Ведьмы. В петле времени

— Хорошо? — с несвойственной мне истеричностью, взвизгнула я. — Хорошо?! Да я убиться там могла!

— Могла… — понуро поддерживает меня Марьяна, косясь на злополучную лестницу.

— Но ведь не убилась же, — это уже Карина.

— А давайте, где-нибудь в другом месте отметим? — предлагает Сергей. — Бог с той ёлкой-сосной, не она же главное…

— К бабушке хочу, — по-детски продолжаю хныкать я.

— Ребят, — словно озарённая идеей, вскидывается Каринка. — А айда к Ленке отмечать? Там кстати и Танька будет со своей мамой.

— Давайте, — согласилась, незнающая как меня утешить Марьяна. — Всё веселее, чем… Ну-у… Если Лена уйдёт, мы тут вообще втроём куковать будем.

— А бабушка не против будет? — нерешительно поинтересовался Сергей.

— Нет, не будет, — сквозь напускные слёзы, робко улыбнулась я.

Вскоре все блюда, почти выделенные тётей Валей для пиршества, были упакованы, и мы уже топали к бабушкиному дому.

— О! Сколько в этом году гостей пожаловало! — радостно улыбнулась она, пропуская нашу ватагу в квартиру.

— Привет, сестрёнка, — пророкотал двоюродный братишка, заключая меня в медвежьи объятия. — Подзадержались вы, думал не придёте…

— Тс-с-с… — прошипела я. — Не пали контору. Мы типа в последний момент решили идти, — шёпотом поясняю. — А то знаешь же, началось бы: ой, не удобно… Бла-бла-бла…

— Ясно, конспираторша, — усмехнулся он, шутливо щёлкнув меня по носу.

— Ура!!! — тем временем радостно верещала Танька, чмокая всех, кто попадался на пути. — Настоящий праздник! — воскликнула она. — Кстати, а где Анжелка? Она ведь тоже собиралась остаться. Передумала что ли? — поинтересовалась Таня, на что Марьяна отвела взгляд, Серёга лишь зубами скрипнул от злости, а Карина спокойно ответила:

— Уехала.

— Да? Ну и ладно. Ой! Пять минут до Нового Года! — спохватилась Таня и тут же бросилась разбирать принесённые нами сумки.

Ну что сказать? Этот праздник ни в какое сравнение не шёл со всеми предыдущими версиями. Было шумно, весело. Мы от души веселились, много ели, вот только пили правда совсем немножко, с учётом стоящих на контроле соблюдения приличий представителей старшего поколения. Но это не мешало нам петь, танцевать, травить байки и анекдоты.

Ближе к трём часам ночи мы с Каринкой напряглись в ожидании звонка в двери. И вот, он прозвучал.

— Хм… Наверное, соседям мешаем, — пригорюнилась бабушка, хватая в руки пульт от телевизора и приглушая громкость, одновременно собираясь идти открывать дверь, но не там-то было.

— Потерпят один раз в году, — заявила я, удерживая бабулю за руку, а братишке указала взглядом на дверь.

Тот не заставил просить себя дважды, встал и пригибая голову в дверных проёмах, прошёл к входной двери, прежде чем открыть ещё и спросил басом:

— Кто там?

Ответом ему послужила тишина.

Мы с Каринкой к тому моменту были уже рядом.

— Не отвечают, — пожал плечами он и начал отпирать замки. — Никого.

— Наверное дети дуркуют, — подала голос из комнаты Танюха.

— Ноги бы им поотрывать, — гоготнул братик, и закрыв двери вернулся за стол.

Как передать то облегчение, что я испытала в этот момент? Слов не найти для описания! Зато потом я уже веселилась от души!

Разошлись мы ближе к утру. Хотя, как разошлись? Брат остался ночевать у бабушки, а мы с ребятами пошли провожать Таньку и её маму до лесничества. Там нас ещё чаем с тортом напоили, и уже с рассветом отпустили обратно в интернат.

Отсыпалась я до полудня. Удивительно что и на этот раз меня никто не разбудил. При этом меня не отпускала мысль: «вот настало первое число, узнала ли уже Анжела, что её план провалился?» Ответа на этот вопрос конечно же не было.

Встала, сходила в душ, смыв лишние волнения и страхи, как и в прошлые разы спустилась в холл, где и обнаружила ребят.

— Привет, ты вовремя, — помахала рукой заметившая моё приближение Каринка. — Сейчас организуем поздний завтрак, а то тётя Валя «приболела».

— А… — протянула я, собираясь поинтересоваться не нужна ли помощь, но выскользнувший из дверей столовой Серёга вмиг очутился рядом и притянув меня к себе чмокнул в щёчку:

— Мы уже всё сделали, сонька, — ласково проведя кончиком носа по моей щеке, хрипловато прошептал он.

Бог мой, как же не хватало мне его прикосновений, его голоса… Десять лет — словно вечность, на протяжении которой я едва ли не каждый вечер умудрялась засыпать с мыслями о нём, а в итоге, именно Серёгу и видела во снах. И вот сейчас, от звуков его голоса и этого невинного прикосновения захотелось плюнуть на всё и утащить его в спальню, но тут же распахнулась входная дверь, и в залитый яркими лучами солнца холл влетела сияющая Танюха:

— Всем привет! А вот и я! — провозгласила она и словно ураган пронеслась по помещению, успев всех на своём пути обнять, чмокнуть в щёчку.

Вскоре мы уже сидели в столовой за практически по праздничному накрытым столом, ведь вчера мы не сумели с собою утащить всю приготовленную нам провизию, да ещё и Танька кое-что из дома притащила. Собственно, почти и как и в первом витке, лишь бы дальше всё не пошло по-прежнему. Разрываюсь между возможностью провести время с любимым и подругами, или всё же побежать к бабушке, убедиться, что там всё в порядке на этот раз.

Но решила не рушить ход истории. Постращали Таньку рассказами о лесе, та взяла со всех клятву никогда в него не входить, а потом, уже садясь на своё место выдала фразу от которой у меня волосы дыбом встали:

— Почти как когда-то…

— Что?! — хором воззрились на неё мы с Кариной.

Подруга взглянула на нас по очереди и кивнула, мол, пойдёмте выйдем. Стоит ли говорить, что нас из столовой вмиг сдуло.

— Ребят, простите нам пошептаться надо, о своём, о девичьем, — вставая со своего места произнесла Карина, и Серёга с Марьяной лишь плечами пожали, словно говоря — надо, так надо, идите, шепчитесь.

— Только не смейтесь ладно? — попросила Таня, как только мы очутились в холле.

— И в мыслях не было, — серьёзно отвечает за нас двоих Карина.

— В общем, у меня какое-то дежавю… — признаётся Таня. — То как вы перед новым годом в гости зашли, и сейчас, будто всё это уже было. Хотя и не всё… В тех моих воспоминаниях Новый Год я справляла с мамой. Это пугает…

— Чем? — не поняла я.

— Ну говорят, мол, перед смертью человек всю свою жизнь видит.

— А ты прямо всю так и видишь? — уточнила Карина.