Величайшее путешествие: сознание и тайна смерти (фрагмент)

Отношение к смерти и умиранию в индустриальных обществах

В индустриальном же обществе мы наблюдаем диаметрально противоположную картину. Умирающие здесь по преимуществу люди прагматических или атеистических взглядов, либо испытавшие сильное воздействие таких взглядов. Согласно западной науке и монистической материалистической философии, история Вселенной есть по существу история эволюции материи. Жизнь, сознание и разум — всего лишь случайные и несущественные побочные продукты такой эволюции. Они возникли на исторической арене через несколько миллиардов лет развития пассивной и инертной материи в незначительном уголке Вселенной. В мире, где реальным считается лишь материальное, лишь то, что можно пощупать и измерить, нет места любого рода духовности.

Роль религии

Хотя отправление религиозных видов деятельности обычно разрешается, или даже формально поощряется, но со строго научной точки зрения, любое погружение в духовную сферу представляется иррациональным занятием, указывающим на эмоциональную и интеллектуальную незрелость — недостаток образования, склонность к примитивным предрассудкам и сползание в область мистических инфантильных представлений. Непосредственное переживание духовных реальностей рассматривается как проявление серьёзного умственного расстройства, психоз, искажение реальности, вызванное патологическим поражением мозга. Лишённая своей практической составляющей, религия в значительной мере утратила связь со своим глубинным духовным источником, что в итоге опустошает, лишает её смысла, она перестаёт быть положительной и полезной силой в нашей жизни. В своей современной форме религия не способна соперничать в убедительности с материалистической наукой, авторитет которой высоко поднимают её технические триумфы. Без достоверного опыта духовных переживаний хорошо образованные люди будут склоняться к атеизму, а менее развитые интеллектуально будут подвержены самым бредовым формам фундаментализма.

Взгляд сознания

Согласно западной нейрофизиологии, сознание есть сопутствующий признак материи, продукт физиологических процессов мозга, и таким образом чрезвычайно зависимо от тела. Смерть тела, вернее — мозга считается абсолютным концом всех форм деятельности сознания. Вера в жизнь после смерти, посмертное путешествие души, потусторонние пределы и пристанища, в перевоплощению относится к области сказочных преданий или же помещаются в описание историй болезни в учебниках психиатрии. Ее рассматривают как стремление примитивных или простодушных людей, неспособных принять непреложный биологический императив смерти, выдать желаемое за действительное. Однако такой подход искажает всю духовную и сакральную и ритуальную историю человечества.

Очень небольшое количество людей, включая почти всех учёных, осознаёт, что у нас нет абсолютно никаких доказательств, что сознание на самом деле является продуктом деятельности мозга. Более того, нет ни малейшего представления, как это может осуществляться. Никто из учёных ни разу не попытался конкретно ответить на вопрос, каким образом преодолеть бездну между материей и сознанием. Однако, невзирая на такое противоречие, основное метафизическое предположение, что сознание является сопутствующим признаком материи, остаётся ведущим мифом западной материалистической науки, что оказывает фундаментальное влияние на всё наше общество. Не существует также никакого научного доказательства отсутствия духовного изменения в строении Вселенной. Собственно, как я постараюсь показать в данной книге, на самом деле есть более чем достаточный массив доказательств существования невидимых в обычных условиях сверхчувственных измерений действительности. Но пока господствующее в индустриальной западной цивилизации мировоззрение и официальные формы богослужения предоставляют умирающим не очень много поддержки.

Научный интерес к смерти и умиранию

Вплоть до 70-х годов ХХ века такие взгляды на смерть практически не давали развиваться интересу учёных в исследовании опыта умирающих пациентов и людей в ситуациях на грани смерти. За редким исключением данная область игнорировалась, а публикации представляли собой либо популярные книги не для специалистов такие как “Преддверие” Джесс Вайс (Jess E. Weisse “The Vestibule”, 1972), “Заглянув за грань” Жан-Батиста Делакура (Jean-Baptiste Delacour “Glimpses of the Beyond”, 1974), либо сугубо научные труды, такие как подробное исследование наблюдений врачей и медсестёр у кровати умирающих К.Осис (Osis 1961). Все эти книги были отнесены к области парапсихологии и отклонены как несущественные для науки.

Ситуация изменилась после публикации новаторской книги Элизабет Кюблер-Росс “О смерти и умирании” в конце 60-х (K"ubler-Ross) и в середине 70-х книги Раймонда Моуди “Жизнь после жизни” (Moody 1975), ставшей бестселлером во всём мире. За время, прошедшее с тех пор, Кен Ринг, Майкл Сабом и другие пионеры танатологии собрали внушительный свод свидетельств о необычайных свойствах переживаний на грани смерти — от точной передачи сверхчувственного восприятия во время опыта существования вне тела до глубоких изменений личности, последовавших вслед за этим. Сведения об этих исследованиях широко распространялись средствами массовой информации, от бестселлеров до телевизионных ток-шоу и голливудских фильмов.

