Вела Сезон 1

— Нет. Нет. Ты права. Я… я просто… — У Нико перекосило лицо. — Все эти люди, и Сорайя, и… они же нам не враги. Или не должны быть врагами…

Складная дверь снова раскрылась.

— Прошу прощения, — сказала Сорайя. — Итак, чем еще могу помочь? Если вы все еще ищете «Велу», могу попросить кого-нибудь из помощников, чтобы вам предоставили временные удостоверения и транспорт для вылета с «Галы» — здесь строго следят за документацией в случае официальных действий. Но если скажете, куда хотите направиться, я постараюсь, чтобы вы добрались с ветерком.

«Не так быстро», — подумала Асала, но не успела ничего ответить, как уже вклинились Нико.

— Еще одно. Эм-м, это личное, но… мы считаем, что здесь была сестра Асалы. Возможно, прилетала в прошлый период перелетов, семнадцать лет назад.

«Что?» — Асала раскрыла рот, чтобы остановить Нико, но тут поняла, что они затеяли, и захлопнула обратно, да так, что зубы щелкнули. Но как они смеет пользоваться этим ради доступа — как они смеет…

Нико все трепались, просили у Сорайи разрешения подключить свой наладонник к ее зарядной станции. Показали фотографию Дайо. У Асалы сжались кулаки, она пыталась потушить гнев, обжигающий лицо.

— Я помогали Асале ее разыскать, но с удаленным доступом могу найти только некоторые следы. Ты не могла бы как-нибудь просмотреть для нас архивы обитателей лагеря? Или позволь нам самим — я знаю, насколько ты занята. Мы просто пытаемся понять, куда она направилась дальше.

Какое-то время Сорайя таращилась на фотографию, словно на самом деле ее не видела.

— Асала. Нико сказали, что ты вроде бы… правительственный агент?

А. Начинается «услуга за услугу». Возможно, преданность Сорайи по-прежнему под большим вопросом, но, даже если она не на стороне террористов, Асала как минимум попала в точку насчет ее принципа действий.

Сорайя на миг зажмурилась.

— У меня ситуация. Умрут тысячи людей, если я не запущу новую секцию бараков. Самое обидное, что построить мы их построили — пришлось пробиваться и идти на чертову кучу компромиссов, но у нас хотя бы хватит места на первую волну иммигрантов, которые стыкуются уже сейчас.

Асала слышала то, о чем она недоговаривала, — о взятках, подмазанных разрешениях, одолжениях для каждой мелкой сошки в правительстве. «Видишь, Нико? Так устроена галактика».

Раздосадованная Сорайя порывисто выдохнула.

— Но Гань-Дэ… Здесь не политика, а черная дыра. Гань-Дэ снова отказали в расширении на поверхность, а также технически в их юрисдикцию входит весь лагерь. Они очень неохотно дали разрешение на пристройку бараков, но, короче говоря, переговоры зашли в тупик, оборудование для системы жизнеобеспечения тем временем застряло в складской секции, а пока я пыталась достучаться до совести местных бюрократов, все снаряжение украли у нас из-под носа. Газификаторы кислорода, очистители СО₂ — всё.

— И ты хочешь, чтобы мы их нашли? — спросили Нико.

— А. Нет. — Сорайя безнадежно рассмеялась. — Я и так знаю, кто все забрал. Раньше подозревала, а теперь получила подтверждение. Но у меня… войска Гань-Дэ, скажем так, не те люди, кого можно просить о помощи, особенно теперь, когда Гань-Дэ официально запрещает вводить в эксплуатацию уже построенные бараки. Но если бы у меня было оборудование на руках, дальше я бы прорвалась. Проще просить прощения, чем добиваться разрешения у политика, да? Если они отключат бараки, в которых уже поселились люди, начнется гребаная пиар-катастрофа — куда некрасивей, чем сказать тем же людям, что им сюда нельзя, и прикончить их таким способом. Если я получу все, что нужно, то остальное — уже дело техники.

Договаривала она, цедя сквозь зубы и сжимая кулаки, — и вопреки себе, на краткий миг, Асала почувствовала родство с этой женщиной. Хотя и не сомневалась, что Сорайя из кожи вон лезет, чтобы замести улики террористического заговора.

— И кто все украл? — спросили Нико.

— Контрабандисты, — без задержки ответила Сорайя. — Очистители СО₂ зайдут на черном рынке за кругленькую сумму. Слушайте, вы мой единственный шанс. У моих людей для этого нет навыков. Но я вам скажу, где найти оборудование, и если вы сможете его вернуть, то я дам вам доступ к архивам, на сколько пожелаете. — Ее взгляд смягчился. — Надеюсь, ты найдешь свою сестру, агент Асала.

***

Ифа сидел на грузовом ящике, болтал ногами и тихо стучал по нему новыми ботинками. Их для него раздобыла Сорайя. Ему нравилось ощущение от них — такие крутые и мощные.

— Пацан, какого… ты-то что здесь делаешь?

Это была высокая женщина — Асала — и ее напарник Нико. Ифа уже решил, что Нико ему нравится больше.

Он соскочил с ящика.

— Ну наконец-то. Сорайя сказала, что, когда вы отобьете оборудование, вам понадобится экипаж. Я, значится, ваш связной. Мы сорвемся с места по первому вашему слову. — Он поболтал перед ними гарнитурой. — Будем готовы ворваться и заграбастать все, чтоб отвезти в новые бараки. Сейчас Сорайя привлекает подрядчиков втихую, чтобы управиться с установкой до начала шумихи.

— И им всем по двенадцать лет? — Асала проверяла настройки винтовки, которой у него явно не было во время прибытия на станцию.

— Мне четырнадцать, — ответил уязвленный Ифа. — И это по нашему счету. — Он бросил взгляд на Нико. — А значит, на вашей планете я даже старше. И Сорайя знает, что может нам всем доверять.

— Хотя бы скажи, что не берешь с собой младшенькую, — попросила Асала.

Ногти Ифы впились в ладони, в новеньких ботинках подвернулись пальцы.

— Я найду лекарства для Йер, — так мягко и чудесно прошептал мужчина. — Мы ее вылечим, что скажешь?

У Ифы все поплыло перед глазами: наконец кто-то добрый, тот, кто поможет, когда все остальные ошибались или плевать хотели. Он вылечит Йер, и ее кожа больше не будет обжигать Ифу по ночам, и лицо перестанет распухать — настолько, что он сам ее уже переставал узнавать, что она начинала плакать и умоляла старшего брата это прекратить.

Последнее, что велела ему перед смертью тетя, — позаботиться о младшей сестре. Его можно было и не просить. Они — дети «Галы», а дети «Галы» стоят за своих.

— Ты хороший мальчик, — вкрадчиво сказал мужчина. — Хороший брат. — Его рука соскользнула Ифе на бедро.

Ифа застыл.

После он запомнит только одну связную мысль — что ему нельзя шуметь, иначе он разбудит Йер.