Ведьмино счастье
Шрифт:
Ты не простила меня, я больше не напишу
Я заблокирован, я только пью и пью.
Больше смысла нет, ма… места не нахожу.
Нужно искать её.
Ведь мне сложно быть одному5
– неслось с танцпола. Ира указанные действия одобряла и планировала сама налакаться. Ну в самом деле, она вела здоровый образ жизни три года. Целых три года! И вела бы его и дальше, если бы Светка не позвонила. А так, получается, это знак свыше. К чертям затворничество. Гулять, так гулять.
«Нельзя мешать виски с коктейлями», – думала она минут через пятнадцать,
– Такая красотка и одна, – симпатичный, хорошо одетый парень лет двадцати пяти-тридцати явно был не против секса.
Ира, в принципе, тоже была только за. Увы, заноза по имени «Светка» обломала ей все планы.
– Хватит пить, – бесцеремонность всегда была Светкиным вторым именем, – пошли давай, заклубимся.
Ира вяло пожала плечами, послала парню извиняющий взгляд и поплелась на танцпол.
Тусили они часа два: бар-танцпол-бар. Наконец Ира, успевшая пропустить еще пару коктейлей, поняла, что еще чуть-чуть, и ее вырубит прямо за барной стойкой.
– Поехали, пьянчуга, – проворчала Светка, усаживая ее в такси.
Ира не спорила – сил не осталось. Пьянчуга так пьянчуга. Спать…
Как добралась до дома, она не помнила. Последнее, что осталось в памяти, – тихий матерок Светки, подсовывавшей ей под голову подушку.
На этот раз Ира лежала в постели, широко раздвинув ноги. Полностью обнаженная, она чувствовала возбуждение, ей хотелось, чтобы любовник поскорей взял ее. Она выгибалась навстречу его умелым рукам, ласкавшим ее грудь и промежность.
– Быстро ты потекла, – послышался тихий смешок, и затем возбужденный член проник в нее быстро и резко.
Ритмично двигаясь в ней, незнакомец оставался в тени. Ира, даже не будучи возбужденной, никогда не могла разглядеть ни лица, ни фигуры. Сейчас же ей было не до того: охватившее ее возбуждение заставляло стонать, кричать и двигать бедрами в такт движениям любовника. Тот замер на секунду, затем дернулся, и в нее полилась сперма. Сама Ира кончила в тот же момент и блаженно откинулась на подушку.
– Вставай, соня, девять уже, – послышался над ухом знакомый голос, заставив вынырнуть из остатков сна.
– Как девять? – пробормотала Ира, протирая глаза и зевая. – Мне же на работу…
– Первое мая сегодня, товарищ трудоголик, – Светка, еще нечесаная и вряд ли умытая, стояла у дивана в Ириной пижаме.
Несколько секунд ушло на то, чтобы все вспомнить. Телефон. Клуб. Бар. Выпивка. Класс…
– Рассказывай, – после того как на столе очутились две чашки крепкого кофе, командным тоном потребовала Светка, успевшая привести себя в порядок, – кто он?
– Ты о ком? – не поняла Ира.
– Да брось. Ты всю ночь стонала и кричала. Точно с кем-то трахалась во сне. Так что давайся делись. Он кто?
– Инкуб, – буркнула, покраснев, Ира. – Что? Что ты ржешь? Я серьезно. Приходит каждую ночь. Не разглядеть ни лица, ни фигуры. Трахает и исчезает.
– Ира! Не пори чушь!
– Да вот те крест! – Ира размашисто перекрестилась. – Я уже и парня снимала, и святой водой квартиру брызгала, и снотворное глотала. Хрен вам. Приходит, гад.
Светка помолчала какое-то время, потом встала, потянулась к стоявшей на подоконнике сумке.
– Для вещей прихожка есть, – буркнула Ира.
– В
твоей квартире потеряться можно, – отмахнулась Светка.На стол легла колода карт.
– Погадай, а?
– Света…
– Что «Света»? А то ты часто мне гадаешь.
– Света, не начинай…
– Ирка, брось себя винить, слышишь? Ты сама говорила, что с картами не поспоришь.
– Я могла бы промолчать.
Но спорить со Светкой было бесполезно, а потому карты стали вести свой молчаливый диалог с гадалкой.
– Ира? Ну что там? Не молчи! Ира! – тормошила Светка замершую над раскладом подругу.
Ира тяжело вздохнула.
– Свет, давай расклад поменяем, а?
– Я тебе поменяю! Рассказывай! Что, снова смерть?
– Типун тебе на язык, – раздраженно дернула плечом Ира и снова уставилась на разложенные карты, – ребенок у тебя появится. Ты что, собралась кого-то усыновлять?
– Кто мне даст, – фыркнула Светка.
Ира подавила очередной вздох. Дети были больной темой для них обеих. И если сама Ира детей не особо хотела, хоть возраст уже и поджимал, то Светка иметь их попросту не могла. То ли гормоны, то ли яичники… Ира никогда не вникала в проблемы подруги, а та не особо распространялась. Но с одиннадцатого класса мечтала о ребенке, пусть и приемном. Вот только с братом-инвалидом, иждивенцем, шансы усыновить ребенка были равны нулю. С мужчинами Светке не везло. А родители… Родители погибли, когда она поступила в колледж. Светка отучилась, вступила в наследство, получила крупную сумму, оставшуюся от бизнеса отца, на банковский счет, и теперь работала воспитателем в детском саду – своих детей нет, так хоть чужих понянчит.
– Ир, а ты не ошиблась? – тихо спросила Светка.
– Тогда права оказалась, – пожала плечами Ира.
– Да ну тебя. Сколько можно-то?
– Я виновата, Света.
«Поспорить можно о чем угодно, было бы желание», – учили Иру в детстве. С упертой Светкой спорить желания не было. Впрочем, и подруга на этот раз решила обойтись без выяснения отношений. Раздраженно фыркнув, она перевела тему:
– Ты со своими давно общалась?
– Давно. Последний раз – на похоронах Вити.
– Ира!
– Что? Что «Ира?» Если бы не Димка с его тупой шуткой, мой жених был бы жив!
– И вы с ним уже успели бы сто раз развестись! Адекватно надо реагировать…
– Действительно, – горько улыбнулась Ира и, не выдержав, все же потянулась за сигаретой, – на твоих глазах непонятный качок называет твою невесту своей девушкой, а ты реагируй адекватно!
– Дал бы ему в морду, и все дела! Какого лешего он на проезжую часть выскочил?!
– Свет, – пара затяжек облегчения не принесла. Ругаться тоже не хотелось, – я же знаю: ты по моему братцу сохнешь. Так что хватит его выгораживать.
– Ладно. Пусть так. Пусть Димка – сволочь. Но ты с матерью и бабушкой не общалась восемь лет!
– Ты приехала, чтобы напомнить мне об этом? – очередная затяжка. Блин, да когда же эти нервы успокоятся?!
– Нет. Я приехала, чтобы напомнить, что у твоей бабушки восьмого мая юбилей. Семьдесят лет.
– И что? Я тогда, на поминках, им все сказала. И черту тогда же подвела. Мне надоела вся эта дикая чушь про избранных ведьм. Начитаются всякой мути, посмотрят сериалы и начинают «колдовать», а народ от нас потом шарахается.