Вечность по имени Любовь

– Да, кое-что читал.

– У вас в институте скоро конференция биохимиков, нас, правда, опять не пригласили.

– А вы заявку на участие присылали?

– Нет, но про нас можно было бы и вспомнить.

Вскоре подошли коллеги Виктора, и мужчины разговорились о работе, об устаревшем оборудовании, о недостатке финансирования. Саша их внимательно слушал и думал, что в глубинке тоже есть потенциал мозгов, но он совершенно не используется. Что, если поставлять им оборудование и материалы, они могли бы решать конкретные задачи и разгрузить сотрудников института.

Один из коллег поинтересовался:

– У вас хорошая зарплата, если вы имеете такую машину?

– Иногда я подрабатываю по спецзаказам фармацевтических фирм. Они хорошо платят.

– Говорят, деятельность всего института основана на апробации новых технологий и медицинских препаратов. С одной стороны, интересно, но это ведь эксперименты над людьми. Как вы к такому относитесь? Конечно, деньги, новшества, прибыль — это хорошо, но люди? Вам не страшно?

– Достаточно иметь голову на плечах и внимательно изучать предлагаемые проекты, чтобы не навредить. Я думаю, что наша администрация достаточно квалифицированна для этого. А потом, мы называемся институт экспериментальной медицины. Экспериментальной! Люди знают все за и против, и благодаря экспериментам мы можем себе позволить отделение скорой помощи и бесплатные койки.

– Да, Борисов гений. Конечно, и учитель у него был что надо, академик Корецкий. Но институт уже сделал сам Борисов. А как он красиво пишет, просто, доступно и умно! Молодец. Он там у вас сильно лютует? Говорят, характер у него не сахар?

– По-всякому, но требует от всех полной отдачи,- сказал Саша. Разговор о Борисове ему явно надоел, и он предложил пройти в дом.

***

Женщины уже накрыли на стол. Саша подарил будущей снохе серьги с бриллиантами, тестю «Паркер», а его жене золотую цепочку.

Обед был домашний и очень вкусный. Родители быстро сумели подружиться. Ехать в Москву Саша решил утром, заночевали в доме Инны.

Люба, Лена и Инна обсуждали, что необходимо купить до свадьбы, где и как будут жить молодые, когда в комнату вошла явно сумасшедшая женщина лет шестидесяти пяти-семидесяти. Лена стала ее уговаривать уйти к себе, а Инна объяснила Любе, что это троюродная сестра ее бабушки, что она немного не в себе, причем с молодости, после смерти сестры. Она одинокая и живет у них, она совсем не агрессивная и даже бывает доброй.

Вдруг старуха взглянула на Любу, кинулась к ней и запричитала.

– Тома, прости меня! Прости, сестренка, я из зависти, черт попутал, прости, Тамара! Я не сберегла твою девочку, у меня денег не было, да и он не разрешил малышку оставить, я ее в церкви положила, отдала. Ходила потом, но ее уже забрали. Не знаю кто. Мне не сказали. Я искала ее, зря, твой муж меня близко к себе не подпустил. Когда меня из тюрьмы выпустили, я ходила к нему, думала найти девочку. Он кричал, что вызовет милицию, что я преступница. А я осталась одна, и без тебя, и без мужа. Я запуталась. Ты за мной пришла? Все такая же красивая, только постарше, а муж твой, я слышала, умер. Царство ему небесное. Где ты была все время, Тамара? Ты дочку-то нашла?

Лена принялась оттягивать старуху, но та сильно сопротивлялась.

– Лена, не трогайте ее, пусть она говорит.

– Что говорит? По ее словам, она сестру убила и новорожденного ребенка зимой в церкви оставила. Она на этом и сошла с ума.

– Я знаю. — Люба подошла к старухе, взяла ее за руку.— Все нормально, Надя, пойдем к тебе в комнату. Ложись спать. Утром мы поговорим. Теперь все хорошо, будь спокойна.

