Ведунья. Проклятая любовь

«Не пей зерна и листьев, а не то сгоришь, как свечка!»

Настя замерла на мгновение, не в силах поверить в произошедшее. Хренова бабка из усадьбы прислала ей комментарий! На страницу «Всети»! Что за хрень?!

Приблудова спешно ткнула на аватарку отправителя и... Натолкнулась на иконку «такой страницы не существует». На глаза мигом навернулись слезы досады. Еще бы, мать за ногу, не существует! Призрак, живущий социальной жизнью — это был бы сюрреализм!

— Патрик Суэйзи в сарафане, черт тебя... — огрызнулась Настя. — Достала.

«Не пей зерна и листьев», — прикинула Настя. Зерно и листья. Как можно пить зерно и листья? Сразу после того, она догадалась, что старуха имеет в виду чай и кофе, и скрипнула зубами. Чай еще ладно, но кофе! Превосходный Зоринский капучино! Это было немыслимо и несправедливо! Ну что, что тогда пить?! Настя вытерла слезы. Да кто она такая, эта бабка, чтобы лишать ее радости Зоринского капучино?! Лишать почти что пятничного ритуала...

— Бли-и-ин... — простонала Настя.

— Чито дэвичька, тижелы дэнь? — пристал к ней таксист.

— Да уж, так себе, — промямлила Настя.

— А чито такоэ?

— Бабушка кофе пить не велит, — жалобно проскулила Настя.

— Э-э-э, — весело погрозил узловатым пальцем водитель. — Бабишки она такиэ, их слушатьса нада, уважат нада! Сказала — нэ пэй, значьт нэ пэй!

11. Неупокоенная

Молоко было пресным. А сладкое и горячее — противным. Настя помнила этот вкус с детства — бабушка любила лечить её сопли как раз молоком с медом и сливочным маслом. Приторный и жирный напиток неизменно вызывал у Насти приступ тошноты. Она пригубила чашку еще пару раз и слила остатки в раковину. Запила гречку водой. Та хотя бы никакого вкуса не имела и калорий тоже. Еще вчера Приблудова перебрала в уме все напитки, которые бы готовились не из «зерен и листьев». Вода. Компот (только без косточек!). Молоко. Газировки. Соки. Напитков набралось приличное количество, но ни один не вызывал у Насти такого восторга, как чудесный Зоринский капучино! Насте казалось, что её навсегда лишили бодрости и хорошего настроения.

«Привет, как дела?» — маякнул в телефоне Серёга.

Настя обреченно улыбнулась и написала ответ:

«Лучше всех».

«Я тоже, угадай причину! — начал подкат Баянов. — Как жаль, что ты только завтра приедешь!»

«А мне-то как жаль», — мрачно написала Настя, подумав о том, что бабка наслала болезнь на Аркашу ради того, чтобы доканать её и свести в могилу вслед за Пересветовым.

Серёга перезвонил сразу же и, довольно пыхтя в трубку, сказал:

— Правда? Настён, ты меня прям окрылила.

— Ага, — отозвалась Приблудова.

— А Аркашка, ты знаешь, повеселел.

— Что, есть начал? — обрадовалась было Настя.

— Нет, пока не начал, — донёс Серёга. — Но смотрит гораздо живее.

Настя усмехнулась. Обнадеживающий признак!

— Жалко, у нас смены идут, не сходить посидеть никуда, — болтал Баянов. — Но знаешь, что? Скоро у меня отпуск, хотел в Пошново поехать к маме, может, ты со мной сгоняешь? Там море ещё тёплое, фрукты, орехи. Горы. Низенькие, но полазить можно. Пещеры посмотреть. Водопады.

Настя засмеялась. Про пошновский курорт знали все, Серёга мог его и не рекламировать.

— Так как? Что скажешь? Я беру два билета?

— Серёж, мне на работу надо, — уклончиво ответила Настя. — Ещё бы кто отпустил. Подумаем. Пошново это хорошо, конечно.

