Ведьма. Взрослые игры
Шрифт:
— Николь?
Ее папа был старше мамы почти на десять лет. А ещё в момент их встречи собирался жениться.
— Сам дурак, — усмехался грустно, запуская пятерню в потрёпанные сединой волосы, — я-то со Стаськой так, от нечего делать гулял, пока Нику не встретил. Да все с ней гуляли! Но прямо сказал, больше вместе не будем, другая мол, есть, а Стаська через пару недель справку от гинеколога хлоп на стол — беременна. Да я бы воспитал! Не отказывался ведь, но Ника… ушла.
Даяна не знала, как сказать, что Николь ушла не из-за какой-то там Стаськи. Что мотивы у ведьмы были совсем другие, но как же страшно было открыть отцу
— Все бы отдал, чтобы снова увидеть Николь мою, — в голубых, совсем как у нее, глазах опять блеснули слезы.
Даяна была копией мамы, кроме глаз — от папы достались. Осторожно накрыв узловатые пальцы ладонью, она произнесла как можно мягче:
— Мама всегда говорила, что ты самый хороший. Что она тебя любила и никогда не обижалась.
Мужчина печально улыбнулся. Годы были беспощадны к некогда черноволосому и крепкому Леониду. И выглядел он старше своих лет.
— Не обижалась… Ни весточки, ни строчки…. И о тебе молчок.
Нервно схватившись за кружку, Леонид отпил большой глоток чая. Мята и полевые травы…
— А ребенок-то не мой был, представляешь? — стукнул по столу кружкой. — Нагуляла Стаська, а меня, как телка мокроносого — под венец. Случайно узнал, когда Лешке лет десять было. Сразу ее за шиворот и взял… Но мальчику много позже сказал. Да и видно, в кого пошел. Деревня-то маленькая… Ничего, до сих пор папой зовёт, общаемся.
Леонид опять припал к кружке с чаем. Широкий кадык дёргался, отмечая торопливые глотки. И ей бы промочить горло. Пропихнуть скопившиеся внутри слезы, но Даяна не смела выдернуть руки из осторожной хватки горячих пальцев.
— Мама… она не знала, — врать отцу было невыносимо, но правду сказать тоже нельзя, — прости.
Это было самое верное слово. Меньшее, что она могла бы сделать — извиниться за сломанные жизни. И пусть Николь тоже была ни в чем не виновата, но этот мужчина, смятый болезнью и долгой жизнью без любимой женщины, заслуживал самого глубокого раскаянья от ведьмы.
— Да что ты, дочка… Разве ж твоя вина, что все не так пошло.
Да, ее! Ее и всех ведьм вплоть до Праматери! Разве так должна оплачиваться свобода? Вырванным с корнем и растоптанным чувством? И не каким-нибудь, а самым прекрасным и светлым! Да она хоть сейчас отказалась бы от своего Дара ради Влада. Но ее мама защищала уже не только себя…
— А поехали с нами, — Даяна все-таки шмыгнула носом, — пап, ну правда поехали… Зачем тебе здесь оставаться? Пожалуйста…
Глаза Леонида так и загорелись.
— Дочка, зачем тебе старик… Это я в молодости: днём — работать, ночью — гулять. А теперь развалина с барахлящим мотором.
— Не старик! — воскликнула с жаром. — И совсем не развалина!
Вот попьет месяц-другой не свои травки-таблетки, а зелье Аньки, и на ноги быстро вскочит.
– Квартира у нас в Питере есть, рядом жить будем. Папа, я тебя здесь не оставлю!
Потому что на самом деле не смогла бы уехать, зная, что где-то далеко в пустом доме живёт родной ей человек. Мужчина, который заслужил хоть крошку счастья. А она сумеет его защитить. Потому что за ней стоят не только ведьмы Северного Ковена, но и оборотни. Белая Ведьма может диктовать свои условия, и это чертовски приятно.
