Вечное Пламя

Карла оглядела комнату, пытаясь решить, какова будет реакция, если она попросит Тамару прислушаться к ее желаниям и отменить спасательную операцию. Похитители не причинили Макарии вреда – даже после того, как она отдала им копии и уже не представляла для них ценности. Если же этот набег пройдет неудачно, произойти могло все что угодно.

Любой выбор был сопряжен с риском – и не имея других альтернатив, она убеждала себя в том, что голосование решит проблему само по себе. Но что было для нее предпочтительнее: доверить жизнь Карло умениям своих друзей и союзников или положиться на фантазии о том, как великодушно поступят похитители, когда победа окажется на их стороне.

– Подходящий момент нужно будет выбрать абсолютно точно, – сказала она. – Если кто-нибудь из нас столкнется с палаткой слишком рано, мы потеряем все преимущество от эффекта неожиданности.

– На этот счет у меня есть одна идея, – сказала Ада.

***

Карла почувствовала, как поручень у нее над головой слегка сместился, приняв на себя ее вес. Она остановилась и подняла взгляд на несущую опору, провоцируя ее вырваться из камня и покончить с происходящим. Несмотря на то, что страховочный трос связывал ее с пятью спутниками, рывок, вызванный ее падением, мог сорвать с места достаточно смежных опор, чтобы выбросить в космос всю группу.

Ничего не произошло. Она мельком глянула вниз, на звезды, озадаченная тем, что опасность свободного падения беспокоила ее больше, чем ее теперешнее состояние. Необходимость болтаться и раскачиваться, держась за поручни, не требовала сильного физического напряжения; сложность заключалась в постоянном ощущении, что структуры, на которые она опиралась, могут не выдержать. Какие бы улучшения ни внесли в них инженеры, часть этих поручней были установлены еще до запуска Бесподобной.

Она возобновила движение. Тамара, находившаяся впереди нее, задавала темп, и Карла не хотела ее задерживать. Она подумала о Карло, где-то в непроглядной темноте своего мешка, и задумалась: воспринял бы он свое собственное неожиданное падение как своеобразную прелюдию к свободе?

По ходу их движения впереди, на фоне ортогональных звезд, появился силуэт небольшого мертвого дерева – в доказательство того, что некоторые существа могли держаться на поверхности камня, невзирая на любые потрясения. Патриция энергично двигалась вперед в нескольких поступях позади нее – она держалась наравне с Адой, практически копируя ее движения. Карла почувствовала угрызения совести; почему она позволила ей пойти вместе со всеми? Какой бы преданной по отношению к ней ни была Патриция и с каким бы уважением она ни относилась к ситуации Карлы, у нее не было того подготовки и опыта, которым обладал экипаж Москита. Если бы она не была вместе с Карлой в тот момент, когда за ней пришла Ада, вопрос о том, чтобы втягивать ее в это предприятие бы даже не возник. Но теперь было слишком поздно отстаивать свое мнение и пытаться вернуть ее назад.

Когда Тамара добралась до конца поручня, Карла отодвинулась в сторону, чтобы те, кто находился позади нее, могли беспрепятственно видеть их лидера. Тамара ждала, обратив взгляд на восток. Чтобы указать в пустоте направление их прыжка, она выбрала фиолетовый край шлейфа Ситы – поскольку Сита была одной из звезд, которые могли распознать все члены их команды.

Из-за горизонта поднялась яркая граница, за которой шлейфы старых звезд заканчивались в пылающем сиянии смещенного ультрафиолета. На глазах у Карлы взошла Сита, однако просто увидеть ее было недостаточно. Сигналом должно было стать положение звезды, при котором она находилась под прямыми углами к зениту – и к счастью, принимать решение на этот счет нужно было не ей.

Тамара подала сигнал, махнув правой нижней рукой, после чего отпустила поручень.

Карла сделала то же самое, и вшестером они упали в пустоту. Она мельком глянула вверх, чтобы посмотреть на удалявшуюся от них гору и ощутила прилив чистого восторга – сделав это не случайно, а по собственному выбору, она не почувствовала ни малейшего страха. Через несколько минут, когда их нагнал просчет в синхронизации, веревка, связывающая ее с Адой, натянулась, но рывок был несильным.