«Горы, море, орехи и никакой бабки!» — меркантильно подумала Настя.

— А, понял, — отрапортовал Серёга. — Продуктивного тебе дня!

Настя собрала сумку и присела на диван. Кот с муром потёрся о ногу, требуя ласки. Настя почесала его за ухом и пробормотала:

— Ох, Чижик, во что я вляпалась.

Весь четверг Приблудова пыталась не отрубиться на ходу от нехватки кофеина. И, помимо того, решить, как быть с пятницей. Если у других клиентов она могла отпроситься на день-два (хотя, что бы это изменило?), то Аркаша нуждался в очередной дозе антибиотика. Курс прерывать нельзя. Насте ужасно хотелось попросить Дашку подменить её. Но ту ждала полна коробочка загородных обслуживаний. И потом, Настя ни за что не стала бы рисковать благополучием подруги. Не хватало, чтоб старуха ещё и к Дашке прицепилась! И Приблудова решила: если это её испытание, что ж, значит ей и ехать. Ведь, как показала практика, мертвячка могла и «Всети» ей покоя не давать.

— Ладно, хрен с ним, — пробормотала Настя, когда утренний будильник, точно петушиный крик, ознаменовал наступление пятницы. — Ведьма, так ведьма. У меня есть Баянов, буду думать про Баянова.

Баянов был, конечно, счастлив. Настя издали увидела его озаренную любовью смешливую физиономию. Серёга подошел и, косясь на камеры, тихонько подержал Настю за руку.

— Ну, пойдем, — промурлыкал он.

— Пойдем, — зарделась Настя.

С ним было очень светло и спокойно. Серёга болтал и смеялся, Настя, наперво ширнув астрика, приступила к чистке аквариума. Журчала вода, Баянов рядом смеялся и нёс свою обычную чепуху, и Приблудова почти забыла свой страх, проклятья и неотвязчивую старуху. Но всё же решила спросить «главного эксперта по гибловской нечисти»:

— Серёж. Слушай, а откуда берутся призраки? Ну, почему люди ими становятся?

Настя и сама примерно знала это из фильмов-ужастиков и всяких сказок. Но одно дело из интереса читать про аквариумы, и другое — содержать рыбок. Ей нужен был максимум информации.

— Ну, откуда, — со знанием дела выдал Баянов. — Неупокоенные души, Настён. Когда, скажем, человек не своей смертью умер, или ему кто-нибудь насолил в жизни. Самоубийцы вот тоже. Наш, с галереи вот, ребята рассказывали, камеры отворачивает, гад! Смотришь — камера в зал повернута, всё штатно, потом — как дымок пролетает и камера — раз! — уже в другую сторону. Не упокоился пацан, видать. Жалко.

— Бли-и-ин, — поёжилась Настя, оглядываясь на ту галерею.

Она хотела узнать про одного призрака, а Баянов зачем-то ей до кучи про другого наплёл!

— Нет, ты не думай, он безобидный. Только камеры крутит. Мы с ребятами ему, как коту, пивасика наливаем у уборщицкой. Он тогда вообще не чудит всю ночь. А как забудем — кипишует.

— Баянов! — воскликнула Настя, пугаясь ещё больше.

— Это кто у нас тут такая красивая бояка? — Серёга подхватил её со стремянки и попытался унести.

Настя пискнула и схватила его за голову.

— Уронишь! Поставь на место!

— Это я-то уроню? Старшина Баянов? Такую красоту — и уроню?

— Серёж, ну работа же, — отсмеявшись, пожурила его Настя. — Лучше расскажи, а та старуха, почему она не упокоилась?

— Да что тебе эта старуха далась? — напрягся Серёга.

— Да так... — Настя задумчиво завазюкала щёткой по стенкам. — Все Скопидомов из головы не идёт.

— Так этого-то ахтышская мафия завалила! — возразил Баянов и насупился: — Дружки мои давние. Менты уже и повязали кого-то. Сегодня по новостям крутили.