Ведомый чайкой

Он давно понял этот бесхитростный закон. Закон инерции. Он заметил также, что чем тяжелее и массивнее некое тело, тем тяжелее его сдвинуть с места, но стоит ему придать инерции, как поддерживать его в состоянии движения – проще простого. Но стоит ему остановиться, а если ещё и в вязкой субстанции, в грязи или патоке… Нет! Нельзя останавливать тело. Остановка – всё та же смерть. Потом сдвинуть его снова с места может и не хватить сил, а, если и хватит, то потребуется их изрядное количество. Нужно поддерживать тело в движении! Зато, чем массивнее тело, тем сокрушительнее оно. Оно способно снести любые преграды на своём пути; не остановит его ни бетонная стена, ни топкое болото, ни любые другие заградительные редуты. Он снесёт их играючи, но нужна инерция!

Глава 1

– Я снова к тебе за советами, Джонатан. – едва погрузившись в глубокий сон, то, что было Антоном-вне-его-тела обратилось к тому, что было вне-телесным Джонатаном Чайкой. Они оба пребывали в нигде и вне времени. Они просто пребывали в состоянии осознания собственного существования.

Знакомый и очень желанный голос ответил:

– Я всегда рядом, Ник, и всегда рад тебе помочь. Что бы ты хотел спросить в этот раз?

– …Когда я начинаю останавливаться, когда я начинаю скучать, Джонатан, я чувствую, что опускаются руки. Что “миг” трансформируется в “вечность”, что моё “хорошо” начинает ослабевать, и становится всё труднее и труднее только лишь силой мысли совладать с круто наклоняющимся в сторону ненавистной двери скользким полом. – в том, что можно было бы назвать “голосом” Ника чувствовалось некая встревоженность. – А ещё, чем меньше движения, друг, тем всё больше мне кажется, что этот пол ещё и хорошенько промаслен. Трудно становится устоять, чтобы не начать сползать вниз. Я хочу картинку, Джонатан, так будет проще объяснить.

Ник сощурил глаза от ярко засветившего солнца. Они с чайкой находились всё на том же живописном, залитом солнцем утёсе. Он приподнялся из сидячего положения. Ноги его затекли, и встать во весь рост поначалу оказалось не так-то и просто. Онемевшие от долгого сидения, – пока Ник получал от Джонатана столь бесценные уроки, ноги покалывало. Ник стоял, пошатываясь, и превозмогая ощущение, что вот-вот рухнет наземь, не сумев перебороть неприятное ощущение в ногах, похожее на онемение. Чайка, сидевшая на краешке утёса, распрямила крылья.

– Ты прав, Ник. Описывать собственные ощущения и переживания куда удобнее и нагляднее, пребывая в физической реальности, её законах, да и с помощью тел, будучи закованными в них. – проговорил Джонатан, проделавший несколько шагов по кромке утёса с расправленными крыльями. – Признаться, пока мы с тобой сидели, мои крылья тоже порядком атрофировались. А это не есть хорошо! – заключил Джонатан. Спустя недолгую паузу, он продолжил:

– Заметь, что произошло, Никки. – возобновила диалог Чайка. – Как только ты освободился, сбросил с себя оковы, которые, как тебе казалось, сковывали и мучили тебя “целую вечность”, ты впал в состояние некой эйфории, блаженства. Ты принял своё новое состояние как должное, как безмерно долгожданное и, наконец, обретённое. И что ты тогда сделал, как заполучил его? Ты сел на землю, наслаждаясь прекрасным чистым воздухом, запахами, видом окружающего пейзажа, безмятежностью, свободой… Ты попал в среду, в которую выбрал попасть, и которая отвечает твоему ощущению высшего “хорошо”. Но ты начал скучать, сидя на одном и том же месте, ничего не делая, а лишь наслаждаясь. И вот, ты снова обращаешься ко мне за советом. – сказал Джонатан. – Ты попробовал встать, но ноги твои затекли, обмякли и чуть ли не атрофированы, если говорить о твоём нынешнем теле как о проекции твоей сущности. Так вот и ответь сам на вопрос, друг, что же тебе делать, чтобы жить? – Чайка подошла к самому-самому краю утёса. До водной глади, что простиралась от подножья скалы до самого горизонта, от утёса, на котором пребывали Ник и Джонатан, было около ста метров.

