Ведьмин час

– В нем моя душа, – хрипло сказала она.

Рука Свята дрогнула. Он недоверчиво уставился на нее, не в силах выдавить из себя ни слова.

– Душа? – только и сумел произнести Свят.

Варна не опустила голову, смело ответила на его взгляд и выставила вперед подбородок. Неужели он не знал? Неужели никто так и не рассказал ему, что произошло?

– Как это случилось? Почему он все еще жив, Варна?!

Она твердо решила, что не станет оправдываться. Хватит, она давно уже не ребенок. Ей пришлось принять решение, и все эти годы она пожинает его последствия. Он не имеет права укорять ее.

– И ты знала? – обратился Свят к Нине.

– И Гореслав знал, – кивнула она. – Только благодаря им ему позволили создать Мрачный Взвод.

Свят снова повернулся к Варне и прорычал:

– Я могу дать вам Черную Карту.

– Не можешь, – прервал его Добрыня. – Дела Взвода решаются по принципам икономии и акривии [11] .

Свят обвел всех тяжелым взглядом и покачал головой. Не будь он от природы молчалив и сдержан, затеял бы драку, но вместо этого спросил:

11

Икономия и акривия – принцип церковного правотворчества. Верховный архиепископ имеет право решать внутренние вопросы Мрачного Взвода и Святого Полка либо с позиции снисхождения (икономии), либо с позиции строгого следования правилам (акривии).

– Чем вам приходится платить за это колдовство?

– Не твоего ума дело, – ответил Дарий.

– Нам нужно отправляться, – вмешалась Слава. – Мы и так здесь задержались.

– Отправь ворона, – сказал Свят. – Нужно сообщить в Ясностан о ведьме.

Он свистнул и поднял лицо к небу. Вскоре на его руку опустилась крупная черная птица. Он передал ворона Славе и жестом приказал ей заняться письмами.

Варна отошла в сторону и устало опустилась на землю. Не такой она представляла их встречу, совсем не такой. Пусть они расстались в спешке, даже не попрощавшись, но тогда между ними было что-то вроде дружбы. Глупо надеяться, что спустя столько лет он помнит об этом, но…

Краем глаза она увидела, что Свят снова подошел к Дарию. Нужно бы встать и помешать им устроить очередную перепалку, но сил совсем не осталось. Она прислушалась.

– Я никогда не прощу тебя, – сказал Свят.

– Я тоже себя никогда не прощу, – ответил Дарий.

Глава 6. Тогда

Довольно быстро она поняла, как следует вести себя в новом доме: нужно вставать по первому требованию, исправно молиться и хорошо есть, прилежно изучать Святую Книгу и заниматься до тех пор, пока пальцы, сжимающие рукоять клинка, не сведет судорогой.

После встречи с ведьмами и их хозяином упорству и рвению Варны поражались все наставники – она вставала раньше всех, вызубрила все молитвы, все охранные псалмы «отлетали у нее от зубов», как говорил Мстислав. Но она все еще просыпалась ночами в поту и забивалась в угол, дрожала от страха и молилась, прося Господа защитить ее от Зверя.

Вместо ответа Бог послал ей Дария.

В одну из ночей он выбрался из постели, взял подушку и, ничего не говоря, улегся на ее кровать и засопел. Варна долго смотрела на то, как мирно вздымается его грудь. Он выглядел совсем ребенком, таким же беззащитным, как и она сама.

Утром Дарий сделал вид, что ничего не произошло. Они проснулись от звона колокола (Варна ужасно боялась, что Нина войдет и застукает их), убрали свои постели, переоделись и встали у двери, дожидаясь, пока им позволят покинуть комнату.

Краем глаза Варна наблюдала за Дарием. Он смахнул челку с лица и убрал каштановые волосы за уши.

– Сколько тебе лет? – спросила она.

– Восемь.

– А родился ты когда?

– Я не знаю.

– Откуда знаешь тогда, что тебе восемь? – удивилась она.

– Так сказал Мстислав.

– Во всем ему доверяешь, выходит?

– И тебе следует.

Потом он сделал то, чего она никак не ожидала: взял ее ладонь в свою и сжал. Никто из братьев никогда так не делал, они вообще были довольно противными, только кричали и дрались, а Дарий был другой, это она сразу поняла.

Он научил ее молиться перед сном, чтобы отогнать кошмары, помог подружиться с остальными сиротами и объяснил, чем занимаются наставники, когда уезжают на охоту. В какой-то момент Варна полностью растворилась в его братской заботе и таскалась за ним повсюду, как верный щенок, а он ни разу не прогнал ее.

Мстислав учил сирот обращаться с оружием, и эти занятия нравились Варне куда больше, чем уроки письма. Они выходили на улицу, шли к расчищенной площадке позади церкви, вооружались деревянными мечами и размахивали ими до самого вечера. Иногда занятия отменялись – в такие дни Мстислав уезжал на охоту, но возвращался всегда с пустыми руками. О том, что это была за охота, Варна узнала гораздо позже.

– Не отрывай пятки от земли без необходимости.

Она послушно прижала стопу к земле и подняла голову, чтобы видеть Мстислава. Он выглядел моложе ее батюшки, наверное, потому, что не носил бороду.

– Сохраняй мышцы расслабленными. – Он надавил на ее плечо, и боль разлилась по телу горячей волной. – Эй, малышня, слышите меня? Никакого напряжения в теле, вы и так потратите много сил на сражение, так что старайтесь не перенапрягаться.

– Не могу, – выдохнула Дива, пытаясь смахнуть с лица прилипшую ко лбу челку. – У меня не хватает сил.

– Что будет, когда для вас выкуют настоящие мечи? – строго спросил Мстислав.

– Она его даже поднять не сможет, – фыркнул Данияр.

– А когда ножны прикрепит к поясу, ее прибьет к земле! – поддержал друга Млад. – Она же девчонка!

Варне Дива тоже не очень нравилась – она постоянно хныкала и любила жаловаться. Но мальчишки-то обижали ее сейчас не потому, что Дива слабая, а потому, что она девчонка!

– Я вам покажу! – выкрикнула Варна, выходя вперед. – Кто из вас осмелится подраться со мной?

Дарий зашипел:

– Что ты делаешь?!

– Ты проиграешь, – вдруг вмешался Свят.

– Доставай меч, – упрямо сказала она. – Раз так уверен, давай!

Свят был выше нее на голову, худощавый, бледный и, если честно, ужасно ее пугал, потому что почти никогда не улыбался, но она твердо решила не отступать.

Мстислав увел с площадки Диву, остальные тоже отошли на почтительное расстояние. Варна уже мечтала о том, как она вскинет меч над головой в победном жесте, а ногу поставит на грудь поверженного Свята. От этих мыслей все внутри затрепетало.

Но упрямства иногда недостаточно – это она уяснила в тот самый день, сразу после того, как Свят повалил ее на землю, даже не воспользовавшись мечом.

Варна сама не поняла, как очутилась на лопатках, – просто небо вдруг оказалось прямо перед глазами. В затылке пульсировала боль от удара о землю.