Ведьмы

Почти все время мы проводили вместе с Яном. Иногда он отлучался в лес за травами или кореньями, и эти часы одиночества казались мне нескончаемыми. Я пыталась занять себя стиркой или готовкой, но все валилось у меня из рук, и Арина недовольно прогоняла меня с кухни, когда видела, какой беспорядок я там навела.

Однажды я зашла в дом после прогулки по лесу и застала Арину роющейся в моем рюкзаке.

– Что ты делаешь? – закричала я, – уйди из моей комнаты!

Девушка отвела глаза в сторону и поспешно выбежала в кухню. Я открыла потайной карман и вздохнула с облегчением – пузырек с защитным зельем был на месте. Наверняка, она искала именно его! Я положила пузырек в карман джинсов, чтобы он всегда был при мне. Больше ничего ценного в рюкзаке не было.

Мы пересекались с Ариной редко, только во время ужина, остальное время она проводила, выполняя работу по дому или уходила в лес. Она больше не прогоняла меня, но и не пыталась завести со мной дружбу. Я была только рада такому безразличию, потому что после ее некрасивого поступка, я бы все равно не смогла к ней относиться по-хорошему. Я старалась не обращать внимания на Арину. Мне нужен был лишь Ян, остальное меня мало волновало.

Я знала, что Арина испытывает ко мне неприязнь, она укоризненно смотрела на меня, если мы случайно сталкивались с ней в доме. Но однажды, когда Ян отсутствовал, а я бесцельно ходила из угла в угол в своей комнате, мечтая лишь о том, чтобы поскорее вновь упасть в объятия любимого, Арина отворила дверь и тихо позвала меня. Я оглянулась. В этот раз во взгляде девушки не было ни злости, ни укора. Я вышла к Арине на кухню и спросила, что ей от меня нужно.

– Я больше так не могу! Я больше не могу это терпеть! Не могу смотреть на это… – с болью в голосе воскликнула девушка.

Я подумала, что она снова хочет попросить меня о том, чтобы я ушла и напряглась всем телом, сжала зубы.

– Арина… – строго сказала я, – мы с твоим братом любим друг друга. Я никуда не уйду отсюда. А если уйду, то только с ним. Хватит гнать меня! Если ты не перестанешь так вести себя, то я пожалуюсь Яну, и он прогонит тебя. Я не потерплю такого отношения к себе!

Голос мой звучал все громче и громче, щеки пылали от возмущения. Мне был крайне неприятен этот разговор, я не хотела сейчас думать ни о чем, кроме своей любви. Арина, заметив мою нарастающую злость, подбежала ко мне и приложила холодную ладонь к моему рту.

– Тише! – зашептала она, выглядывая в окно на лес, который по-прежнему был сер и мрачен, – никто не должен нас услышать. Я совсем не об этом хочу тебе рассказать.

– О чем же? – удивленно спросила я.

Внезапно за окном показался темный силуэт Яна, и Арина отпрянула от меня, повернулась к плите.

– Завтра, как только он уйдет, иди в лес позади дома, там недалеко есть овраг. Я должна тебе все рассказать, еще немного, и будет поздно, – прошептала она, не глядя в мою сторону.

Я стояла посреди кухни и растерянно смотрела в стену, пытаясь сообразить, что на этот раз задумала Арина. Ян ведь предупреждал меня о том, что ей нельзя верить… Когда он вошел в дом, я бросилась к нему на шею и звонко поцеловала в щеку. Краем глаза я заметила, как напряглась при этом Арина. Но тревога, которая только что заставила мое сердце биться быстрее, вскоре улетучилась, словно ее и не было. Мой любимый был рядом со мной, остальное не имело смысла…

***

И все же на следующий день, когда Ян в своем неизменном черном плаще скрылся в лесу, я накинула на плечи свитер и отправилась в овраг за домом.

Арина уже ждала меня там. Я издалека заметила ее светлое платье и волнистые локоны цвета пшеницы. Странно, что они с Яном совсем не похожи. Брат и сестра, а внешне ни одной похожей черты, даже цвет волос, и тот совсем разный.

