Ведунья из Забытой пустоши

Как же мне всё это надоело на родине, попала сюда, и опять двадцать пять. Мой, стирай, убирай и всё это без пылесоса и стиральной машины. Как же страшно раньше люди жили, всё ручками делали и, судя по обстановке, на прислугу рассчитывать нечего.

Получаю ещё один пинок под бок, а вокруг никого. Не буду обращать на это внимание. Я обнаруживаю метлу в коморке возле входа, в ней ещё есть тряпки, вёдра и ещё что-то, потом разберу.

– Прежде чем спасать приличных женщин, нужно сначала в доме убрать, – бурчу я, чтобы не сойти с ума.

Если я буду разговаривать вслух сама с собой, то назойливого голоса я у себя в голове не услышу.

Обметаю паутину, стараясь не поднимать много пыли. Может, расположиться на ночлег во дворе, мелькает у меня крамольная мысль, когда взгляд падает на раскидистое дерево возле дома.

– Не думай даже, – возмущённо кричит мне в ухо голос, и я от неожиданности поднимаю в воздух всю пыль, собравшуюся в доме. Прочихавшись, я поднимаю глаза и оседаю на пол, теряя сознание.

– Что нынче за народ хилый пошёл, – слышу я как будто издалека ехидный женский голос.

Глава 8. Проверка

– Вставай давай, хватит валяться, – грубо говорит мне прямо в ухо женщина. – Призрака, что ли, никогда не видала?

Я приподнимаюсь – и действительно призрак. Нависает надо мной, сурово сведя брови и уперев руки в боки. Пыль давно осела, но женщину средних лет с ехидной улыбкой на устах вижу отчётливо.

– Кто вы? – спрашиваю я на удивление твёрдым голосом. – И что здесь делаете?

– Да нет, милочка, это кто ты ? – тыча мне пальцем в грудь строго говорит призрак. – Что делаешь ты в моём доме?

От её выражения лица и сурового голоса я малость трушу. Совсем чуть-чуть, ровно столько, чтобы захотеть обратно в свой мир к тунеядцу мужу и гопникам, отправившим меня сюда.

– Вы ведунья, которую я должна заменить? – робко предполагаю я, обхватывая плечи руками.

– Должна не должна, это я ещё погляжу, – она резко взмывает к потолку и растворяется в солнечных лучах, – какая из тебя преемница ведуньи, – доносится откуда-то сверху её голос. Я облегчённо перевожу дух, но рано радуюсь.

Призрачная тётка появляется прямо под носом, заставляя меня испуганно икнуть, поспешно прикрывая рот ладошкой. Неудобно как-то получилось. Некультурно, я всё-таки учитель, некстати вспоминаю я.

– Что сидишь? – грубо говорит она, подлетая к лицу. – Солнце скоро сядет, дом три года без уборки, а она расселась тут.

Призрак упирает руки в бока и топает ногой.

– Вставай, вставай, работы … не проверн е шь, – продолжает она мне грубить, произнеся нецензурное слово из трёх букв.

Надо же, и тут так выражаются, удивляюсь я, и ненормативная лексика волшебным образом ставит мозги на место. Вспомнив свою свекровь, я не хочу повторения пройденного. Урок выучила, благодарю покорно.

– А не пошла бы ты… – спохватываясь, что женщина всё же старше и нужно быть вежливой, я повторяю, – а не пошли бы вы…

– Ну, куда? – заинтересовалась она.

Ругаться неприлично, что обо мне подумают в Забытой пустоши, поэтому я смягчаю готовые сорваться нецензурные слова.

– На встречу со своим телом. Уходите, в конце концов, на покой, – излишне эмоционально говорю я.

От хохота призрака завибрировал воздух в доме.

– Ну, слава богу, а то уж я подумала, что очередная клуша пожаловала, – доносится до меня сквозь смех.

Да уж, скучно с ней точно не будет.

– Ещё одну проверку прошла, – отсмеявшись произносит она. – Давай поскорее следующую проверку проходить.

А баба-то с придурью, осторожно думаю я. Мало ли какие у неё способности, может, ещё и мысли умеет читать.

– Что нужно делать? – устало спрашиваю я.

Быстрее бы покончить со всем этим и поспать. По сравнению с её дурацкими проверками даже уборка уже не кажется такой страшной.

– Вытяни правую руку, сосредоточься и уверенно произнеси: «Veni ad dominam grimoire», – учит меня призрачная ведьма.

Да, так я и стала произносить непонятно что непонятно за кем. Так и опомниться не успею, как окажусь в преисподней. Нет уж, ищи другую дуру.

– Что вот сейчас за тарабарщину вы произнесли? – требовательно спрашиваю я.

– Заклинание призыва, – хитро отвечает она, – или ты хочешь драить дом и участок за ним целый месяц?

Я испуганно мотаю головой.

– Кого хоть призываем? – уточняю я на всякий случай, выцепив из её тарабарщины слово гримуар. Кто это, я не знаю, а вызывать непонятно кого ради уборки верх глупости.

– Ох и непонятливая мне ученица попалась, – сетует непонятно кому ведьма, – дословно звучит так: «Приди к хозяйке, гримуар». Вольный перевод, разумеется.

– Кто такой гримуар? – допытываюсь я.

– Что нынче за ведьмы пошли, – театрально закатывает глаза призрак ведуньи, прикладывая ко лбу ладонь, – даже не знают о гримуаре. Азы, так сказать, ведьминского обучения.

– Я оценила всю глубину моего провала в качестве ученицы ведуньи, – подыгрываю я ей. Чем бы тётушка не тешилась, лишь бы не буянила.

– Слушай и запоминай, неуч, – призрак матушки Матильды наслаждается происходящим. И я даже её понимаю. Три года одиночества в качестве призрака провести, и не так взвоешь. – Гримуар – колдовская книга с заклинаниями, рецептами снадобий и зелий, талисманов и амулетов. Короче, учебник магии для ведьмы. Он передаётся из поколения в поколение, и каждая новая ведьма дополняет его своими волшебными разработками.

– А мне она зачем? Я не умею колдовать, – с опаской произношу, отшатываясь от её радостного оскала.

– Вот мы сейчас это и проверим, – говорит тётушка Матильда, потирая руки, – давай повторяй за мной «Veni ad dominam grimoire».

– Вени эд доминам гримуар, – уверенно повторяю я и вытягиваю правую руку. Ничего не происходит.

– Может, мне нужно более повелительно сказать? – спрашиваю я призрак ведьмы. Она лишь пожимает плечами, мол разбирайся сама.

– Вени эд доминам гримуар, – твёрдо и решительно произношу я, таким тоном, каким обычно призывала класс к порядку.

Опять безрезультатно. Что я сделала не так? От волнения я начинаю мерить шагами комнату, размышляя, где я ошиблась.