Вела Сезон 1

Асала покачала головой.

— Убийство есть убийство.

— И все же тебе больше хочется обречь тех, кто страдает, а не тех, кто причиняет страдания, — горько заметили Нико. Асала вздохнула.

— Ну вот какого черта ты хочешь от меня услышать, а?

— Не знаю. Что-нибудь кроме банальностей типа «убийство есть убийство».

— Это все полная жопа на жопе и жопой погоняет. Вот что я могу об этом сказать. Довольны? — спросила она.

Нико недолго помолчали.

— Да вроде бы.

Асала рассмеялась вопреки себе. Нико присоединились.

— Просто... как тут понять, что надо делать, если ты всего лишь маленькая частичка в маленьком лабиринте — в крошечном подразделении лабиринта, уходящего на многие века в прошлое? — спросила Асала. Это не настоящий выбор. Она не могла отменить сделанное. Ее единственный вариант — сосредоточиться на задании, и она не понимала, как же Нико этого не видит.

— Твою мать, смотри, — сказали Нико, показывая вперед.

Асала всмотрелась в темноту. По обочине, за пределами фар, двигался чей-то силуэт.

— Как думаешь, неприятности? — спросили Нико.

— Может. А может, и нет. Но лучше сядь нормально. Пристегнись.

Асала продолжала ехать, но фигурка им замахала.

— Черт. Остановиться?

Обычно об этом и речи идти не могло. Она бы просто ехала дальше. Но эта миссия вела к одному кризису совести за другим. Она уже не знала, чему верить или что делать. Собственному рассудку доверяла не больше, чем Экрему, или Нико, или Хафизу, или Сорайе. В конце концов, она по-прежнему та женщина, что бросила свою сестру. Та женщина, которая доказала, что нисколько не изменилась, бросив чужую младшую сестру, когда выпал случай все исправить.

Сосредоточиться на миссии.

— Может, они в опасности, — сказали Нико, но, судя по голосу, их тоже не привлекала мысль остановиться.

Асала нажала на кнопку тормоза и позволила грузовику постепенно замедлиться. Силуэт двинулся к ним, и Нико открыли окно.

— Не подвезете до Гвифера? — спросил человек, прищурившись. Потом он рассмотрел Асалу. — А ты какого хрена тут делаешь, клановка?

— Нам не по пути, — сказали Нико, быстро закрывая окно, но из красного леса на дорогу уже выходили новые силуэты.

— Черт-черт-черт, — сказала Асала и несколько раз врезала ладонями по рулю.

— Что вообще происходит? — спросили Нико. Асала сделала глубокий вдох.

— Многие пытаются перебраться из Ши-Шэня через Семидневные горы в центр Гань-Дэ, где можно найти транспорт до Хайяма. Ганьдэское ополчение этому мешает.

— И? Наши действия? — спросили Нико. — Они вооружены?

Тут же стало ясно, что это неважно. Когда Асала попыталась завести ядерный двигатель, ничего не произошло. Хаотично замигали огоньки на приборной доске, зашумело радио, потом отключилось, потом опять зашумело. Кто-то взламывал машину.

Асала и Нико рефлекторно дернулись запереть двери, но уже через секунду замки открылись.

— Ну ладно. Готовы? — пробормотала Асала, касаясь оружия, которое ей выдала Дивед. Настроила так, чтобы обездвиживать все, что попадется под прицел, а не убивать на месте. Нико достали свое оружие.

— Пошли, — сказали они.

Оба вышли с оружием наготове. Может, специальность Асалы — это убийства на расстоянии, но она была хороша и в ближнем бою.

— Отвалите, а то всех положу, — сказала она, окидывая взглядом нападавших.

Их было много, и они тоже были вооружены. Не самая идеальная ситуация с тактической точки зрения, но бывало и хуже.

— Заткнись, клановка.

Она выстрелила самому говорливому в каждое колено. Энергетический заряд не вызвал кровотечение, но колени после такого будут болеть неделями. Он упал.

Из-за треска энергетических выстрелов толпа запаниковала, и в эти секунды Асала причинила еще больше вреда, прыгнув и перекатившись, чтобы взять на прицел других напарников говорливого. Нико не подвели: прикрывали Асалу, когда она перешла в рукопашную и обезоруживала всех, кого могла.

Луны в небе были яркие, но все же стояла ночь — не самая лучшая видимость.

Из леса вокруг все шли и шли новые ганьдэсцы. Становилось тяжело.

— Нико, разберись с машиной! — закричала Асала.

У ганьдэсцев чувствовалась подготовка, но далеко не ее уровня. Асала сомневалась, что среди них есть хотя бы бывшие военные. Вырубать их было просто, а красные сосны помогали уворачиваться. Она с легкостью взобралась на дерево, прижимая ладони к липкой коре. Единственное, что здесь сходило за стратегическую высоту.

— Куда делась клановка? — услышала она крик. Отправила в его сторону пару прицельных разрядов. Нико все еще оставались в гуще толпы — искали, у кого устройство для взлома машины. Кто бы это ни был, для работы ему нужно находиться поблизости.

Асала следила со своей позиции на дереве, отстреливая каждого, кто приближался к Нико. Она не спешила. Выверенные выстрелы не отклонялись от цели даже на волосок. Многие из отряда еще долго не смогут ходить.

Наконец Нико нашли источник взлома — девушку у обочины с каким-то маленьким наладонником. Но при этом загородили ее, не давая Асале прицелиться. Им придется справляться самостоятельно. Асала в них верила.

Навыки рукопашного боя у них были достойными, и, что важнее, в течение миссии Нико стали больше верить в себя. Они действовали осторожно, но не слишком: руки подняты и защищают лицо, ноги широко расставлены для устойчивости, пружинят на пятках. Они дважды ударили ногой сбоку, выбили из равновесия. Девушка все еще не выпускала из рук устройство, пока Нико не приставили оружие к ее шее. Из-за темноты и расстояния Асала не могла разобрать, что сказали Нико, но предположила, что это что-то из разряда «бросай, а не то хуже будет». И тут…

Твою мать. Из толпы выбрались четыре головореза и прицелились Нико в голову.

— Выходи, клановка, а то вышибем твоему питомцу мозги.

Они окружили Нико. У Асалы не оставалось выбора. Она соскочила с дерева.

Сделала глубокий вдох, стараясь сохранять спокойное выражение. Главное — самообладание. Вся разница между жизнью и смертью — в бесстрашии.

— Интересно, что скажет генерал Кинриг о том, что никчемная деревенщина в глуши вызвала гребаный дипломатический скандал из-за двух официальных посланников президента Хайяма, — сказала она. Точно так же она бы разговаривала с любимым человеком в баре — легко и спокойно.