В результате подобной широкой кампании, как специалисты, так и публика в целом теперь осведомлены в основных чертах о переживаниях на грани смерти. И всё же даже столь кардинальные наблюдения, способные изменить всю парадигму мышления, революционизировать понимание нами природы сознания и его взаимоотношений с мозгом, отметаются большинством профессионалов как не имеющие особого значения галлюцинации, порождённые биологическим кризисом тела в целом и мозга в частности. Обычно их не записывают и не включают в историю болезни пациента, как несущественные. Пережившим клиническую смерть в большинстве медицинских учреждений обычно не предоставляется также никакой особой психологической поддержки, чтобы помочь включить столь необычный опыт в их дальнейшую жизнь.

Условия смерти и умирания

На Западе умирающим зачастую не хватает человеческой поддержки, которая могла бы облегчить им переход. Мы стараемся защитить свой эмоциональный комфорт, устраняя больных и умирающих подальше от себя — в больницы и приюты. Там основной упор делается на системах поддержания жизнеобеспечения и механическом продолжении жизни, часто с нарушением всех разумных пределов, вместо того, чтобы обеспечить душевную человеческую поддержку и повысить качество последних дней. Семейная структура общества распалась, дети зачастую живут очень далеко от родителей и дедушек с бабушками. Когда здоровье критически ухудшается, контакты с родственниками нередко весьма формальны и минимальны. Специалисты в области психиатрии, разработавшие эффективные методы поддержки и консультаций в условиях разнообразных эмоциональных кризисов, по-прежнему не обладают действенными методами помощи умирающим при их переходе. Люди перед лицом наиболее глубокого из всех возможных кризисов, захватывающего одновременно все аспекты существования личности — биологический, эмоциональный, межличностный, общественный, философский и духовный, остаются за бортом, без значимой помощи.

Все это происходит в более широком контексте коллективного отрицания преходящности и смертности, присущем западной индустриальной цивилизации. Большая часть нашей встречи со смертью проистекает в стерилизованном виде, когда целая команда специалистов уменьшает её непосредственное воздействие. В самом крайнем выражении в эту группу входят посмертные парикмахеры и брадобреи, портные, гримёры, пластические хирурги, которые целым рядом косметических ухищрений приукрашивают труп, прежде чем предъявить его родственникам и друзьям. Газеты и журналы ещё сильнее отдаляют от нас смерть, переливая её в пустую статистическую цифру, бесстрастно сообщая о тысячах жертв, погибших в войнах, революциях, природных катастрофах. Кино и телевидение тривиализируют смерть, выводя насилие на экраны во всё возрастающих объёмах. Современные зрители получают прививку против эмоциональной значимости смерти, когда наблюдают бесконечные сцены смерти и убийств в виде развлечения. В целом, справедливо будет заключить, что условия жизни, существующие в современных технологически развитых странах, не могут предложить людям достаточно эмоциональной и психологической поддержки перед лицом смерти.

Обзор книги

В этой книге я рассмотрю данные исследований человеческого сознания, которые революционизировали понимание смерти и умирания, а также открыли новые подходы в работе с умирающими. В первой части я опишу вначале древние и туземные ритуальные и духовные практики, которые могут помочь нам пережить смерть, найти эффективные способы облегчить уход из жизни, придать ему смысл. В ряде глав основное внимание будет уделено подготовке к смерти — в шаманизме, обрядах перехода, древних мистериях, а также в различных мистических и восточных духовных системах. После обсуждения ритуальных и духовных практик, важных для понимания смерти, одну главу я посвящу специально Книгам Мёртвых — тибетской “Бардо тходрол”, египетской “Перт Эм Хру”, ацтекскому “Кодексу Боржиа”, “Керамическому кодексу” майя и европейской “Ars moriendi”.

Во второй части книги я рассмотрю данные современных исследований, которые проливают свет на целый ряд явлений, связанных со смертью и умиранием. Вначале отдельная глава будет отведена расширенной картографии психики, сложившейся в результате полувека моих исследований в области психоделической терапии, холотропного дыхания и спонтанных социально-психических кризисов. Наличие такой карты является необходимым предварительным условием любого серьёзного рассмотрения проблем, затрагиваемых в книге, от различных форм ритуального преображения, до проблемы сознания на пороге смерти. В последующих главах будут рассмотрены области исследования, важные при рассмотрении вопроса о существовании сознания после смерти — изучение опыта клинической смерти, кармы и перевоплощения, обмена информацией с бестелесным сознанием и посмертного странствия души.