– Ты не сердишься, Тома. Ты стала доброй. Ты нашла девочку?

– Нашла. Надя, ее отец ее нашел.

В комнату вошел Валера.

– Мама, я хотел спросить...

– Это тоже твой сын? У тебя еще сын есть? Как тебя зовут мальчик?

– Корецкий Валерий Александрович. Я не понимаю, мама...

Люба показывала ему, что надо замолчать, но Валера растерялся.

– Видишь, у вас еще сын. А тогда в тюрьме муж твой на меня кричал,- она заплакала.
– Что я сделала с ребенком? Вот так кричал. Потом сказал, что я сука продажная. А ты жива, ты тогда у меня на руках умирала, я тебе глаза закрыла. Ты помнишь. Ты все просила отдать дочь отцу. Крови вокруг столько! Мне страшно было! Я столько крови сразу никогда не видела. А я не отдала девочку твоему мужу, сначала хотела себе оставить, а потом на крыльце в церкви положила. Он мне так сказал, а я любила его, хоть он с тобой мне изменял, я его все равно любила. Мало тебе одного мужа было, так ты и моего хотела, я ненавидела тебя, потому ему помогала, а он меня все равно бросил. Ему ни я, ни ты не нужны были, ему только бумаги Корецкого были нужны и все, а мы с тобой пешки для него разменные. За что мне все это, Тома?! Зачем мне такая жизнь?! Я ведь не живу, я отбываю срок на земле. Кому я нужна? Кто у меня есть? И сколько на мне греха? Но ты пришла, значит, простила. Забери меня, сколько я могу мучиться?

– Мама, она о чем?

Люба показала кулак сыну.

– Пойдем, Надя, я отведу тебя в твою комнату. Тебе надо поспать. — Она обняла старуху, и та послушно пошла с ней. Люба уложила ее в постель, накрыла пледом и поцеловала в лоб, затем она вернулась в гостиную.

– Лена, так кем Надя вам приходится?

– Люба, что это было? Откуда вы знаете, как ее зовут? Вы что, с ней знакомы?

– Лена, вы же знаете, что у нее была сестра Тамара?

– Да, она после ее смерти сошла с ума. Все твердила о девочке, которую она бросила, ну вы же слышали. А вы как узнали?

– Видите ли, Лена, Тамара Иванова — моя мать. Она действительно умерла при родах, и мой отец меня искал около двух месяцев. Но это давно в прошлом. Меня интересует, насколько мы с вами близкие родственники, наши дети собираются пожениться.

– Люба, так вы дочь академика Корецкого? Я-то все смотрю, не очень вы похожи на рядового врача. Вы кандидат наук?

– Доктор. Но меня больше волнует, кто вам Надя?

– Троюродная сестра моей матери, нет, тут все в порядке мы с вами очень дальние родственники. И кто вы в институте?

– Я замдиректора по лечебной работе. Лена, какое это имеет значение?

– А кто директор?

– Академик Борисов.

– А он вам кто?

– Мама, прекрати. Александр Борисович — отец Валеры. Зачем ты ставишь Любовь Александровну в неловкое положение? Мы что, должны были по телефону сказать « К вам едут академик Борисов и профессор Корецкая»? Так?

– А отец знает?

– Лена, я не могу понять, что вы переполошились? Какая разница, какую должность кто из нас занимает и как это отражается на детях? Что особенного случилось, кроме того что я встретила родную тетку? Да еще сумасшедшую?

– Нет, все, Люба, извините. Вы знаете, я всю жизнь считала, что ее рассказ — бред. Мы жалели ее. У нее, кроме меня, никого не осталось, раньше она жила с моей матерью. Но мама тоже не верила в эту историю. Как можно было бросить ребенка в Новый год на пороге церкви?

– Отец говорил, что там был замешан какой-то мужчина. Он женился на Наде, и они похитили Тамару. Это было связано с научной деятельностью моего отца. Лена, не надо об этом, пожалуйста.

– И что мы теперь будем делать?