Вечное движение (О жизни и о себе)
Шрифт:
Другой подход, который требовал идейной свободы при построении новой генетики, основанный на признании великих достижений прошлого и одновременно указывающий на необходимость критики ошибок, некоторое время встречал яростный отпор, Эмоционально этот подход воспринимался чем-то вроде измены генетике. Некритичные апологеты истории генетики недооценивали тот факт, что всякое новое возникает через диалектическое отрицание старого. Классическая генетика родила современную молекулярную и общую генетику, она является исходным для всей молекулярной биологии. Однако она вошла в этот новый этап через отрицание элементов метафизики, механицизма и автогенеза, которые были ей свойственны на определенном этапе развития проблемы наследственности. Новый синтез лег в основу новой генетики. Это был синтез генетики, цитологии, физики, химии, математики с эволюционной теорией. В этих условиях цепляться за каждую букву старой классической теории наследственности - значит бояться нового и загромождать дорогу, по которой идет его развитие. Как прав был В. И.Ленин, когда
Это особенно важно в текущие годы, когда в генетике совершается истинная революция, коренным образом перестраивающая мышление. Даже крупные ученые, работавшие в соседних областях, не могли осознать стремительности открытий в новой генетике. Академик В. А. Энгельгардт в 1957 году в статье "Биология станет точной наукой", говоря о задачах будущих исследований по генетическому коду, писал: "Задача эта чрезвычайно трудная. Но не нужно быть беспочвенным оптимистом, чтобы верить, что через 50 лет "биологический код" - химическая зашифровка наследственных свойств - будет расшифрован и прочтен". Прошло не 50, а всего лишь 4 года, когда в 1961 году на Московском международном биохимическом конгрессе был представлен новый подход к проблеме и началась работа по расшифровке генетического кода, которая завершилась полным успехом к 1966 году. После 1957 года прошло всего лишь 16 лет. За эти годы был расшифрован генетический код, на основе чего раскрылась удивительная картина программирования со стороны генетических молекул, то есть молекул ДНК, глубинных процессов биосинтеза белка в клетке. Целый ряд открытий обогатил биологию. Была разработана молекулярная теория мутаций. Установлена природа ферментных систем, обеспечивающих размножение (ауторепродукцию) генов. Показано существование регуляторных механизмов в генетическом аппарате (структурные и регуляторные гены). Стала ясной молекулярная природа гена. Изолированный, индивидуальный ген был выделен из клетки бактерии. Наконец, сам ген, основа наследственной системы организмов, синтезирован в лаборатории. Перед наукой во весь рост встали задачи генетической инженерии.
Так, обгоняя предсказания, генетика вторгается в основы явлений жизни, изменяя старые взгляды о ее происхождении и о ее сущности. В этих условиях задача состояла не в том, чтобы цепляться за прошлое, .канонизируя и его успехи и его ошибки. Надо было видеть будущее, необычайное по своей значимости, вбирая при этом все истинное из прошлого этапа. Нет сомнений, что всякий согласится с этими словами. Однако настрой мысли у ряда генетиков тем не менее был обращен в прошлые догмы, и это грозило опасностями.
Попытки обелить евгенические ошибки лидеров прошлого этапа генетики, более того, представить содержание старой ошибочной евгеники как идейную основу для приложения к человеку новых успехов генетики, такие попытки делали Б. Л. Астауров и А. А. Нейфах - сотрудники Института биологии развития АН СССР, М. Д. Голубовский - сотрудник Института цитологии и генетики в Новосибирске. В. П. Эфроимсон выступил с ошибочными взглядами о якобы генетической обусловленности духовных и социальных черт личности человека. Литератор В. В. Полынин начал пропагандировать старую евгенику. Это грозило уже серьезной идеологической опасностью, возникла почва, способная взрастить жажду некритического возвеличивания ошибок прошедшего этапа. Вновь чуждая идеология, направленная на подавление личности человека, неоправданным биологическим диктатом, старалась проникнуть и отравить чистые источники нашей науки. На пленуме Всесоюзного общества генетиков и селекционеров и Научного совета по генетике и селекции в 1967 году я выступил с решительным разоблачением этого идеологически чуждого нам направления и стремился доказать, что его ошибочность кроется в смешении принципов биологического и социального наследования. Увы, я встретил там хотя и небольшую, но монолитную группу в лице Б. Л. Астаурова, С. М. Гершензона, С. И. Алиханяна, Д. К. Беляева, вставших на ошибочные позиции в этом вопросе. Это вызывало тревогу, показывало, что некоторые из старых генетиков не понимают всего значения идей о человеке и личности в марксистском учении об обществе, которое утвердило всю духовную особенность человека как существа социального.
Естественно, что это были коренные разногласия. Впоследствии рядом выступлений и статей в журнале "Вопросы философии", брошюрой "Генетика и будущее человечества", речью на IV международном конгрессе по генетике человека в Париже 11 сентября 1971 года я старался защитить новые воззрения на задачи генетики человека.
