Ведьмино отродье
Шрифт:
— Вход в пирамиду…
— Один из входов, — поправил доктор, чуть улыбнувшись.
— В пирамиду только один вход, — настоял Сайм.
Брюс махнул рукой:
— Продолжайте. Обсудим эти археологические нюансы позже.
Сайм бросил на мужчину утомленный взгляд и, воздержавшись от замечаний, возобновил рассказ:
— Лагерь располагался на спуске сразу под единственно известным входом в пирамиду в Медуме, можно сказать, что лежал в ее тени. Недалеко оттуда находятся тумулусы, [47] древние захоронения, и дела, связанные именно с ними, заставили Али Мохаммеда задержаться в этой части Файюма. Он говорит, что около десяти вечера его разбудил необычный звук, точнее, звуки. Он вышел из палатки и посмотрел на пирамиду. Вход
47
Тумулус — мегалитические захоронения, некрополи в виде кургана.
48
В ярде приблизительно 0,91 метра.
— Летучих мышей! — повторил Роберт.
— Да. Конечно же, в пирамиде живут летучие мыши, но они не охотятся стаями; именно поэтому Али Мохаммед так удивился — он никогда не видел подобного. Он отлично слышал хор их криков. Но он не думает, что это они разбудили его, а также еще с десяток рабочих в лагере, уже стоявших рядом и смотревших в сторону пирамиды.
Ночи в Файюме необычайно спокойны. Ничто не нарушает абсолютную тишину, кроме воя шакалов и лая деревенских собак, да еще парочки звуков, к которым быстро привыкаешь.
И в этом безмолвии хлопанье крыльев, издаваемое армией летучих мышей, было подобно взрыву. Некоторые рабочие еще толком не проснулись, но большинство выглядели очень напуганными. И вот они начали обсуждать, что же на самом деле их разбудило. Все пришли к выводу, что проснулись от страшного крика — предсмертного вопля женщины.
Сайм замолчал, поглядывая на собеседников, а на его обычно неподвижном лице показались признаки волнения.
— Продолжай же, — попросил Роберт.
Сайм не спеша продолжил:
— Мыши разлетались в разных направлениях, но охватившая лагерь паника не стихала. Али Мохаммед признался, что и сам почти почувствовал страх — об этом такие, как он, обычно предпочитают молчать. Просто вообразите: стоят люди, смотрят друг на друга, постоянно оглядываясь на вход в гробницу. А потом до них донесся запах, и это стало последней каплей — все побежали из лагеря…
— Запах? Какой запах? — занервничал Роберт.
Доктор Кеан развернулся в кресле и в упор посмотрел на сына.
— Запах Аида, [49] мальчик мой! — мрачно прокомментировал он и вновь отвернулся.
Заговорил Сайм:
— Естественно, я не знаю подробностей, но только что-то по-настоящему страшное могло так перепугать египтянина. Стояло безветрие, но вонь волной нахлынула на них, словно принесенная горячим хамсином.
— Ветер был действительно горячим?
— Сложно сказать. Али Мохаммед упомянул, что дул он прямо из входа в пирамиду. И толпа ринулась прочь явно не от отвращения, а от неприкрытого животного страха. Они, не останавливаясь и не оглядываясь, добежали до ближайшей железнодорожной станции в Рекке.
49
Аид — царство мертвых в древнегреческой мифологии.
Все опять помолчали.
— Это случилось вчера ночью? — спросил Роберт.
Отец кивнул:
— Человек приехал первым же поездом из Васты. Нам тоже нельзя попусту тратить время.
Сайм уставился на него:
— Не понимаю…
— У меня есть цель, — спокойно объяснил доктор. — Я должен уничтожить, затоптать, как поганую тварь, одно существо — не могу назвать его человеком — Энтони Феррару. Мне кажется, Сайм, что вы с нами заодно.
Сайм, нахмурившись, барабанил пальцами по столу и исподлобья смотрел то на одного, то на другого Кеана.
