Ведьма
Шрифт:
Такой ливень не мог продолжаться долго и, буквально через несколько минут, он превратился в приятный летний дождичек. Марго тронулась. Впереди замаячила дамба.
Неожиданно в голове Марго мелькнула мысль – хорошенько разогнаться и на всей скорости прямо с дамбы… Она попыталась отогнать ее. Но неотвязная мысль снова всплыла в голове и шептала тихим проникновенным голосом: «Кому ты нужна? Все равно у тебя никого нет и теперь уже не будет. Ты только мешаешь всем вокруг. А тут сразу решишь все проблемы. Тебе будет хорошо и легко».
Марго включила четвертую скорость. За окнами чаще замелькали деревья, дорога
Краем глаза Марго глянула вверх. Дождь почти закончился, и через все небо висело светящееся коромысло двойной радуги – красивой и чистой… Марго вздрогнула, пришла в себя и теперь уже до упора вдавила в пол педаль тормоза. Колеса завизжали, машина вильнула, еще какое-то время по инерции юзом скользила по мокрому асфальту и остановилась, как вкопанная, не доехав до опоры дамбы совсем чуть-чуть…
Марго медленно вышла из машины. Какое-то время она мерила шагами дамбу, приходя в себя от чуть не стоившего жизни наваждения. Как у нее могла возникнуть такая дикая мысль? Она просто не понимала. Наверное, в самом деле, какое-то дьявольское наваждение…
Она села в машину, развернулась и медленно поехала домой. А про себя решила, что в ближайшее время ни за что не будет сюда приезжать.
По пути она сделала небольшой крюк и заехала в старую часовенку. Напряжение требовало разрядки. И ей неожиданно захотелось поставить свечку не за кого-то, а просто так, чтобы у всех все было хорошо. Марго медленно вошла в затемненное прохладное помещение, положила на стол перед монахиней, уткнувшейся в Библию несколько монет, взяла свечку и, перекрестившись, поставила перед иконой, которая почти год назад так ее испугала. «Ну, а теперь-то, что скажешь?» - Марго казалось, что она задала свой вопрос мысленно, поэтому вздрогнула, услышав за спиной тихий старческий голос:
Дочка, у тебя что-то случилось?
Марго оглянулась. Старая монахиня пристально смотрела на нее сквозь толстые очки. Марго отрицательно покачала головой и пробормотала:
Нет, теперь уже нет. Все, что могло случиться плохого, уже случилось давно. И хуже быть не может.
Значит, будет лучше, - наставительно сказала монахиня.
– Но выглядишь ты очень печальной, как тебя зовут?
Какая разница? – Марго не хотелось продолжать беседу.
Я запишу тебя для службы во здравие. Ты крещеная?
Марго кивнула.
А крест-то носишь?
Честно говоря, Марго даже не помнила, где он. Но ей стало стыдно в этом сознаваться, и она сказала:
Нет, он у меня дома лежит, - Марго с раздражением отметила про себя, что дотошной старушенции все-таки удалось втянуть ее в разговор, поэтому молча повернуться и уйти было бы теперь просто невежливо.
Так как же тебя все-таки зовут? – Марго показалось, что сквозь толстые стекла очков бесцветные глаза старой монахини как-то очень хитренько на нее посматривают.
Маргарита, - вздохнула она, чтобы быстрей прекратить
беседу.Очень хорошо, - пробормотала монахиня себе под нос, записывая имя в толстую амбарную книгу.
– А теперь подойди сюда, дочка.
Неожиданно Марго почувствовала, как ноги сами, почти без малейшего усилия буквально поднесли ее к маленькому столику в углу часовни.
Вот держи, - Марго опустила глаза на протянутую к ней морщинистую руку старой монахини. На ладони лежал маленький оловянный крестик на простом шнурке.
– Это освященный крест. Носи его, не снимая.
Завороженная Марго, как сомнамбула взяла крестик, повесила его на шею и пробормотала:
Спасибо.
А теперь иди, - напутствовала ее монахиня.
Марго повернулась и двинулась к выходу. Вслед ей послышался шепот:
Иди, у тебя все будет хорошо.
Или это ей только показалось? Марго быстро обернулась. За столом, у которого только минуту назад она видела старую монахиню, никого не было. Правда, позади в полумраке виднелась дверь, которую Марго раньше не замечала. «Наверное, вышла в эту дверь», - решила она.
На улице ее ждал прекрасный солнечный и теплый вечер, а на душе стало легко и светло. Марго села в машину и тронулась.
Дома ее встретил совершенно мокрый Максик. Марго вошла в комнату и ахнула. Утром, перед уходом она совершенно забыла закрыть балкон, и дождь залил половину комнаты. Ну, а Максик, само собой, воспользовался предоставленной свободой и вышел подышать воздухом на балкон.
Марго сначала протерла пол перед балконом и слегка отжала насквозь промокшие шторы, а потом взяла полотенце и попыталась вытереть кота. Но он почему-то нервничал, и ей никак не удавалось завернуть его в полотенце и хорошенько обсушить.
Ну, как хочешь, ходи мокрый, - недовольно проворчала Марго, отпуская кусающегося и издающего возмущенные вопли Максика.
Он был очень своеобразным котом хотя бы потому, что абсолютно не понимал, чего от него требуют люди, когда издают нелепый звук: «Кис-кис», отзывался он только на собственное имя, которое знал очень хорошо во всех вариациях. Сам Максик практически не мяукал, а выговаривал довольно длинные фразы, в основном содержащие требования еще и еще поесть, открыть ненароком закрытую дверь, или в любой другой ситуации, где нормальный кот устроил бы обыкновенный ор. Марго, смеясь, говорила знакомым, что он практически уже не кот, но еще не стал человеком. За важную хозяйскую походку она иногда называла его шефом. Он реагировал и на это имя. Хотя вряд ли понимал тот большой смысл, который вкладывала хозяйка.
Марго сделала себе пару бутербродов, залезла с ногами на диван и уткнулась в телевизор. Теперь она так проводила почти каждый вечер. Было даже странно, что еще не растолстела от малоподвижной жизни. Впрочем, нервы тоже хорошо сжигают калории, а до последнего времени она ни минуты не чувствовала себя спокойно. Был ли тому причиной освященный крестик, посещение часовни, или все вместе – она не знала. Да это было неважно.
Откуда-то снизу, как ей показалось, из-под дивана, послышался приглушенный звонок телефона. Марго обвела взглядом комнату. Интересно, куда она пристроила телефон? Максик, еще не совсем обсохший, прыгнул рядом с ней на диван, по пути сбив подушку, из-под которой показался продолжавший звонить телефон.