— Па-а-ап…
Дверь хлопнула, и в дом вошёл Влад. Сразу стало тесно — любимый занимал собой большую часть пространства. Леонид недобро нахмурился. Предсказуемо воспринял в штыки, мол, что это за хахаль, но услышав, что они уже и заявление подали, слегка расслабился. Про заявление Даяна немного слукавила, конечно. А иначе Леонид устроил
бы «хахалю» своей новообретенный дочки допрос с пристрастием.— Не помешал? — осведомился Влад.
— Ну, как сказать… — заворчал Леонид, и Даяна быстро подхватила.
— Я папу к нам пригласила!
Влад подошёл и уселся на табурет. Совсем близко. Посмотрел на нее очень внимательно. Хищные ноздри дрогнули, будто мужчина к чему то принюхался.
— И правильно пригласила. Пусть с внуком понянчится.
— Каким внуком? — хором воскликнули Даяна и Леонид, а Влад широко улыбнулся, демонстрируя очаровательные ямочки на щеках.
— Даяна разве вам не сказала? В семействе Серовых скоро будет пополнение.
Карты ложились одна к другой, и каждая бестолковее предыдущей. Плохой расклад, совершенно бессмысленный. Лара вздохнула, и положила новую карту на маленький столик. Ещё хуже…
— В такие моменты мне хочется уйти.
Лёгкие поглаживания, так великолепно убирающие боль, прекратились, и Лара капризно пошевелила ногой. Но Федя не стал возобновлять массаж. Просто сидел, и грел ее изувеченное колено в ладонях. Только ему Лара решилась показать обезображенную зубами волка ногу. Оборотни объедали плоть на живую…
— Не глупи, — пришлось опять поерзать, чтобы мужчина, наконец, отмер.
— Разве это глупости? Ты теряешь… Силы эти. Или Дар… Проклятье.
Она знала эту интонацию, и поэтому сразу отодвину столик для завтрака в сторону, и не слишком грациозно, но быстро перебралась ближе к мужчине. Обняла обнаженные плечи, мягко пытаясь развернуть к себе и добиться ответных объятий. Верховная ведьма выпрашивает нежности! Кто бы мог подумать, но стыда нет ни капли.
— Я потеряла намного больше двадцать один год назад.
Любимый сверлил ее тяжёлым взглядом. До сих пор эта тема оставалась открытой раной в их отношениях, и Лара не знала, как ее лечить.
— Что ты сейчас делала, — Федя кивнул головой в сторону расклада, первым меняя тему.
Лара вздохнула, но их игру в «ничего не происходит» поддержала.
— Хочу помочь Анютке.
Потому что куда не ткнись — у всех счастья выше крыши. Даяна с Владом просто излучают любовь и гармонию. У Серова старшего и Милолики давно все в порядке. Жанна изнутри так и сияет — Белая Ведьма потребовала в Ковен ведьмака — сына новой Верховной Южного. А Оливии за счастье породниться. Московские ведьмы умели нос по ветру держать, быстро смекнули, сколько выгоды судит такой союз. Константин, не в пример матери, оказался добрым и спокойным молодым человеком. И как такая чистая душа грязью Ковена не испачкалась? Удивительно… Но именно такого мужа Лара хотела бы своей дочери. И юноша недавно признался, что видит Жанну своей спутницей. Перед всем Ковеном и заявил, отказываясь инициировать очередную кандидатуру в ведьмы. Какой шум стоял, а ее дочка прятала счастливые глаза. Ведьму так и не инициировали, а голубки пропали для общества на недельку…
И только ее великодушная Анюта одна. Искренне радуется за каждого, а у самой в глазах нет-нет, да и мелькает грусть. И не подступиться к ней никак. Анюта, как и Лара, держала все в себе. Даже в детстве свои ранки и ссадины прятала. Терпела боль молча и с улыбкой.
— Разве ведьмы ничего не могут сделать? — нахмурился Леонид. Он безумно любил обеих дочерей, но видно — к Анютке с особенной нежностью относился. Она только с виду колючая и сильная, а внутри еще беззащитнее Жанны.
— Вряд ли. Я даже не могу сказать, кто ей приглянулся. Анюта ни с кем серьезных отношений не заводила. Все сама по себе…