Ведьмачка и Китайская Фифа
Шрифт:
– Я бы на такую и порошка не пожалел.
Ироничный голос Усмана ответил:
– Слишком дорого, а она всё равно тэбэ не «даст».
Не дождавшись привычного повышенного внимания к своей персоне, Фифа доела коолбаску и забилась в сложенное одеяло. Мигнув тёмными глазами, она прикрыла нос тонкой лапой, в бежевом «сапожке» как делала всегда, защищаясь от острых неприятных запахов, и заснула.
Не хотелось расстилать постель, наклоняться и делать любые физические упражнения. Весь путь до Заозёрска занимал пять часов, оставалось ещё четыре. Удобно устроившись локтями на столике, Нина включила планшет,
Нине всё больше хотелось попасть в тётину квартиру, где она спокойно сможет попить антибиотиков и валяться перед телевизором, не дёргаясь по хозяйству.
Поезд останавливался около каждой станции и полз со скоростью асфальторазметчика.
Учиться не получалось. Страница на мониторе планшета расплывалась, и буквы рядом со схемой кровообращения человека смазывались в непонятную паутину.
Улёгшись на узкую постель, Нина прижала к себе Фифу и задремала.
– Мне иногда кажется – ты живёшь не со мной, а с собакой и я приложение к ней, – однажды пошутил Иван, после возвращения с вечерней прогулки Нины.
– Так и есть, – совершенно серьёзно ответила она. – Фифа меня больше любит, и с нею я общаюсь больше, чем с тобой.
Оба тогда рассмеялись, но разговор остался в памяти, и Иван иногда напоминал о нём. По меркам стандартной семейной жизни, они жили дружно. В достатке, с красивым сексом и общим интересом к медицине. Он, правда, признавался сам себе в некоторой холодности в отношении к Нине. Но, иногда подумывая о женитьбе, всё никак не мог решиться. А вдруг в его жизни появится не деревенская девушка с ребёнком непонятно от кого, а модельная красавица из престижной семьи с высшим образованием и хорошим приданым. Тогда зачем ему Нина?
Через три-четыре месяца совместной жизни Нина начала замечать изменения в поведении Ивана в отношении к собаке. Он стал с удовольствием гулять в свои выходные с Фифой и брал на колени при просмотре телевизора. Собака легко приняла его «ухаживания». Иногда Иван приносил специально для Фифы виноград и покупал парную куриную печёнку. Но с Ниной он вёл себя всё так же тепло и ровно…
Вот Усман сегодня смотрел на неё влюблено. И на улицах Москвы, когда Нина гуляля с собакой, на неё позитивно реагировали мужчины. И в институте к ней неожиданно возник повышенный интерес. Только статус замужней девушки сдерживал ухаживания однокурсников.
На работе – нет, на работе она звезда.
На прём к дерматологу, Алле Борисовне, записывались за месяц. Но все, в том числе и сама докторша знали, что идут на прём не к ней, а к Ниночке. И та в свои часы приёма слегка шлёпала и била по родимым пятнам и шрамам. «Стирала» папиломы и бородавки, а, главное, на лице и шее сглаживала морщинки.
Стоил приём дорого, но никто не скупился и даже несли в подарок вазочки, деликатесы, билеты в театр и даже ювелирные украшения. От колец Нина отказывалась сразу.
– Вы поймите, – терпеливо объясняла она. – Никто до конца не знает природу биоэнергии моих ладоней и пальцев. Но я проверяла – любой металл на пальцах, от железа до золота, забирает энергию.
– А брошку с изумрудом возьмёте? – с трепетом спрашивала очередная пациентка, боясь потерять
целительницу, которую все за глаза называли Ведьмачкой.– Возьму, – не стеснялась Нина.
В детстве у неё не было ни одного украшения. У мамы из «безделушек» только обручальное кольцо, которое она в память о погибшем муже, никогда не снимала. Отец Нины устроился на заработки на Дальний Восток – егерем. Там его и застрелили браконьеры. Матери выплатили компенсацию в размере оклада и выписали содержание по потере кормильца. Хватало на три буханки хлеба, десятка яиц и пары детских колготок.
Теперь в шкатулке Нины горкой лежали драгоценные брошки, браслеты, заколки, кулоны и прочие цепочки, собранные «на чёрный день». Грели душу.
Склонив голову, проснувшаяся Фифа смотрела на Хозяйку влажными миндальными глазами и пыталась прочесть её мысли.
Только Ивану я безразлична, – решила для себя Нина и окончательно заснула.
В Заозёрск поезд прибыл в восемь вечера.
Скормив собачке котлету, Нина отвела её в купейный туалет. Привыкшая к унитазу Фифа с удовольствием пописала, смешно перебирая задними лапами.
– Ш-шкоро будет свобода, – пообещала Нина, неся собаку обратно в купе.
– Ниночка! – в купе заглянула проводница и просительно заглянула в глаза. – У меня за восемь часов побелело пятно. Вот.
Она оттянула ворот синей форменной рубашки и стало видно пятно, с побелевшим пятном в виде отражения пальцев. – Я час назад не поверила своим глазам.
– Угу, – согласилась Нина.
– Сколько я тебе должна? – с энтузиазмом спросила проводница.
– Нич-шего не нужно, – отвела руку с купюрой Нина. – Просто я ценю хорош-шее отношение.
Чуть размахнувшись, Нина ударила ладонью по пятну.
– А сколько всё-таки стоит такое… что б без пятна?
– Двеш-ти. – Ответила Нина, трогая распухшую щёку. – Ж-жалко сама себя не могу леч-шить.
– Всего-то двести долларов? – улыбалась кубышечная проводница.
– Тыш-чать. – Призналась Нина. – Три тыш-чать долларов.
Сложив папку, проводница села на койку.
– Знаешь, Ниночка, ты, когда опять в Москву поедешь, не бери билеты, я тебя обязательно бесплатно провезу.
– Договорилис-шь, – согласилась Нина.
– Пойду я, – поспешила проводница. – Пассажиров провожать и отчётность делать.
Еле протиснувшись в дверь купе, проводница-кубышка оглянулась.
– Я буду ждать тебя, Ниночка.
Надев дублёнку и шапку, Нина быстро замотала шарфом собаку и вышла в коридор вагона. В узком пространстве, тесноватом ей в бёдрах, Нина столкнулась с поджидающими её Усманом и Тариком. Первым, на правах давнего знакомого, заговорил Усман.
– Привэт, Нина. Нас ждёт машина, куда тебя подвэсти?
Мужчины были одеты в дорогие дублёнки, обувь блестела кремом, причёски прилизаны волосок к волоску.
– Я ш-шама доеду, ш-шпасибо.
Утеплённая Фифа грозно тявкнула на мужчин несолидным голоском.
– А бэз шарфа на голове ты ещё красивее – заулыбался Усман. – Скажи свой адрес, я заеду.
– Нет. – Покачав головой, Нина решила быть невежливой. – Лучш-ше заходите в кафе «Рюмка водки на ш-штоле». Там работает моя тётя.