Вечный бойскаут
Шрифт:
— Кажется или есть?
— Точно есть! Он тоже муншайнер, только живёт он в Тёнеке — маленьком городке на побережье полуострова Кенай. У него своя ферма, но сам понимаешь, в наших северных условиях держать ферму, мягко говоря, невыгодно. Поэтому Джонни в основном промышляет самопальным виски.
Тёнек стал крупным портом во время золотой лихорадки Воскресенского ручья в тысяча восемьсот восьмидесятых годах, но пришёл в упадок после основания Анкориджа. Сейчас там проживает в пять раз меньше жителей, чем в Хьюстоне. При этом он расположен ближе к пещерам, в которых должен быть спрятан русский спирт.
В отличие от Хьюстона,
Их с двустволкой за спиной вышел встречать глава семейства. Мужик колоритный: под два метра ростом, грязные сапоги по колено, одетый как типичный реднек в джинсовый комбинезон и выцветшую некогда синюю рубашку. Округлое лицо обрамляла густая каштановая борода, на голове коричневая бейсболка прикрывала густую шевелюру.
Завидев, кто выбирается из Рамчарджера, он испытал облегчение в смеси с изумлением.
— Малыш Тони? Это ты? А это твой младший брат? — перевёл он взор на Грина.
Для Брэда показательным было то, что удивление вызвал сам визит, а не то, что автомобилем управлял «подросток». Этим Джонни сразу заработал в его глазах семьдесят очков симпатии из ста возможных.
— Привет, Джонни, — приветливо махнул ему Тони. — Не, это не очередной мой брательник, тут ты не прав. Это Брэд Грин. Ты типа не обращай внимания на его внешность, он болен. Маленький человек, слышал?
— Воу, прости, бро! — смущённо улыбнулся Джон. — Я ж не знал, что ты карлик! Тони ж не прикалывается? А то ты выглядишь на тринадцать, парень.
— Мне двадцать. И так я буду выглядеть всегда. Ты не первый, Джон, кто так реагирует. Это в Хьюстоне ко мне все привычные.
— Не, ну это жесть такое… — покачал головой Джон. — Сочувствую, бро. Тони, вы по делу или как? Я недавно новый рецепт опробовал. Если никуда не спешите, то вечерком можно будет снять пробу.
— Это мы с радостью, — Тони даже не думал отказываться от халявной выпивки. — Но мы по делу, Джонни. Очень важному делу на хренову кучу баксов! Речь идёт минимум о восьмидесяти кусках, из которых ты можешь заработать четверть.
Джонни, не будь дураком, сразу прикинул, что к чему. Свою четверть он высчитал махом — двадцать тысяч долларов. При его доходах с фермы за год в пятнадцать тысяч, и то при лучших раскладах, сумма космическая. Помимо доходов с хозяйства он за летний сезон выгоняет где-то тонну самогонки и выручает с неё семь штук. И для этого приходится потратить немало сил, при этом не попасться шерифу и федералам.
— Прошу в дом, дорогие гости, — расплылись его губы в приветливой улыбке. — Кто ж такие серьёзные дела обсуждает на улице?
Брэд ожидал, что жена окажется под стать мужу. Он удивился, обнаружив сорокалетнюю даму-блондинку ниже среднего роста с фигурой пышки. Она при приходе гостей оторвалась от возни с пятилетним пацаном.
— Джон?
— Хелен — Брэд, — представил он. — Тони ты знаешь.
— Твой младший брат, Тони? — приветливо улыбнулась Хелен.
— Хе-хе! — развеселился её муж. — Я так же подумал. Не, милая. Брэд карлик, и ему в реале двадцать.
— Господи Иисусе! — с жалостью посмотрела на него женщина. — А выглядишь даже младше нашего Майкла.
Брэду
не нравилась жалость. Он не считал себя каким-то калечным или ущемлённым. Обычно он чувствовал себя полноценным человеком, пока не ловил на себе подобные жалостливые взгляды. После такого на душе становилось мерзко. Он начинал ощущать себя неполноценным и это злило. И всё же он привык, что таких людей много, и старался на них не обращать внимания. Вот и в этот раз стерпел и не подал виду, что жалость ему противна.— Майкл, мой третий сын, — пояснил Джонни. — Ему четырнадцать, и он сейчас в школе. Ещё у меня есть дочь Вэнди, ей шестнадцать, и она тоже в школе. А Рэнди, мой старшенький, сейчас занят в коровнике. Но думаю, мы и без него оботрём тему, а там посмотрим.
Хелен тут же развила бурную деятельность. Она поставила на плиту чайник и достала из холодильника кусок сыра и палку домашней колбасы.
— Хелен, мы с парнями сами управимся, — с намёком посмотрел на жену Джон. — Сходи, поиграй с Фрэдом в нашей спальне.
— Опять твой бизнес, — вздохнула она. — Я боюсь, что когда-нибудь тебя за него посадят. Как мы тогда будем жить?
— Милая, не при людях же!
Вздохнув громче прежнего, женщина подхватила с пола пацана.
— Фрэд, поможешь мамочке?
— Не обращайте внимания, — обернулся к гостям Джон. — Тони, я слышал, твоих братьев приняли копы?
— К несчастью, это так. С другой стороны, им давно пора было подлатать зубы и организм за счёт дядюшки Сэма. Сам знаешь, как у нас со страховкой, а в тюряге у них больничка на халяву. Через полгода выйдут, сияя белоснежными улыбками.
— А сам как? — продолжил расспрашивать старого знакомого Джон.
— Хреново. Шериф меня плотно пасёт, не даёт нормально делать бизнес. Пришлось устроиться на работу в супермаркет. А тут вовремя нарисовался Брэд с его дельцем.
— Так-так, — потёр ладони-лопаты фермер, — вот мы и подошли к сути. Что за дело?
— Брэд, — кивнул ему Тони.
— Мне известно место схрона русского спирта времён колонизации.
— Да от него уже ничего не осталось, — тянул лыбу Джон.
— Я серьёзно. Сотня бочек спирта середины прошлого века. Они спрятаны в пещерах долины десяти тысяч дымов.
— Большей чуши не слышал! — скрестил руки на груди Джон. — Там же вулканы извергались. Если там кто-то что-то и спрятал — лава спалила и похоронила это сто раз!
— А вот и нет! Пещеры уцелели, как и их содержимое. Сухие, как попка младенца в подгузниках.
— Даже если это так, то я ни за что не поверю в то, чтобы русские бросили водку! — Джон весело фыркнул. — Ты вслушайся в свои слова — русские, и оставили сто бочек спирта! Ха-ха-ха-ха-ха! Звучит как сказочная байка.
— А вот и нет! — продолжал стоять на своём Брэд. — Сам подумай. В середине девятнадцатого века как раз на месте вашего поселения находился форпост русских, торгующий пушниной. Отсюда относительно недалеко до нужных нам пещер. В то время тут озоровали британцы. Из-за них русским пришлось всё бросить и бежать, продав Аляску Соединённым Штатам. Потом пробудился вулкан, извержение которого растянулось на десятилетия. Это не позволили никому приблизиться к долине десяти тысяч дымов. Кстати, тогда же она получила своё название. Сейчас же вулканическая активность полностью утихла, этот регион заново стали исследовать. И мне точно известна пещера, которая за это время ничуть не пострадала.