Ведьмак из СПб
Шрифт:
– Занятная история, – усмехнулся Волков и, глядя на проплывающий неподалеку прогулочный катер с толпой довольных туристов, робко спросил, понимая – эту тему, возможно, трогать не стоит: – Сонь, а что случилось с Юркой? С Ю?
– Лучше бы мы продолжали делиться всякой чепухой... – Пиромантка тяжко вздохнула и уткнулась взглядом в мостовую. – А Ю... Его убили... Точнее, убила... какая-то тварь. Из-за меня.
– Та-ак, давай подробнее.
– Подробнее... В городе зверствует... нечто. Убивает людей. Талантливых людей. И оставляет метки на теле. Словно подписывается. Мы с Ю и другими ребятами долго шли по следу, но тварь
– Почему?
– Мы не знаем. Просто не сработал. И тварь убила Ю. Разорвала на куски. И словно в насмешку оставила метку на его... ну, там, – Соня чуть замешкалась и показала взглядом на джинсы Макса, – на булках, в общем.
– Что за метка?
– Три шестерки. Три выжженных на коже шестерки.
– Какая-то отсылка к «Омену»?
– Я не знаю...
Она смолкла. Замолчал и Волков. Некоторое время шли в тишине, прерываемой лишь ревом моторов и криками чаек.
– Так и при чем здесь ты? – наконец выдавил Макс. – Мне кажется, Ю погиб не из-за тебя.
– Я могла помочь. Если бы успела. Но я ехала слишком долго, Волчок. Слишком долго...
– Прости.
Больше не говоря ни слова, они дошли до каменного моста через Фонтанку. Выглядел мост солидно, монументально. А все благодаря четырем гранитным надмостным башням, что были соединены массивными железными цепями.
– Волчок, хочешь загадку? – встрепенулась Романова и, не дожидаясь ответа, спросила: – Как думаешь, что общего у Чернышева моста, Екатерининского моста и моста Ломоносова?
Волков пожал плечами.
– А то, что сейчас ты пройдешься по каждому из них. Одновременно! – сообщила пиромантка, но, видя непонимание на лице собеседника, пояснила: – Просто вот у этого моста за всю историю было три названия, которые я и упомянула...
– О – образование!
– Кстати, – не отреагировав на саркастическую ремарку, продолжила говорить рыжая, – как ты уже понял, нам на ту сторону, в Ломоносовский сквер. А если после перехода ты сразу же посмотришь направо, то увидишь шедевральную улицу Зодчего Росси. Эта улица славится тем, что...
– Соня! Ну хватит истории! Ну пожалуйста! – взмолился Макс. – У меня сейчас голова взорвется!
– Жопка ежа ты некультурная, – обиделась пиромантка и демонстративно отвернулась.
Волков же едва сдержал улыбку от такого сравнения.
– Сонь, лучше скажи мне вот что... Сидоров Иван Петрович – это настоящее имя... Сидорова Ивана Петровича? Слишком уж подозрительное сочетание!
Романова посмотрела на него с таким выразительным удивлением, будто Макс спорол полнейшую глупость.
– Самые популярные в стране фамилия, имя и отчество, Волчок... Как ты думаешь, есть ли шанс, что они объединятся?
Макс вновь пожал плечами:
– Наверное...
– Но не в случае с Сидей! – прыснула Соня. – Псевдоним это!
– А как его зовут на самом деле?
А вот теперь удивление, проскользнувшее в глазах Романовой, не показалось Максу наигранным.
– Волчок, ну ты нашел кого спрашивать! Забыл про
мою особенность?– Особенность, точно... – Волков шлепнул себя пальцами по лбу, но тут же с сомнением повернулся к спутнице: – Сонь, что-то я совсем перестал что-либо понимать! Названия всяких улиц, мостов и районов ты, значит, помнишь, а обычные имена – нет? Это как?
– Ну вот так! – внезапно вспылила та – судя по всему, говорить об этом девушке было неприятно. – Я что, специально, по-твоему?!
– Нет, но...
– Вот и все!
Перейдя через мост и в компании недовольно сопящей Сони миновав светофор, Макс все же не сдержал любопытства и скосил глаза направо, на разрекламированную ранее улицу Зодчего Росси. Скосил – и лишь разочарованно выдохнул. Улица как улица. Безусловно, красивая, выполненная в едином архитектурном стиле, но... Макс ожидал от нее чего-то большего.
– Сонь, а можно еще один вопрос про Ивана Петровича?
– Валяй.
– Какой у него дар?
– О-о, – загорелись глаза пиромантки, – вот это хороший вопрос! Наш Сидя – гипнотизер. Способен проникать в сознание людей и превращать их в послушных марионеток. Однажды я ради интереса попросила использовать этот дар на мне... ощущения, скажу сразу, не из приятных. Сначала голова становится пустой-пустой, вообще без единой мысли. И ты пытаешься вспомнить: кто ты? где ты? А потом... а потом появляется голос, и вместе с ним уходят последние частицы воли и любые намеки на сопротивление. Остается лишь стойкое желание подчиняться. А затем голос начинает приказывать, что тебе надо сделать... и ты делаешь. Не задумываясь, словно робот... Или послушная кукла... Бррр, – вспомнив пережитое, поежилась Романова.
За разговорами они вышли на тихую неширокую улицу, и остановились возле ни чем не примечательной двери с домофоном.
– Все, Волчок, мы на месте.
– Спасибо, что проводила. Было... кхм, познавательно. Особенно про Волково.
– Ага, издевайся.
Повисла неловкая пауза.
– Тебе самой-то далеко?
– Нет, мне на... впрочем, какая разница, верно? А то начну рассказывать, а ты опять разноешься. – Романова одарила Макса идеальной улыбкой. – Все, давай, до завтра. Нам к десяти. И не опаздывай как сегодня!
Она чмокнула его в щечку и поцокала прочь.
– Соня! – почти сразу позвал Макс, и та обернулась. – Это что-то значит?
– Что именно?
– Прогулка под ручку, заигрывания, этот... поцелуйчик?
Девушка развела руки в стороны:
– Что-то значит? Нет, Волчок, ничего. Абсолютно ничего. – И пошла дальше.
Но ушла недалеко.
Остановившись метрах в пятнадцати, возле стоянки электросамокатов, Романова через мобильное приложение привычно оплатила поездку и, встав на мини-транспорт, со словами «Шевелись, Плотва!» покатилась прочь.
А Макс, глядя ей в спину, почесал затылок. Соня была немного странной. Себе на уме. И как к ней относиться, Волков пока не понял.
Решив не забивать себе голову всякой ерундой, он электронным ключом-таблеткой раза с десятого открыл подъездную – парадную! – дверь, и переступил через порог.
Ремонта в парадной не было давненько. Облупившиеся стены с редкими вкраплениями краски, «расписанный» плесенью потолок, запах кошачьей мочи вкупе с «ароматами» канализации, кривые ступеньки... и все это – в свете тусклых лампочек, хоть как-то скрывающих здешний апокалипсис.