Серьезные разногласия возникли в вопросе об отношении к тем кадрам, которые были захвачены в свое время идеями Т. Д. Лысенко. Некоторые генетики считали, что должен быть реванш за события 1948 года. Очевидно, что такой подход ничего, кроме унижения нравственных основ науки, дать не мог. Главное было совершено: Т. Д. Лысенко потерял свое исключительное, некритикуемое положение, а Институт генетики и журнал "Агробиология", безнадежно отставшие от уровня современной науки, были закрыты. Перед генетикой открылась замечательная дорога развития, по которой мы должны пойти с ясной
головой, добрым сердцем и чистыми руками. Развитие нашей науки должно идти на базе только научных аргументов, сохраняя высокоморальные основы истинного развития всякой науки.Надо было оторваться от психологии, которая владела душами людей на сессии ВАСХНИЛ 1948 года. Надо было подняться на уровень высшего спокойствия и свободы. Эта позиция совпала со всем духом широкого нравственного развития нашего общества за последние годы, когда ощущение гигантской силы слилось с велениями борьбы за мир на всей планете. Несколько раз мне приходилось выступать перед большими аудиториями, в том числе и перед партийными аудиториями. Мой ответ об отношении к кадрам прошлого этапа и о нравственных основах развития науки всегда вызывал самое бурное сочувствие и одобрение.
Этот же принцип коснулся и создания Института общей генетики Академии наук СССР. Два бывших сторонника Т. Д. Лысенко - X. Ф. Кушнер и К. В. Косиков обратились с просьбой ввести их лаборатории из старого института в новый Институт общей генетики. Получив заверение, что они понимают все значение прошедших событий и будут работать по-новому, я не возражал, показывая этим, что надо стоять выше личных чувств мести. Человек может изменить свои взгляды, если он понял свои ошибки и видит свое место в будущем. Такое отношение к кадрам имело огромное значение, именно оно создало условия безбоязненного, продуманного и сознательного отхода многих и многих людей от ошибок Т. Д. Лысенко.
Вместе с тем сам Т. Д. Лысенко и его ближайшие соратники имеют возможность и условия вести исследования на экспериментальной базе.
Однако такая позиция, выраженная и в делах, и в соответствующих заявлениях, вызывала эмоции. Нашлись генетики, которые стали шарахаться от любой формулировки, если ее в свое время поддерживал Т. Д. Лысенко. Между тем ряд общих положений он формулировал верно. Так, Т. Д. Лысенко говорил, что организм и среда составляют диалектическое единство. Он вкладывал неверное биологическое содержание в этот принцип, но сам принцип, конечно, верен. Не поняв этого, В. В. Сахаров, который к тому времени вместе с М. А. Арсеньевой, Б. Н. Сидоровым и Н. Н. Соколовым покинул Институт общей генетики, вместо разбора конкретных ошибок в биологических воззрениях Т. Д. Лысенко взял на себя неблагодарный труд развенчивать и сам принцип о диалектическом единстве организма и среды. Ошибки прошлого и неверные нравственные подходы к задачам науки готовы были наложить свое мертвящее влияние на развитие общественных и философских принципов новой генетики, что должно было затем сказаться и на развитии самой науки.
За рубежом некоторые ученые и политиканы всячески старались связать появление монополизма Т. Д. Лысенко с сущностью системы нашего строя, а его биологические взгляды - с сущностью диалектического материализма. Вопреки этому потоку враждебной пропаганды, надо сказать, что эти события имеют многосторонний характер. Думать только о том, что И. В. Сталин своей поддержкой обеспечил Т. Д. Лысенко монопольное положение в науке, неправильно. Сам И. В. Сталин, хотя он лично поддерживал Т. Д. Лысенко, вместе с тем был увлечен потоком общественного внимания к попыткам прямой связи науки и практики. В своей деятельности Т. Д. Лысенко использовал благородные чувства народного доверия к науке. Сущность советского строя связана не с отдельными ошибками, сделанными теми или другими людьми, а с тем прогрессивным движением в строительстве общества, которое быстрыми темпами, не прерываясь, шло в нашей стране.
Кое-кто за рубежом, опираясь на печальный опыт лжедиалектики Т. Д. Лысенко, пытается опорочить принципы философского материализма. Однако указывая на опыт Т. Д. Лысенко, эти критики путают ошибки отдельных людей с сущностью самой философии. Диалектический материализм не есть схема, которую можно использовать для диктата над законами природы. Напротив, эта великая материалистическая философия строится на данных науки, следует за их успехами и с каждым новым великим научным открытием сама приобретает новую форму. Любой настоящий ученый современности - это сознательный или стихийный материалист, ибо он строит свою работу на признании факта существования материи, как объективной реальности. Диалектический материализм рассматривает мир в развитии, его категории и законы обобщают данные науки в единую систему, охватывающую объективное существование и движение вселенной в целом и пути развития человечества. Каковы бы ни были ошибки лжедиалектиков, как бы они ни наделяли эту философию не свойственными ей чертами, ни они, ни критики, которые хотят использовать эти ошибки, не могут ее опорочить. Будущее философии диалектического материализма и науки едино. Их успехи - основа цивилизации и самоусовершенствования человека.
Тяжело переживал я все эти годы неправду Т. Д. Лысенко. Однако сейчас новые чувства как бы подымают меня над всеми этими событиями. Ошибки Т. Д. Лысенко выковали броню против всякого попустительства лженауке. Впереди под руководством партии нас ожидает необозримое поле развития науки, находящейся в руках сильных, активных, государственно мыслящих коллективов ученых, до конца отдающих свои силы социализму и своей Родине.
Я встречаю Т. Д. Лысенко на общих собраниях Отделения общей биологии и на общих собраниях Академии наук СССР. Он по-прежнему не может критически осмыслить свою деятельность. Биология титаническими шагами ушла вперед, открыв невиданные горизонты теории и практики. Какими болезненными тенями прошлого надо жить, чтобы надеяться на восстановление ошибок прошлого!