Вечное Пламя

– Я хотел быть уверенным в результатах, прежде чем придавать им слишком большое значение, – объяснил Карло. – Если бы Бенигна стала простой случайностью, из этого вряд ли бы вышел достойный материал для публикации.

– Разве? А по-моему, для публикации это в самый раз.

– Ну, вышло все иначе.

– Убей ее, – открыто сказал Тоско. – А потом и оставшихся двоих, только выжди какое-то разумное время. Когда ты произведешь вскрытие, то должен будешь обнаружить многочисленные пороки развития во всех трех телах.

Карло замешкался, пытаясь сформулировать свой ответ так, чтобы избежать прямого отказа.

– Аманда и Макария отнюдь не глупы, – сказал он. – Если бы я попытался сфабриковать нечто подобное, они бы это заметили – и кто знает, какую бы суматоху подняли.

С другой стороны, Тоско тоже не был дураком; даже если он и знал, что одна из женщин не станет поднимать шума, то внешне это никак не выражалось.

– Сколько всего копий у этих светозаписей?

– Несколько.

– Сколько именно? – не унимался Тоско. – Где они хранятся?

Карло смирился с неизбежностью конфликта.

– Несколько дюжин, в самых разных местах. Об их уничтожении можешь даже не думать.

– Ты с ума сошел, Карло, – заявил Тоско. – Ты должен был изучать дихотомичность.

– И, возможно, этого еще удастся достичь, – сказал в ответ Карло. – Через одну-две череды, когда Бенигна наберет достаточно большую массу, я собираюсь выяснить, сможет ли она тем же способом родить и второго детеныша. И вот подходящее название для статьи: «Последовательная факультативная дихотомичность древесников под влиянием света». Нам стоит провести конкурс на поиски фразы из репродуктивной биологии, в которой наши предки увидели бы как можно больший оксюморон.

– Любопытство Тоско взяло над ним верх. – А что с ее ко? Он пытался с ней спариться?

– Да.

– И что? Она его отвергла?

– Нет, она пошла ему навстречу. Но ничего не произошло. По крайней мере, в этом смысле она бесплодна. Вероятно, она утратила и способность к спонтанному делению, хотя с уверенностью об этому можно будет сказать только через год-два.

Тоско потерял интерес к биологии.

– Про год-два можешь забыть. Я хочу, чтобы в течение шести дней все самки и их потомство были мертвы. Я хочу, чтобы все записи были уничтожены –

– Этого не будет, – твердо сказал Карло.

Тоско подтянулся ближе.

– Ты забыл, на кого работаешь? И кто, если уж на то пошло, получил для тебя разрешение на отлов этих древесников?

– Хочешь довести дело до Совета? – спросил его Карло. – Я буду рад подчиниться их решению.

– Возможно, так и стоит поступить, – ответил Тоско. – В совете пять женщин и семь мужчин – и далеко не все женщины встанут на твою сторону.

– И не все мужчины – на твою. – Так или иначе, Карло был уверен, что Тоско блефует. Он хотел, чтобы перспективы, появившиеся благодаря Бенигне, были похоронены здесь и сейчас, а не обсуждались по всей Бесподобной.

Тоско повернулся, чтобы осмотреть клетку Бенигны.

– Такое будущее ты хочешь нам навязать? Мир женщин, которые будут размножаться при помощи машин?

– Все необязательно должно закончиться именно так, – возразил Карло. – Возможно, мы научимся инициировать и рождение жизнеспособных мужчин. А в перспективе существует вероятность, что нам удастся внедрить этот процесс в тело, посредством веяний: никаких машин, только ко, которые, как обычно, будут спариваться друг с другом – и рождение детей не будет сопровождаться смертью матери.

Тоско продолжал стоять на своем.

– Не раньше, чем через несколько поколений – если, конечно, это вообще возможно.

– Может быть, ты и прав, – неохотно согласился Карло. – Я просто пытаюсь объяснить, что наши слова не высечены в камне. Эта процедура никоим образом не установит извечный порядок вещей. Допустим, несколько детей родятся при помощи этого метода. Если они решат, что хотят размножаться по старинке, то их положение будет ничем не хуже, чем у соло: они будут свободны в выборе супруга.

– Всего «несколько»? – сардонически спросил Тоско. – То есть ты хочешь помочь горстке друзей пережить рождение детей, а остальным женщинам предлагаешь последовать совету их матерей?

– Разумеется нет. Но, как ты и сказал насчет Совета, не каждая женщина будет согласна с новым методом. Никаких принуждений, никаких запретов – мы просто должны сделать процедуру безопасной, а затем дать людям возможность выбора.

– Большинству женщин пост вполне по силам, – сказал Тоско. – И большинство рождений уже дихотомичны. Я сожалею о той тяжелой ноше, которую на тебя возложил твой друг, но ты не вправе разрушать все общество, лишь бы только облегчить муки своей совести.

Карло никогда не рассказывал ему о детях Сильвано. Но он не удивился тому, что молва расползлась по Бесподобной, как только Сильвано занял пост Советника и каждый аспект его жизни приобрел особую значимость. Но он никак не ожидал, что этот факт бросят ему в лицо.

– Сколько прошло лет, с тех пор, как ты убил свою ко? – спросил он. – Пять? Шесть?

Тоско насмешливо прожужжал.

– Убил? Мы вместе сделали этот выбор.

– Какой выбор? Убить ее уже тогда или позволить голодать еще несколько лет?

– Да ты как ребенок! – презрительно усмехнулся Тоско. – До сих пор рокочешь по ночам о своей несчастной погибшей мамочке и ужасных вещах, которые мужчины творят со своими ко? Пора повзрослеть и посмотреть в лицо реальному миру.

– Я так и сделал, – ответил Карло. – Я посмотрел ему в лицо и теперь собираюсь его изменить.

– Хватит, – сказал Тоско. – Разговор окончен. – Он стал перебираться к выходу.

Карло висел на веревке и, сотрясаясь от гнева, думал, как ему поступить. Тоско не стал бы обращаться в Совет; он бы собрал единомышленников и вернулся, чтобы убить древесников и разнести оборудование.

Карло задумался, сколько времени у него есть на подготовку. Несколько склянок? Несколько курантов? Новость о том, что он сотворил, могла разозлить многих, но донести ее до понимания людей было не так просто; Тоско не мог заделаться лидером неистовствующей толпы, просто прокричав в столовой парочку лозунгов. Скорее всего, он начнет со знакомых биологов, которые поймут, в чем состоят эксперименты над древесниками и каковы их последствия. Но не все из них согласятся со мнением Тоско – и даже тех, кто встанет на его сторону, придется убедить в необходимости насилия.