— Своими собственными глазами, — проговорил он, — я видел ту таинственную трагедию, которая привела вас, доктор, в Египет, и в какой-то мере я разделяю ваше мнение
относительно Феррары. Вы ведь не знаете, где он?— Со времени отъезда из Порт-Саида, — ответил мужчина, — я ничего о нем не слышал, но леди Лэшмор, подруга — и невинная жертва, сохрани ее господь! — Феррары в Лондоне, после того, как провела день «Семирамиде» в Каире, уехала. Но куда?
— А при чем здесь леди Лэшмор? — спросил Сайм.
— Если то, чего я опасаюсь, является правдой… — задумался доктор Кеан. — Но не будем забегать вперед. Сейчас мне достаточно того, что вчера в половине девятого, по моим сведениям, леди Лэшмор отправилась на поезде из Каира в Луксор.
Роберт непонимающе взглянул на отца:
— Вы что-то подозреваете, сэр?
— Думаю, что она поехала в Васту, — ответил Брюс.
— Все равно ничего не понимаю, — объявил Сайм.
— Поймете позже. Нельзя терять ни минуты. Вы, египтологи, думаете, что Египет почти ничего не может предложить вам; к примеру, вы утратили всякий интерес к пирамиде в Медуме, как только поняли, что в ней нет сокровищ. Но вы практически ничего не знаете о том, что на самом деле там было, Сайм! Этого не знали ни Мариет, [50] ни Масперо. [51] Мы с покойным сэром Майклом Феррарой, как и вы, разбивали лагерь у пирамиды в Медуме и совершили открытие…
50
Огюст Мариет (1821–1881) — основатель и первый руководитель Египетского музея в Каире.
51
Гастон Масперо (1846–1916) — директор древностей и раскопок при Египетском музее в Каире.
— Какое же? — в Сайме проснулся интерес.
— А вот этого я сказать не могу — на моих устах печать молчания. Вы верите в черную магию?
— Не уверен.
— Ладно, не смею переубеждать. И хотя вы не в курсе, но пирамида в Медуме когда-то являлась оплотом древнего колдовства, вторым по значимости в Египте. Молю бога, чтобы я ошибался, но в исчезновении леди Лэшмор и рассказе Али Мохаммеда я вижу страшные предзнаменования. Позвоните и узнайте расписание поездов. Нельзя терять ни минуты!
Глава 18. Летучие мыши
Рекка осталась в миле позади.
— Путь до пирамиды, — сказал доктор Кеан, — займет еще час, хотя и кажется, что она совсем рядом.
И в самом деле, в фиолетовых сумерках чудилось, что до мастабы [52] в Медуме рукой подать, хотя предстояло преодолеть еще четыре мили. Они ехали на ослах по узкой тропе, проходящей по плодородным долинам Файюма. Только что под злой собачий лай они миновали деревню и сейчас следовали вдоль высокой насыпи. Там впереди, где зеленый ковер трав перетекал в серый океан пустыни, возвышалась одинокая мрачная гробница, приписываемая египтологами фараону Снофру; [53] она скорее напоминала каприз Природы, чем дело рук человеческих.
52
Мастаба — усеченная пирамида с подземной погребальной камерой и несколькими помещениями внутри.
53
Снофру (тронное имя — Небмаат) — фараон Древнего Египта, продолживший строительство пирамиды в Медуме, начатое его предшественником фараоном Хуни; отец Хеопса.
Кеаны ехали впереди, а Сайм с Али Мохаммедом замыкали небольшой караван.
— Я по-прежнему пребываю в абсолютном неведении, сэр, относительно объекта нашего путешествия, — начал Роберт. — Почему вы полагаете, что там мы найдем Энтони Феррару?
— Я не думаю, что мы найдем его там, — последовал загадочный ответ, — но я почти уверен, что он там находится. Я должен был все предвидеть и теперь раскаиваюсь, что не предпринял ничего, чтобы предотвратить это.