезалась во что-то, возникшее у нее на пути.