Века и поколения: Этнографические этюды

Римские географы и историки, философы и поэты были, как уже говорилось, рачительными наследниками древнегреческой культуры. Знания о мире, о народах, населяющих землю в древней Европе и в древней Азии, были и поразительно точными, и фантастически-сказочными, но эти знания, различая людей по цвету кожи, языку и культуре, не разделяли человеческий род на представителей «высших» и «низших» рас. В сочинениях древних авторов нет расистских суждений.

Расизм — порождение эпохи загнивающего капитализма и империализма, поэтому он был на вооружении у гитлеризма, поэтому его проповедуют фашисты разных мастей. К счастью для человечества, расизм не имел глубоких исторических корней в мировой цивилизации, к чести человечества подлинные этнографические знания о различных народах и их предках всегда пробивались сквозь мрак и невежество столетий, тормозивших прогресс на разных частях планеты.

В IV–V вв. н. э. в Европе Римская империя, в Восточной Азии двумя веками раньше Ханьская империя приходят к упадку в условиях жесточайшего социально-экономического кризиса. Некогда могучие государства, занимавшие огромные территории, распадаются на мелкие разрозненные феодальные уделы, а на бывших окраинах формируются мощные, но недолговременные военно-политические конгломераты.

Мир вступил в феодальную эпоху, в раннее средневековье, отмеченное для Западной Европы союзом господствующих классов с христианской религией, распространением ислама и буддизма в Азии.

Общий упадок экономической и культурной жизни, при всесилии церкви, в Западной Европе привел к утрате интереса к этнографическим знаниям, были даже забыты и утрачены прежние сведения о народах. Несколько веков в Западной Европе невежественные монахи огнем и мечом пытались подавить искры разума, раздувая пламя инквизиторских костров. Христианская церковь, благословляя крестовые походы к «гробу господнему», пыталась и утверждала в сознании широкой верующей массы церковный расизм, освящая физическое истребление «нехристей», язычников. В средние века на Евразийском континенте народы были обособлены друг от друга прежде всего по религиозному признаку: если христиане уничтожали «нехристей», и прежде всего последователей Мухаммеда, то мусульмане уничтожали «неверных», и прежде всего последователей Христа. И те и другие считали за людей только единоверцев. Религии являлись опорой господствующих феодальных классов, и носившие религиозную окраску крестовые походы совершались во имя корыстных целей этих классов.

Отцы церкви и средневековые схоласты относительно других народов (нехристианских или немусульманских) придерживались единого взгляда, что все язычники — дети дьявола, исчадия ада. Средневековые географы и хронисты Западной Европы в своих сочинениях сообщали о собакоголовых людях, о людях однобедренных, тененогих — прикрывающихся ступнями от солнца, фанезийцах, закутывающихся в огромные уши, как в одеяла, и т. д. Христианская церковь всерьез обсуждала проблему, были ли эти чудища потомками самого Адама или его побочных ветвей, появились ли они до всемирного потопа или после.

Конечно, во всей этой фантастической белиберде попадались отдельные крупицы истины, однако никому уже не приходило в голову попытаться найти общее между «дикарями» и цивилизованными народами, как об этом писал древний поэт Лукреций Кар.

Только в Византии да в Танской империи Восточной Азии, возникшей на месте раздробленных раннефеодальных царств, сохранялись традиции античной эпохи в культуре и имел место сбор достоверных знаний о соседних народах и странах. Здесь продолжалось накопление этнографических сведений, прерванное в Западной Европе. В VI в. Прокопий Кесарийский, в X в. византийский император Константин Багрянородный поместили в своих сочинениях ценные сведения о славянских племенах, о Руси и варягах.

В 864 г. глава неудавшегося посольства в Аннам (современный Вьетнам) Фань Чо преподнес как оправдательный документ танскому императору сочинение, озаглавленное «Книга о варварах» («Маньшу»). В ней Фань Чо дал подробное описание культуры и быта населения царства Южное Чжао, которое на протяжении шести веков успешно отстаивало свою независимость в борьбе с Танской и последующей Сунской империями Восточной Азии.