Тамара была связана с Карлой, но второй страховочный трос позади нее тянулся прямиком к Макарио, замыкающему группу. Теперь они вдвоем стали притягиваться друг к другу, подбирая концы этого длинного троса. Когда трос сократился до отмеченной длины, равной длине остальных пяти веревок, они сцепили его со страховочными привязями, зафиксировав форму своего построения.

Когда Тамара снова подала знак, Карла вместе с остальными выпустили из своих реактивных двигателей кратковременную горизонтальную струю. Объемный шестиугольник растянулся и превратился в медленно вращающуюся, практически плоскую фигуру. Поначалу всех их немного раскачивало; составленный ими шестиугольник не был идеально жесткой фигурой. Но по мере того, как тросы рассеивали энергию бокового движения, шестиугольник продолжал свое величавое вращение. Карла взглянула на Макарию; позади нее аляповатые полосы старых звезд менялись местами с короткими, ясно очерченными шлейфами их ортогональных партнеров.

Тамара внесла кое-какие небольшие поправки со своей стороны, чтобы расположить плоскость шестиугольника параллельно поверхности горы. Это не было похоже на управление Москитом или Зуднем, но при должной осторожности она могла выступать в роли их пилота. Пока шестиугольник вращался, центробежная сила и амортизирующее действие тросов, гасящее небольшие отклонения, должны были поддерживать регулярную конфигурацию их команды.

Следующий этап лучше всего было выполнить совместными усилиями: по сигналу Тамары они в унисон направили реактивные струи своих двигателей в сторону Ситы – эти параллельные импульсы должны были скомпенсировать их удаление от поверхности горы. Держа одну руку на двигателе, пристегнутом к ее груди, а другую – на втором устройстве, которое крепилось к спине, Карле удавалось держать звезду на прицеле, несмотря на вращение небосвода, из-за Сита перемещалась в поле зрения ее задних глаз.

Тамара остановила маневр; теперь они начали приближаться к горе. Карла быстро взглянула вверх, но затем усилием воли заставила себя воздержаться от поисков их конечной цели. Тамара выбрала собственные ориентиры и провела собственные расчеты. Ада все дважды проверила. Теперь оставалось лишь довериться навигаторам.

Слон горы приближался с угрожающей скоростью. Они летели быстрее, чем в момент отрыва от поверхности, и теперь уже сами камни поворачивались им навстречу. Тамара внесла ряд корректировок, наклонив их траекторию к югу, чтобы миновать территорию, которую они не смогли преодолеть при помощи поручней. Почувствовав угрозу столкновения, тело Карлы напряглось; игнорировать этот новый страх было куда труднее – ведь если падение в пустоту могло быть вполне безобидным делом, то столкновение с горой привело бы к непоправимым последствиям.

Наконец, Тамара подала сигнал к торможению. Карла выпустила струю воздуха в направлении второй звезды-ориентира – безымянной полосы ослепительно яркого фиолетового цвета, расположенной у самой границы. Эта задача отвлекла ее взгляд от камней, и когда она снова мельком глянула вверх, иззубренный рельеф горы замедлился и почти что размеренно двигался в их сторону. Теперь она могла без труда разглядеть палатку: камуфляж на нее больше не действовал. Склон горы в ее окрестностях пустовал. Если здесь и были караульные, то все они находились внутри, пристально разглядывая горный склон в расчете на то, что любые незваные гости направятся сюда прямиком от воздушного шлюза.

Тамара велела им заглушить двигатели. Когда шипение сопел затихло, Карле на мгновение показалось, что она неподвижно висит над поверхностью горы, хотя и знала, что это невозможно. Спустя паузу она поняла, что они по-прежнему приближаются – медленно и немного сбившись с курса. Ада и Тамара по очереди вносили поправки, изо всех сил стараясь удерживать шестиугольник в одной плоскости. Карла вперилась в приближавшийся к ним потолок – не дальше, чем в нескольких дюжинах поступей, – после чего опустила взгляда как раз вовремя, чтобы уловить последний сигнал Тамары.