Ведьмы и враг

— Боже милостивый, — воскликнула она, перекладывая ношу на руках. — Его величество лейтенант в настроении! Он чуть не отгрыз мне ухо.

Селин встала. — О, мне очень жаль. Я бы предупредила тебя, если бы могла.

— Не могу винить его, не могу, — пробормотала Хельга, как будто Селин ничего не говорила. — Не знаю, что этот глупый принц думает, что он делает, вытаскивая вас, девочек, в одиночку.

Даже Амели, казалось, была шокирована тем, что старая женщина использовала слово «дурак» по отношению к Антону, но Хельга была шокирована… необычно.

Хотя она быстро передвигалась, ей было, по крайней мере, за семьдесят, с густыми седыми волосами, собранными в пучок, который был частично прикрыт оранжевым платком — почти всегда косо. Ее морщинистое лицо приобрело смуглый оттенок, и на ней было выцветшее домотканое платье, которое когда-то, возможно, было фиолетовым.

Хотя официально она была служанкой здесь, в замке, Селин давно подозревала, что она была чем-то большим. Во — первых, все остальные относились к Яромиру с почтением и уважением — иногда даже со страхом, — но Хельга часто саркастически называла его «Его Величество лейтенант» и имела склонность командовать им… и по какой-то причине он позволил ей.

Более того, Хельга была ответственна за то, чтобы помочь Селин и Амели понять, по крайней мере, корни того, кем они были и откуда взялась их мать: Мондиалитко или «маленькие дети мира», странствующие цыгане.

До прибытия в Сеон Селин и Амели мало знали о своем происхождении.

Их отец был деревенским охотником в Шетане, и однажды он отправился на дальнюю охоту, путешествуя в течение нескольких дней. Он вернулся с их матерью и женился на ней. Затем супруги построили аптеку в Шетане и завели небольшую семью. Как только Селин и Амели стали достаточно взрослыми, их мать научила их читать. Она учила Селин травам и способам исцеления, ничего не говоря о своем прошлом.

Ни одна из сестер никогда не слышала термина «Разорванный Туман», пока Хельга не объяснила им, что они не только родились от матери-Мандьялитко, но и принадлежали к особой линии, называемой Разорванный Туман, и каждая из них обладала природной силой. Как сестры, Селин и Амели были двумя сторонами одной медали, одна из которых могла читать будущее, а другая-прошлое.

Полное понимание этого знания изменило их жизнь.

В данный момент, однако, Амели настороженно смотрела на платья в руках Хельги.

— Для чего это? — спросила она.

— Для тебя, девочка, — проворчала Хельга, бросая всю свою охапку на кровать. — Приказ принца… через Его Величество лейтенанта. Если вы собираетесь в замок принца Дамека, чтобы встретиться с какой-нибудь высокомерной знатной семьей, вам придется снова играть в придворных женщин. У меня здесь есть шерстяные платья для путешествия и, по крайней мере, восемь вечерних платьев.

Селин на мгновение закрыла глаза, снова открыла их и постаралась не застонать от того, что должно было произойти. На их последней миссии для Антона, для их собственной безопасности, им пришлось притвориться высокородными дамами… что означало, что Амели должна была отказаться от своих брюк и носить платья все время.

Перед этим она устроила настоящую драку.

— О, это не так! — Амели расправилась с Хельгой. — Только не снова.

Селин прекрасно понимала, что Амели быстро приближается к своей критической точке, сначала ее попросили приблизиться к Дамеку, а теперь ей сказали, что ей снова придется носить юбки.

— Амели, — начала Селин, — как и прежде, я уверена, что Антон делает это только для нашей безопасности. Солдаты Дамека никогда не стали бы оскорблять женщин двора Антона, и… если мы хотим расследовать семью Рошель, нас должны рассматривать как почти равных.

— Мне все равно! — Амели взорвалась. — И я могу защитить нас лучше, как себя. Если бы я была одета как я, я могла бы открыто носить свой меч и кинжал. Разве я не всегда защищала нас в Шетане? — Она сделала паузу и глубоко вздохнула. — Все равно это не сработает. Капитан Коче слишком хорошо нас знает. Он узнает нас с первого взгляда и выдаст.

Эта мысль приходила в голову и Селин, но она не упоминала об этом. Капитан Коче был главным задирой принца Дамека и сборщиком налогов — и именно он сжег их старую лавку. Он знал, что они оба выросли крестьянами, зарабатывающими на жизнь травяными лекарствами Селин и ее уловкой, чтобы играть в «провидицу», прежде чем проявятся ее истинные силы.

— Не важно, — сказала Хельга, поправляя на кровати синее шерстяное платье. — Приказ Антона. Может, он и дурак, что бросил Яромира, но у него всегда есть план или два в заднем кармане. Если он хочет, чтобы вы были одеты как придворные дамы, то именно так вы и поступите. — Она подняла глаза и улыбнулась. — О, и я тоже ухожу. Я буду твоей горничной.

Амели замерла. — Что?

— Ага. Нельзя, чтобы две дамы переодевались к обеду за столом Дамека без горничной.

— О, это просто… — Амели провела рукой по лицу. Она посмотрела на дверь. — Селин, мне нужно подышать свежим воздухом.

Не дожидаясь ответа, она вышла, оставив Селин смотреть ей вслед.

Затем Селин сделала несколько шагов, чтобы последовать за ней.

— Оставь ее в покое, — сказала Хельга, и когда Селин обернулась, она увидела искреннюю жалость на лице старухи. — Бедная крошка. Это будет нелегко для любого из вас. Дай ей несколько минут сегодня вечером.

Селин вздохнула. Возможно, так было лучше всего. — Я рада, что ты идешь с нами, — сказала она, и это было правдой.

Хельга кивнула. — Яромир сказал, что тебе могут понадобиться кое-какие вещи из дома?

Селин подошла к туалетному столику, взяла обе записки и протянула одну Хельге, чтобы та прочитала. — Главное-это первый предмет, моя коробка с лекарствами. Убедитесь, что все упаковано. Я также хотела бы, чтобы сегодня вечером принесли мое собственное шерстяное платье лавандового цвета, если это возможно. — Вторая записка была сложена пополам. — Тогда передай это сообщение Эрин, дочери кузнеца. Она всегда достаточно добра, чтобы присматривать за Оливером, когда меня вызывают, и она знает, как заботиться о нем.

По большей части Оливер мог сам о себе позаботиться. Селин всегда оставляла открытым одно окно в задней части магазина, чтобы он мог выходить на охоту, когда ему заблагорассудится. Но для нее было важно, чтобы он знал, что его не бросили, и Эрин была рада ходить в магазин каждый день, чтобы оставлять ему миски с свежей водой и молоком — и гладить его, если он хотел внимания.

— Достаточно просто, — сказала Хельга и посмотрела на дверь. — Ты справляешься с этим намного лучше, чем твоя сестра, перспектива войти на территорию Дамека, я имею в виду.