– Двигаться! – крикнул Ник, делая разбег в несколько шагов, от самой скалы. – Не останавливаться! – только лишь и крикнул он, прежде чем с полного хода не прыгнул с утёса одновременно с Чайкой.

Нет, Ник не разбился. Он даже не полетел кубарем вниз. Он только лишь немного поменял свой облик в прыжке. Теперь две красивые, белого с серым окраса чайки, – Ник и Джонатан, летели с громадной скоростью среди своих сородичей. Они забавлялись в небе! То резко пикируя вниз, к самой воде, и чуть ли не касались её кончиками брюшных перьев, то взмывая высоко-высоко над скалами, а, затем, и к самым облакам, чтобы заглянуть за привычную линию горизонта!

Глава 2. На разной высоте

Они забавлялись в небе! То резко пикируя вниз, к самой воде, и чуть ли не касались её брюхом высокоплана, то взмывая высоко-высоко над скалами, а, затем, и к самым облакам, чтобы заглянуть за привычную линию горизонта!

– Это замечательно, Никки! Я не верю, что так может быть! Я теперь умею, я научилась! – кричала Любовь в микрофон, не отвлекаясь при этом от управления высокопланом, а Ник сидел и завороженно глядел на неё, на то, как она радуется и как у неё мастерски получается управляться с полётом на сверхмалой высоте. – У меня душа словно выпрыгивает из тела! – взахлёб и нараспев говорила она и расплывалась в улыбке. – Я теперь умею летать не только очень высоко, но и очень низко, прямо над водой, в каких-то нескольких от неё сантиметрах! И это не менее захватывающе, чем и над облаками, Никки. А как опасно!.. А от этого и ещё интереснее и ответственнее!

Когда полёты в тот день были окончены, и Ник с Любовью вот уже 36-ой вечер за то чудесное лето сидели у костра возле их прицепа-дома, Ник рассказывал Любви, что…

Глава 3. Конструкция

– Среди прочих, в авиации есть такие понятия, как “полёт на сверхмалой скорости” и “полёт на сверхмалой высоте”. – рассказывал лётный Инструктор аэроклуба. Антон сидел в первом ряду среди ещё нескольких курсантов. Сидел, не сводя глаз с инструктора и внимал каждому его слову и даже каждому его жесту. Невысокий седовласый Инструктор с аккуратными белоснежными усами, заложив руки за спину, мерно ходил взад-вперёд в лётном комбинезоне перед установленной возле стены академической доской, на которой мелом был схематично нарисован самолёт и обозначены его основные части. – Если вы будете лететь на слишком малой скорости, – пронзающий взгляд голубых как небо глаз Инструктора заставил тело Антона покрыться мурашками, – то при достижении определённых минимальных значений, подъёмная сила крыла самолёта, – Инструктор жестом показал на крыло нарисованного на доске самолёта Як 18-Т, – упадёт до нуля, и тогда он рухнет, свалиться в неуправляемый штопор. Если пилот опытный и запас высоты позволят, то, хоть и с трудом, но из него, всё же, можно выйти. Если высоты недостаточно – это означает смерть как минимум для самого самолёта. – Инструктор сделал небольшую паузу, глядя в глаза курсантам. – Вы ещё сможете катапультироваться, если исходная высота и конструктивные особенности самолёта позволят вам это сделать. В худшем случае – это будет и вашей смертью! Поэтому всегда, абсолютно всегда, даже в момент полной эйфории от полёта, НЕ ЗАБЫВАЙТЕ СМОТРЕТЬ НА ПРИБОРЫ!

