Ведьменыш
Шрифт:
Сверено с рапортом дежурного.
Начальник в/ч 25840 полковник
1
«Да что за хрень такая! Что за чертовщина?» – подумал Степан во сне, когда раздался пронзительный резкий свист. Звук был слышен несколько секунд, но тут же оборвался, снова прорезал тишину и только потом прекратился окончательно.
Нет, это не наваждение.
Степан открыл глаза и повернул голову – в кабине было пусто, а обе двери открыты настежь. Слегка раскачиваясь, они надоедливо скрипели. Но только Степан взглянул на правую, как та от порыва ветра захлопнулась.
– Что тут у нас происходит? – спросил он по привычке Николая, но в ответ ничего не услышал. Сменщика в кабине не было.
Он слез на сиденье. Потом пощупал запрятанные под обшивкой в потайном кармашке деньги и, не обнаружив пропажи, удивился еще больше.
Обувшись, шофер взял монтировку и вышел из машины.
«Конечно, Коля не промах, – думал он, – и мог с какой-нибудь плечевой устроиться в кустах. Кобель такой… Ну, где он?»
По обе стороны дороги стояли стройными рядами деревца, но машин на шоссе не было. Слева виднелось небольшое круглое болотце. Ему на миг показалось, будто над водой в лунном свете поднимается желтоватый туман, то ли со снежинками, то ли с блестками.
Странная плотная тишь тревожила Степана, казалась ему недобрым, зловещим знаком. Он вспомнил – последним звуком был тот разбудивший его странный, раздражающий, пронзительный свист.
«Не случилось ли чего с Николаем? Куда он провалился? – размышлял сменщик. Правду сказать, Коля всегда себе на уме. Из-за этого у нас с ним непонятки. Говорил я ему – о себе знаки оставляй, если тебя черт куда понесет. Говорил – да без толку!»
Степан нервничал и от неопределенности накручивал себя.
Однажды такое дело с Колей уже произошло – из-за бабы, конечно. Но тогда он хоть быстро объявился и шалаву из кустов позвал. Поругались, конечно, повздорили здорово. Ну и только, а сейчас…
Стояла плотная тишина – такую и называют гробовой.
Ни ветра, ни шелеста крыл ночной птицы, ни движения на шоссе. Казалось, что и эта машина, и Степан повисли в какой-то глухой пустоте, пугающей, глубокой, словно колодец.
«Ну, где же ты, Коленька?» – взмолился в полном смятении сменщик и в который раз огляделся по сторонам. Надеялся в этих потемках разглядеть силуэт приятеля.
И тут накатило смутное, неприятное подозрение: «Кто-то за мной наблюдает. Ждет, что я сейчас выкину».
Мысль была неприятна Степану. Он даже подумал: «А вдруг все это и вправду шоферский сон?»
Бывало, в душной кабине его мучили кошмары, но стоило остановиться – слегка проветрить машину, как ночные наваждения исчезали. Может быть, и сейчас Николай по-прежнему ведет фуру и скоро, притормозив на ближайшей заправке, привычно откроет дверцу, выпрыгнет на шоссе и впустит свежий ночной воздух леса. Глядишь, все закончится…
Он ждал пробуждения, но тщетно.
Только тьма, только ночь и пустая, вымершая дорога. Где-то совсем
рядом, за кучей травы, у деревьев лениво хрустнула ветка, водитель инстинктивно обернулся… Но там никого не было.«Может, туда сходить?» – подумал Степан, взглянув на другую сторону дороги, но будто кто-то внушил ему ответ – делать этого не стоит ни в коем случае, лучше замереть и подождать.
И тут он отчетливо увидел, как на фоне дерева проявился высокий силуэт. Голова существа повернулась в профиль, затем анфас, вспыхнули на секунду два пылающих глаза и… Силуэт слился с деревьями, с тьмой, с высокой гривой травы и осоки.
Все напоминало детский дремучий страх, пережитый когда-то в темной комнате, безликий ужас. Нарастая, он превращался в гремучий колотун.
Внезапно оцепенение прошло, Степан залез в кабину, закрыл дверь и разыскал мобильник. Номер набрал сразу, но вместо сигнала услышал монотонное шипение, как это обычно бывает, когда фильм окончен и титры уже прошли, но запись на черном фоне еще продолжается.
Он набрал еще раз – раздались обнадеживающие гудки, но механический голос предупредил: «Набранный вами номер не существует». И роуминг опять провалился в шипящую пустоту.
Степан включил приемник, попытался поймать хоть какую-то станцию, но и в динамиках шелестел тот же бессмысленный шум.
Шофер вынул фонарик и осветил кусок обочины с кюветом…
Ему удалось разглядеть примятую траву!
«Как же я раньше-то ее не заметил?» – подумал он.
В 85-м Степан служил в погранвойсках на Дальнем Востоке. Там и наловчился распутывать вязь человечьих и звериных следов, понимать, нагруженным ли шел нарушитель и как далеко он мог улизнуть…
Сменщик схватил монтировку и двинулся к лесу по едва различимой, но явно свежей тропе. Под ногами рассыпались трухлявые пни, проминалась мшистая подстилка, хрустели стебли болиголова и дурмана. Несколько раз обволакивала лицо липкая паутина с телами дохлых мух.
Идти пришлось минут десять, пока наконец между деревьями не возникла большая поляна.
Но тревожное ощущение не покидало. Он знал эту тревогу. Вот так, как и сейчас, в опасные минуты в голове возникал короткий, похожий на гитарную струну «до» звук.
На поляне не было ничего, кроме лопухов. Часть листьев была примята в форме большого круга и странновато светилась, будто кто-то вылил тут флюорисцентную краску. В заколдованном круге и обрывались следы напарника – и кого-то еще, кто шел с ним.
Но кто это мог быть? И зачем им понадобилось красить и приминать траву?
«Чертовщина какая-то», – подумал шофер.
Стоя в центре этого круга, Степан почувствовал, как им вновь овладевает беспричинный ужас, и вдруг, сорвавшись с места, он понесся обратно к машине, инстинктивно чувствуя, что спасение может быть только в кабине.
Шофер резко включил зажигание – машина будто только и ждала этого мига и, резво сорвавшись с места, ринулась в самую глубь ночи.
Степан вглядывался с темную муть за лобовым стеклом, пытаясь увидеть привычные приметы жилья, чтоб понять, где он находится, а там уже связаться с милицией, так как с приятелем случилось явно что-то нехорошее.