Ведьмы Алистера

Сейчас Джилс ощутила такой же трепет, а, возможно, даже больше, когда тяжёлые дубовые ворота распахнулись под напором шквального ветра, снеся госпожу Демьяну в сторону.

— Советую поторопиться, — крикнул ей Люциан, заговорщицки подмигнув.

Ей не нужно было повторять дважды. Джилс рванула к проходу на пределе своих возможностей. Девушке хотелось спросить у Люциана, почему он ей помогает, но она не могла позволить себя задерживаться.

Холл замка потонул в криках и топоте ног, и под прикрытием из суматохи Джилс смогла выбраться из замка. Петляя по узким улочкам и стараясь избегать других ведьм — благо, корона всё ещё показывала огоньки-маяки, — Джилс переживала за мужчину, который ей помог. Мужчину, который заступился за неё, когда семья ополчилась против. Мужчину, для которого она ничего не могла сделать взамен, ведь вернуться обратно стало бы для неё подписанием собственного смертного приговора. А теперь, когда она почувствовала, что жизнь снова в её руках, расставаться с ней совсем не хотелось.

Джилс оставалось только надеяться, что Старейшины не убьют Люциана, ведь его смерть могла бы спровоцировать конфликт с Шарпой. А Старейшинам не нужны конфликты, уж тем более не сейчас.

Молясь всем Богам одновременно, чего обычно она не делала, Джилс выбежала за пределы купола и помчалась в поля. Надеясь лишь на то, чтобы Старейшины не успели пустить за ней кого-нибудь в погоню.

========== Глава 28. Магия по памяти ==========

Мегги нашла кристаллы и была полностью уверена в их магическом происхождении. Единственное, в чём она немного сомневалась, так это в том, были ли найденные ею кристаллы солью или сахаром. Когда-то давно ей уже встречались большие куски сахара — то были конфеты на ярмарке в виде сталактитов, сталагмитов или ещё чего-то, начинающегося на «стала-». Тогда Мегги уговорила папу купить ей целую коробку и, обещая себе, что будет есть строго по одному кристаллу в день, съела всю коробку за раз. После этого случая Марта ещё несколько месяцев обзывала Мегги «бешеной торбой», потому что такое количество сахара сделало Мегги, по словам отца, «просто неуправляемой», хотя сама она никаких безумных изменений в себе не заметила. Правда, потом живот болел. Но конфеты были такими вкусными, что она и сейчас съела бы парочку.

Мегги ещё раз внимательно посмотрела на кристаллы, которые выставила ровным рядком на мамином столе. Четыре бледно-голубых кристалла размером не больше чайной ложки. Недолго думая, девочка схватила один из них, лизнула кончиком языка и, скривившись, сплюнула.

Чистейшая соль — такая же ядрёная, как та, которую покупает отец: на коробке написано, что одной щепотки достаточно для целой кастрюли супа. Не то чтобы Алистер Рудбриг когда-нибудь готовил суп — он и яичницу иногда забывал посолить, — так что эта пачка лежала у них на кухне уже года два и, похоже, и не думала заканчиваться.

Вот только то была обычная покупная соль, а эта — волшебная. Её Мегги нашла на мамином чердаке, когда решила совершить туда набег после занятий с Джуди. Девочка проводила учительницу, дождалась, когда отец уедет на работу, и опрометью понеслась на чердак — расхищать мамину гробницу волшебства.

Раньше чердак был просто старой пыльной комнатой. Раньше он не манил её. Раньше Мегги не знала о магии.

Теперь же «кабинет» матери стал чем-то большим, чем-то значимым.

Прежде чем натолкнуться на кристаллы соли, Мегги умудрилась перебрать десятки банок и склянок с пожелтевшими этикетками, на которых маминым витиеватым почерком обозначалось содержимое. Или, скорее, то, что в них хранилось когда-то, потому что пустых баночек было куда больше, чем полных. Затем она нашла несколько ловцов снов, сделанных из прутиков, верёвочек и перьев. Эти находки завораживали… В отличие от найденных неподалёку свиного копыта и ошмётков высохшей плоти. Брезгливо морщась, Мегги не решилась прикоснуться к чему-то подобному и продолжила свои поиски, но уже на других полках. Там-то она и нашла шкатулку с четырьмя кристаллами соли.

