Ведьма против мага!

В свою комнату я ввалилась растрепанная, тяжело дышащая и, судя по реакции Одуванчика — выглядела как сумасшедшая.

— За тобой гонятся упыри и нави? — настороженно спросила она, высовывая рыжую голову из-под одеяла на моей постели. Опять вся простынь в шерсти будет, но мне в данный момент было решительно плевать на подобные мелочи.

— Нет, — хрипло выдохнула я, нервно сглатывая пересохшим после бега горлом.

Но, вопреки ожиданиям, фамильяра не разделила мое счастье после демонстрации бутылочки. Наоборот, как-то поскучнела и залезла обратно в импровизированную нору.

К кувшину с водой я бросилась как к родимому. Очень хотелось сначала опрокинуть стакан виды чисто чтобы жажду унять, но я понимала, что нельзя, потому заставила себя успокоиться и скрупулезно отмерила сначала пятьдесят грамм, а потом и пять капель. Едва удержалась от того, чтобы осветить кружку сакральным знаком, и залпом выпила содержимое.

Питье невыносимой горечью прокатилось по языку, заставляя сморщиться и закашляться, но я ж упорная, я допила и даже остатки вытряхнула. Застыла, напряженно к себе прислушиваясь.

Ну..? По идее, сейчас я должна думать про Урейшасса Соэра с совершенно спокойной душой, а в идеале еще и удивляться тому, что я в этом костлявом недоразумении нашла.

Но… Перед мысленным взором встал образ сначала худого до прозрачности эльфа с черными глазами и кривой усмешкой на лице, а после и необычное, резкое лицо василиска. Сердце несколько секунд по инерции билось в прежнем ритме, а после оборвалось куда-то в живот и бешено загрохотало.

— Ну?! — с предвкушением вопросила лиса, вскакивая на стол передо мной, и бесцеремонно сунула морду сначала в бокал, а после практически мне в лицо.

А я смотрела на эту рыжую ушастую жизнерадостную рожу, которая в моем разуме была неразрывно связана со своим хозяином, и ощущала, как в глазах вскипают слезы.

— Все хорошо, — максимально ровным и спокойным голосом ответила я, развернулась и ушла в ванную, стараясь не сорваться на бег. Закрыла дверь, метнулась к раковине, включая воду, и обессиленно сползла на пол под грохот холодных струй о металлическую раковину.

Пальцы до боли сжимали бесполезный уже стакан, от которого все еще резко пахло таким же бесполезным зельем. Слезы все же потекли по щекам, и я в приступе бесполезной злости запустила граненым стеклом в противоположную стену. Он сверкающим дождем рухнул на пол, и один из осколков долетел до кончика моей правой туфли. Я уставилась на него как на врага народа, символизирующего мое бессилие.

— Веда, что с тобой? — встревоженно голосила Одуванчик по ту сторону двери. — Что ты делаешь? Там что-то бьется? Ведана!!!

— Все отлично, — крикнула я, размазывая слезы по щекам, и тихо всхлипнула, но задавив эмоции, громко добавила для лисы. — Соринка в глаз попала, вот и промываю.

— Веда, что-то мне подсказывает, что ты очень лживая ведьмочка, — рявкнула хвостатая, начиная остервенело скрестись в дверь, и прервалась через секунд тридцать только для того, чтобы сказать: — И я имею все основания для того, чтобы так считать! Урейшасса обманула, подруг обдурила, сейчас и мне пытаешься навешать лапшу на мохнатые уши, пользуясь тем, что она на них должна хорошо держаться!

Я на какой-то миг испытала сожаление на тему уже разбитого стакана. Очень уж хотелось швырнуть что-то в дверь, а еще лучше непосредственно в фамильяру.

Сделав над собой усилие и поднявшись на дрожащие ноги, я открыла дверь, из-за чего Одуванчик ввалилась в ванную, я присела, чтобы оказаться на одном с ней уровне и тихо спросила:

— Замечательно, лгуньей меня еще не называли. Но ты сама понимаешь, что девочкам я не могла ничего рассказать, так как это очень настоятельно советовал твой “дохлый и симпатичный”, а сейчас… сейчас все хорошо.

Вскинув подбородок, я пошла к кровати и начала бездумно разбирать принесенную с учебы сумку. Ну как разбирать… просто вывернула ее содержимое на покрывало и сейчас тупо сортировала учебники к учебникам, а конспекты к конспектам.

Карандашик вот сточился… надо бы с ним что-то сделать.

— Я прямо вижу как все отлично.

Развернувшись к лисице, я устало спросила:

— А что ты хочешь от меня услышать или увидеть? Заламывание рук, стенания и прочую истерику? Нет уж…

— Хотя бы признание собственных ошибок, — вкрадчиво протянула фамильяра, подныривая под мою руку и заставляя посмотреть ей в глаза. — Ну и подтверждения моих выводов. Зелье ведь не подействовало, не так ли? Ты все еще любишь его?

Огонек подозрения начал потихоньку разгораться в глубине души.

— Красота моя, а у тебя связи с василиском не осталось случаем?

— Увы, — со вздохом помотала ушами лиска. — Все связи просмотрели Сибэль и Айнбиндер, увы, с бывшим хозяином не осталось никаких контактов.

— И это хорошо, очень хорошо.

Да, я так сказала. И я так действительно думала, потому что нет ничего глупее ситуации в стиле “Эй, мужик, тут такое дело: зелье не подействовало, я передумала и теперь готова к взаимной страсти. Иди назад, в общем”.

Но это все логика… а чувствовала я в это время острое, почти болезненное разочарование.

Временами в жизни случаются такие моменты, когда ты понимаешь, что у слов есть вкус. Сейчас я целиком выпивала полынно-горькую чашу со словом “Никогда”…

Я никогда больше его не увижу.

Глава 26 О делах учебных и том, что новые мужчины появляются в твоей жизни, когда ты совершенно к этому не готова

Это оказалось сложно.

В ночь, после того как я выпила отворотное и поняла, что оно не помогло — уснула только на рассвете. И да, подушка и даже частично лиса, в которую я утыкалась в порыве чувств, были сырыми от слез.

Оказалось, что все это время после возвращения из склепа я жила в ожидании освобождения. Все планы, все надежды, да что там — само существование замыкалось именно на этом.

Я отчаянно хотела, чтобы мне просто не было так больно. Чтобы острые, наманикюренные пальчики ее высочества тоски наконец-то ослабили хватку вокруг измученного сердца.

А теперь выясняется, что к наколдованным эмоциям каким-то образом примешались мои собственные, и в Урейшасса Соэра глупая ведьма Веда влюбилась по-настоящему. И теперь не представляет как с этим знанием жить дальше.

Утром с кровати я себя соскребала. А если еще более честно — меня оттуда соскребала Одуванчик, кусая за пятки и зубами стягивая одеяло на пол, между делом завывая что-то о нужности учебы для молодой, перспективной ведьмы.

Ведьма соглашалась, но сначала ей хотелось как минимум денек поумирать в кровати.