В мрачный период европейского средневековья исключительную роль в накоплении этнографических знаний сыграли ученые и писатели, путешественники и географы IX–XIV вв., жившие в разных областях Арабского халифата. Арабские авторы Ибн-Фадлан, Ибн-Баттута, Ибн-аль-Асир и другие в своих сочинениях запечатлели картины быта и жизни многих народов Восточной Европы, ее волжских и приуральских просторов, культуру и быт народов Средней Азии.

На Ближнем Востоке, в Восточном Средиземноморье, противоборство крестоносцев с мусульманскими войсками довольно часто заканчивалось в пользу последних. В XII в. исламизированные турки-сельджуки и египтяне начали успешные наступления на небольшие христианские государства, основанные крестоносцами в Северной Африке и на Средиземноморском побережье Малой Азии. Западная Европа устала от крестовых походов и не спешила на помощь своим ближневосточным единоверцам. Может быть, с целью побудить папу римского и французского короля Людовика IX (Святого) на более решительные действия в первой половине XIII в. в ближневосточных христианских царствах распространилась и довольно быстро достигла Западной Европы легенда о великом восточном христианском царе Иоанне, который якобы поднял меч против мусульман и идет на запад, дабы оказать помощь своим «братьям во Христе».

Возникновение легенды было связано с несторианским христианством и правителем центральноазиатского народа кереитов Ван-ханом.

Отколовшееся от восточнохристианской (византийской) церкви еще в V в. н. э. несторианское вероучение, выступавшее за демократизацию православия и изменение его догматических установок, распространилось далеко на восток, достигнув берегов Хуанхэ и центральноазиатских степей. В первой половине XI в. несторианство распространилось среди ряда монгольских племен, в том числе среди кереитов, создавших в XII в. довольно мощное военно-политическое объединение. Во второй половине XII в. во главе кереитов стоял Ван-хан. Этому историческому лицу «выпала честь» быть легендарным «царем Иоанном», которому приписали все события, свершившиеся в степях Средней и Центральной Азии в самое разное время.

Ортодоксальная церковь осудила отделившиеся от нее секты, в том числе и несторианство, как еретические, но предписывала поддерживать отношения с ними на Ближнем Востоке, где они оказывались союзниками крестоносцев против мусульман. Такая двойственная линия объяснялась исключительно политическими мотивами.

Как выяснено историками, возникновение этой легенды предопределилось двумя обстоятельствами — фактом проникновения несторианского христианства в среду центральноазиатских племен и народов и разгромом монголоязычными киданями в 1141 г. в районе севернее современного Самарканда многотысячного войска последнего правителя сельджукской мусульманской империи Санджара. Кидани, самоназвание которых было «каракитаи», на Западе отождествлялись с кереитами, и их военная победа была приписана также кереитам. 1145 г. датируется первая известная запись легенды «о царе Иоанне», принадлежащая баварскому епископу.

Легенда обрастала фантастическими подробностями и приобрела в конце концов такой сюжет, который должен был заставить западнохристианскую церковь предпринять какие-либо политические шаги. Так, в легенде говорилось, что после разгрома мусульман в Средней Азии царь — священник Иоанн двинул войска на запад на помощь ближневосточным христианам. Войска царя Иоанна дошли до реки Тигр, но, не имея судов, не смогли переправиться через нее. Требуется еще одно, но уже совместное усилие христиан Запада и Востока, и мусульмане будут уничтожены.

Возможно, что и папский и французский дворы относились к легенде с недоверием, однако успешные завоевательные походы явных немусульман — монголов, объединенных Чингисханом в 1194 г., вынудили их отправить посольства в монгольскую столицу. Доминиканским и францисканским монахам, отправлявшимся в дальние восточные земли — в степи Центральной Азии и главную ставку великого монгольского хана — Каракорум, предписывалось собрать на тот или иной случай надежные сведения о монголах. Доминиканские монахи, хотя и достигли главной ставки, но не проявили должного уважения к обычаям монголов и не были допущены к великому хану. Напротив, францисканцы показали завидную дипломатическую гибкость, исполнили обряд «очищения огнем» и общались с самим великим ханом и ханами — владетелями областей монгольской державы. История сохранила не только имена этих францисканцев, но и их подробные отчеты об увиденном и услышанном.