И на каком-то подсознательном уровне поняла, что три из них принадлежат маме, а самый маленький — папе. Девочка не могла объяснить, откуда появилось это знание, но она чувствовала. Знала так же, как и то, что соль была волшебной. И то не было самовнушением — Мегги не выдавала желаемое за действительное. Она действительно чувствовала.

— И что это мы тут делаем? — неожиданно раздавшийся голос отца заставил Мегги чуть ли не подпрыгнуть на месте. Мамин кристалл выпал из рук и закатился под стеллаж с магическими штучками.

— Я думала, ты на работе, — пискнула Мегги и, повернувшись к отцу лицом, попыталась спрятать за спиной кристаллы соли.

— Я взял отпуск, — ответил отец и вошёл в чердачную комнатку.

Потолок оказался низковат для него, и потому Алистеру пришлось слегка сутулить плечи, чтобы не биться головой. В этом месте отец казался неуместным, даже чужим.

Мегги улыбнулась, хлопая ресницами. А Алистер выжидающе вскинул бровь, предлагая дочери ответить на прежний вопрос.

— Не уйдёшь? — с надеждой спросила она.

— А должен?

— Па-а-ап, — протянула Мегги.

— Что-о-о? — в той же манере вторил ей Алистер. — Сознавайся, что ты тут делала, если хочешь, чтобы я тебе не мешал.

— Марта не звонила? — Девочка не особо хотела сознаваться.

— Не заговаривай мне зубы, — попросил отец. — И нет, она не звонила. Её телефон вне зоны действия сети. Ничего удивительного — она и дома забывала о необходимости заряжать его.

— Понятно, — ответила Мегги и чутка подвинулась, чтобы уж точно спрятать за собой кристаллы.

— Мегги, тут полным-полно вещей, которые не предназначены для игр маленькой девочки.

— Правда?! — восторженно воскликнула она.

— Вообще-то это было предостережение, а не повод для воодушевления.

— Ну, па-а-ап, — надула губы Мегги.

— Показывай. Иначе я запру чердак, и ты сюда больше не проберёшься.

— Иногда ты бываешь таким противным, — насупилась Мегги, когда отец подошёл к столу и поднял девочку на руки, чтобы посмотреть, что она прятала за спиной.

Отец замер. Даже не так — одеревенел. Брови его нахмурились. Мегги непонимающе уставилась на мужчину, пытаясь понять, что случилось, пока отец изучал кристаллы. Но вдруг Алистер горько усмехнулся, а на лице его расцвела тоскливая улыбка, и у Мегги защемило сердце.

— Что это такое? — с опаской спросила она.

Алистер тяжело вздохнул, и Мегги подумала, что он не захочет ей отвечать. В этом папа с сестрой были похожи. Если для Мегги проявление эмоций было необходимостью — она просто не могла держать чувства в себе, то Алистер и Марта замыкались и копили всё в себе: и боль, и радость.

— Солевая память, — всё-таки ответил отец спустя некоторое время, чем немало удивил девочку. — Твоя мама использовала их в качестве дневника. Но как ими правильно пользоваться, я без понятия. Терра пару раз пыталась научить меня вкладывать в них воспоминания, но даже не знаю, получилось из этого что-то или нет…

— Получилось, — категорично ответила Мегги, кивая. — Вон тот самый маленький — он твой.

Алистер изумлённо покосился на дочь.

— Ты уверена?

— Да! Точно! Мама говорила, как извлекать воспоминания? Или кристаллы только хранят их?

— Вложенные воспоминания как-то можно вытащить, но я без понятия, как. Терра при мне делала это лишь единожды, а я так и не понял, что она сделала. Вроде бы просто дотронулась, — пожал плечами отец. — Да и это было ещё до рождения Марты, я уже и не помню деталей.

Мегги положила голову Алистеру на плечо и тоскливо вздохнула. Она скучала по сестре. Той не было уже несколько дней, и Мегги казалось, что от неё оторвали кусочек личности. Нечто подобное она уже ощущала прежде. Когда не стало дедушки, а потом и мамы. Когда папа лежал в больнице, и она не знала, что с ним будет. А теперь рядом не было Марты.

— Я надеюсь, она скоро вернётся, — надтреснутым голосом, полным щенячьего ожидания, прошептала она. — Мне без неё плохо.

— Переживаешь, что не с кем поделиться тортом? — заговорщицки поинтересовался отец, одной фразой переключив фокус внимания.