Век одиночества

* * *

До аэродрома Общества Полезного Досуга он добирался часа полтора. Кого попало туда, понятно, не пускали, но у Нурминена был особый пропуск, выданный ему лично Лахтиненом. В нем Лаури значился одним из прикомандированных к аэродрому механиков.

Рядом со взлетной полосой располагался огромный сферический стадион, на котором должны были транслироваться грандиозные кадры предстоящих соревнований. Пилоты аэропланов готовились к старту, чтобы торжественно перелететь к Защитной Стене. Там, прямо на границе с опасными территориями, их ждала удобная гостиница и второй аэродром — отправная точка соревнований.

В этот раз народу было больше, чем обычно. Билеты стоили дорого, особенно после прошлых соревнований, когда погибли пять знаменитых пилотов.

В девять тридцать утра Лаури уже стоял у склада с запасными узлами для аэропланов. Лахтинен, судя по всему, ушел проверить стартовые катапульты, зато Порра был уже на месте. При виде невыспавшегося приятеля Матти ехидно осклабился:

— A-а, пришел, герой телеэкрана!

— Бывший герой. К счастью, обо мне все уже забыли. Слава мимолетна, как любовь молоденькой девушки!

— Ну да, ну да… Кстати, Сами пригласил посмотреть игры Тарью!

— Кого пригласил?

— Тарью!

— А кто это?

— Как кто?! Подружка твоей Кайсы. Ну та, которая из «Белых сестер»!

— Ах, эта! У них что, роман намечается?

— Ты, наверное, шутишь? Просто девушка — фанатичная поклонница Больших Пандейских Игр.

— А вам не кажется, что сперва следовало спросить меня?

— А ты тут, собственно, при чем? И вообще, идея была Лахтинена, у него и спроси. Кстати, вон они уже идут! — усмехнулся Матти, указывая в дальний конец ремонтного ангара.

Уже издали было видно, что Сами с Тарьей нашли общий язык: Лахтинен оживленно жестикулировал, а девушка время от времени разражалась заливистым жизнерадостным смехом.

Неизвестно отчего, Лаури, глядя на всю эту идиллию, скривился и буркнул:

— Тоже мне остряк-виртуоз!

— Ба, да в тебе проснулась зависть к чужим успехам на любовном фронте, мой друг! — Порра ободряюще хлопнул приятеля по плечу. — Начинаешь оживать?

— Да ну тебя!

Дальнейшие переругивания пришлось прервать, так как Лахтинен с «белой сестрой» подошли слишком близко.

— Здравствуйте, Лаури! А я узнала о вас столько нового! — улыбнулась Тарья, весело поглядывая на недовольную физиономию Нурминена.

— Добрый день. А можно поинтересоваться, что именно?

— Это секрет! — важно кивнул Сами. — Я взял с Тарьи слово, что она ни за что не признается тебе, как бы ты ее ни пытал.

— Кажется, во время незабываемого рассказа вам обоим было очень весело?

— Это точно! — повторно кивнул Лахтинен. — Но уверяю тебя, все эти истории совершенно невинны: никакой шокирующей пошлятины.

— Смотри мне! — мрачно предупредил Лаури, глядя на откровенно веселящихся друзей.

— Что ж, господа, прошу на трибуны! — Сами в предвкушении потер руки. — Забава вот-вот начнется. Я забронировал для вас самые лучшие места на стадионе. Трансляция будет перед вами как на ладони. Поспешите! А мне еще нужно переодеться.

— Вот что значит профессиональный истребитель мутантов! — восхищенно проговорила Тарья. — Мне и в голову прийти не могло, что однажды я познакомлюсь с кем-нибудь из этих храбрых людей!

Лахтинен был откровенно польщен ее словами — его хитрые разбойничьи глаза так и сверкали.

— Это, конечно, совершенно секретная информация, которую я не имею права разглашать, но… просто не могу удержаться. В этот раз нам будет противостоять особенный мутант по кличке Менталист. Не слыхали? Устроители специально пригласили его чуть ли не с Южных территорий. Именно поэтому Игры проходят чуть позже обычного срока.

— Ничего себе! — схватилась за голову Тарья. — Это ж такая даль! Как он сумел пробраться через Страну Отцов?..

— Я не в курсе, — пожал плечами летчик. — Уж как-то смог. Зато знаю, что Менталист обладает некими сверхчеловеческими способностями. Говорят, его сам Колдун высоко ценит… про него-то вы, по крайней мере, слыхали?

— Это тот, который у своих что-то вроде пророка? — блеснул познаниями Порра.

— Угу. Вот с кем бы схлестнуться!.. Ну ничего, очень надеюсь, что до него когда-нибудь тоже дойдет черед. Пока же придется довольствоваться хорошей трепкой, которую я непременно задам Менталисту.

— Скромность — вежливость великих людей! — ловко ввернул Порра и тут же заработал от Лахтинена звонкий дружеский подзатыльник.

* * *

Места и впрямь оказались славные. Слева от Нурминена сидел какой-то расфуфыренный чиновник, справа, судя по нашивкам, полковник пограничных войск в ярко-зеленой элегантной форме. Знаменитостей опознавал невероятно возбужденный Матти, не раз видевший знакомые лица в выпусках светских новостей.

— А вон там, чуть левее, кажется… С ума сойти, да это же Лету Агра!

— Кто? — Лаури очумело уставился на небритого длинноволосого типа в мятой одежде.

— Ты что, совсем сдурел?! — возмущению Матти не было предела. — Ты не знаешь, кто такой Лету Агра?! Да после такого вопиющего проявления невежества я целую неделю с тобой разговаривать не буду!

— А что, этот тип и впрямь заслуживает того, чтобы помнить его имя? — сделав совершенно невинное лицо, спросил Нурминен.

Матти не ответил, демонстративно отвернувшись от друга.

— Лету Агра изобрел кабинки для самоубийств! — наклонившись к самому уху Лаури, тихо прошептала Тарья.

— Значит, изобретатель?

— Именно. Автор знаменитой теории «Свободного смертеизъявления».

— Ух ты! И что, он действительно считает, что каждый пандейский гражданин имеет законное право в любой момент свести счеты с бренной жизнью?

Девушка тихонько рассмеялась:

— Честно говоря, не знаю. Лично я считаю его теорию полным бредом! Кто, кроме государства, может распоряжаться жизнью его граждан?

— Откуда тогда вы знаете этого человека?

— Проходила спецкурс по гражданскому суициду в школе «Белых сестер»!