"А если он ей вовсе не брат? – мысль промелькнула в моей голове, но в следующее мгновение она показалась мне такой нелепой, что я отмахнулась от нее.

– Арина! – окликнула я девушку, и она сразу же обернулась ко мне.

Перешагивая через пышные кусты папоротников, разросшихся на дне оврага, я подошла к Арине. Перед тем, как идти сюда, я дала себе обещание, что не буду верить ей, наверняка, она хочет навредить нашим с Яном отношениям.

– Помнишь, я говорила, что тебе нужно немедленно уходить отсюда? – спросила Арина.

Я кивнула и присела на ствол поваленного дерева. Арина медленно подошла ко мне и остановилась напротив.

– Я не просто так тебе это сказала. Это не мой каприз, как ты думаешь, – взгляд девушки стал темным и тяжелым, как тучи перед дождем, – ты думаешь, ты первая такая "возлюбленная" у Яна? Нет! Не перечесть, сколько таких, как ты, здесь уже побывало. Каждой он говорил, что любит больше жизни, что она – та единственная, которая зажгла его сердце огнем.... Пойми, страсть затмила твой разум. Ты сейчас слепа, и тебя ждет такая же участь.

– Какая? – спросила я, и в голосе моем прозвучал вызов, я не верила ни одному ее слову.

– Ты умрешь… Так же, как умерли все девушки до тебя: мучительно и страшно.

Арина прошептала это с лицом, исказившимся от ужаса, в глазах ее стояли слезы.

Я усмехнулась в ответ, подумав, что из девчонки вышла бы неплохая драматическая актриса, если бы она жила не в лесу, а в городе. Арина в ответ на мою улыбку обиженно вскинула подбородок.

– Не веришь мне? Тогда пойдем, – она встала, схватила меня за руку, и с силой потянула за собой.

Я сначала упиралась, но потом решила посмотреть, что такого интересного она хочет мне показать. Мы прошли весь овраг, поднялись на возвышенность, какое-то время шли по лесу, потом перешли вброд маленький лесной ручей и вскоре оказались на краю еще одного большого оврага.

– Смотри, – сказала Арина и указала рукой вниз.

– Куда смотреть? – спросила я тоном, дающим понять, что все это мне изрядно надоело.

– Вниз смотри! – ответила Арина, бросила на меня злобный взгляд и снова указала рукой куда-то вниз.

На дне оврага что-то белело. Мне было плохо видно, что именно. Кусты папоротника и высокая трава колыхались на ветру и закрывали обзор. Я стала медленно спускаться по крутому склону вниз, держась за ветви кустов и высокие цветы волчьего цветка, чтобы не упасть.

Вдруг до меня донесся удушливый, сладковатый запах. "Это всего лишь цветущий люпин, волчий цветок, он всегда пахнет тленом," – успокаивала я себя, чувствуя, как в горлу подступает комок.

Спустившись в овраг, я раздвинула кусты перед собой и увидела, что все вокруг покрыто человеческими костями и тлеющими трупами, издающими то самое тошнотворное зловоние. В ужасе я закричала, что было сил, но быстро зажала руками рот, пытаясь сдержать непреодолимый приступ тошноты.

Развернувшись, я бросилась бежать сквозь кусты обратно, путаясь в высокой траве. Запнувшись за что-то мягкое, я упала рядом с телом девушки. Ее кожа, покрытая белыми пятнами, сморщилась и словно прилипла к костям. Темные волосы спутались, разметались по земле, а глаза неподвижно застыли, глядя в небо.

Я несколько секунд смотрела на мертвую девушку, казалось, жизнь в этот момент ушла из меня тоже. Кто-то закричал, и этот крик сотнями голосов зазвучал надо мной, разнесся по всему лесу. Только позже я поняла, что это был мой собственный крик. Поднявшись с земли, я на ватных ногах стала выбираться со дна оврага. Хватаясь за волчьи цветы и ветви кустов, я кое-как вылезла на поверхность и оглянулась – Арины нигде не было.