Эти слова Антон запомнит на всю жизнь и никогда, ни разу в жизни больше не забудет время от времени кидать пусть и короткий, но непременно трезвый и внимательный взгляд на какие бы то ни было жизненно важные индикаторы.

– Сверхмалая высота для воздушного судна означает, что ваше летательное средство чрезвычайно подвержено опасному сближению с какими-либо наземными объектами, столкновение с которыми также означает смерть! – Инструктор снова обвёл сидящих внимательным взглядом, удостоверяясь, что все без исключения также смотрят на него и услышали, что он только что сказал.

* * *

В тот вечер, когда Антон ехал из аэроклуба домой после окончания занятий, ему позвонил его друг Андрей и сообщил, что умер Димка – их общий товарищ, несколько лет назад покатившийся, как говориться, по наклонной плоскости. Сперва он потерял в катастрофе свою любимую жену, после чего, не найдя в себе сил собраться и продолжать жить, запил. Естественно, через несколько месяцев его уволили с работы, а новую он так и не нашёл. Спустя год, Дима пропил все свои сбережения, некогда отложенные к рождению ребёнка, которого они с женой с таким нетерпением ждали. Ещё в течение года, как ни пытались вытащить его из этого состояния друзья, Дима окончательно сдал позиции. Три месяца назад точка невозврата была пройдена; начался героин. В тот день, ближе к вечеру – передозировка и смерть. Смерть физического тела того, кого друзья и близкие подразумевали по “Димой”. Его “самолёт” начал сперва решительно терять высоту, а затем и скорость. И он свалился в неуправляемый штопор не в небесах, а уже непосредственно у земли, поскольку уже давно летел на минимально допустимой высоте. Неуправляемый штопор. Удар об землю. Смерть.

После этого звонка Андрея Антон поник духом. Он ехал по трассе, погружённый в свои мысли. “Ну как же так, – думал он, – ну почему человеку так часто не хватает сил, чтобы держать нужную высоту, нужную скорость?”. Ответ ему пришёл сам собой. Он подумал, что все мы, люди, настолько верим в силу гравитации, настолько верим в зависимость скорости от мощности двигателей и запаса горючего, что нам даже и представить трудно, как управлять самолётом, как благополучно его посадить, когда закончилось топливо, а Земля неумолимо тянет к себе. Но ведь есть же восходящие потоки, есть инженерная, в конце концов, мысль, позволяющая многим самолётам планировать и совершать посадку даже с неработающими двигателями и вне специально оборудованной взлётно-посадочной полосы! И это, преимущественно, простые самолёты, на подобие послевоенного самолёта Ан-2, например. Чем проще конструкция, чем ближе она к механике, нежели к сложной электронной авионике, тем она надёжнее, долговечнее и эффективнее! Словом, чем естественнее и ближе конструкция к “природе”, – простым физическим законам бытия, чем менее она усложнена, тем пригоднее она для эксплуатации. И, напротив, чем более замысловата и далеко от истоков, тем выше риски отказов, поломок, сбоев.

Если сделать свой “самолёт” простым и надёжным вроде Ан-2 или, поработав ещё усерднее, и того проще и надёжнее, то можно в “полёте” не противостоять стихии, силе гравитации и прочим силам и обстоятельствам, а взаимодействовать с ними, обретая природную гармонию, коей наделено всё сущее. Нужен лишь резонанс, а не диссонанс. Вот и весь секрет! В случае беды стихия, бережно взяв под “крылья”, мягко посадит вас на прекрасный луг. Да-да, так и будет, но только если вы – одно целое со стихией. Попробуйте ей противостоять, пытаться её перебороть и она размажет вас так, что только мелкие осколки разлетятся на сотни метров вокруг. То же произойдёт и в случае, если ваш “самолёт” будет бесконечно далёк от основополагающих принципов работы законов окружающей действительности: сильно модифицирован, чрезмерно усложнён, искажён или переоборудован для нецелевого использования. А целевым использованием является лишь одно: полёт ради полёта!