Величайший позор Британии. От Дюнкерка до Крита. 1940—1941

С миноносца «Бранлеба», который следовал на небольшом удалении от «Бурраска», были спущены на воду три шлюпки, с помощью которых удалось подобрать около 100 человек. Две самоходные баржи, высланные из Дувра, подобрали еще несколько десятков человек, но многие из находившихся на борту «Бурраска» погибли. Спустя два часа все уже было кончено. Миноносец «Буклэ», получивший повреждение во время погрузки у плацдарма, отправился к берегам Англии несколько позже, чем «Бранлеба», и едва добрался до Дувра.

Главную роль в эвакуации французских войск в этот день сыграли суда снабжения, находившиеся в Даунсе и срочно отправленные для перевозки войск с плацдарма. 3 тысячи французских солдат и офицеров были погружены на пять таких судов и благополучно доставлены в Англию.

Командование французского флота в этот день приняло неудачное решение прекратить использование посыльных катеров для эвакуации войск, хотя эти небольшие по размерам и маневренные катера были исключительно удобны для действий в ограниченных водах Дюнкеркской бухты. Катерам было приказано прикрывать конвои, перевозившие эвакуируемые с плацдарма части французских войск из Саутгемптона в Брест. Три из этих катеров вечером 30 мая совершили последний рейс в Дюнкерк по своей собственной инициативе, но к рассвету следующего дня все катера прекратили свои действия в районе плацдарма.

Полученное известие о том, что вход во внутреннюю гавань Дюнкерка блокирован, явилось причиной прекращения использования мола войсковыми транспортами. Четыре транспорта находились в районе Дюнкерка, но об их действиях в Дувре ничего не было известно, поэтому отправка других транспортов в Дюнкерк была прекращена до того момента, когда поступило донесение с эсминца «Вэнкуишер». Несмотря на все эти трудности, темпы эвакуации войск с дюнкеркского плацдарма оставались довольно высокими. Войсковой транспорт «Сент Хельер» был одним из первых судов, вернувшихся в Англию. Он доставил свыше 2 тысяч человек. В донесении капитана транспорта отмечалось, что судно на пути следования в Англию подверглось нападению самолетов противника, в бою с которыми один из них был сбит. Ночью транспорт прибыл в Дувр.

Войсковой транспорт «Роял Соврин», совершивший накануне два рейса, закончил погрузку в 5.30, а в 11.35 судно уже доставило войска в Маргет. Спустя полтора часа «Роял Соврин» был уже снова на пути в Дюнкерк.

Вместе с транспортами успешно действовали госпитальные суда. Этим судам, имевшим большую осадку, приходилось испытывать те же трудности, что и транспортам, лавируя перед входом в Дюнкеркский порт.

Ночью госпитальное судно «Айл оф Гернси» прибыло в Дюнкерк и в 2.15 приняло на борт 490 раненых. В донесении капитана судна отмечалось:

« Перед входом в порт мы наблюдали страшную картину: море кишело людьми, умолявшими о помощи, — вероятно, только что был потоплен транспорт. Два эсминца были заняты спасением этих несчастных. Лавируя между кораблями и группами барахтающихся в воде людей, мы вышли в море и направились к Дувру. Мы не могли остановиться и оказать помощь в спасении людей с затонувшего транспорта — это грозило гибелью нам, так как мы скоро стали бы легкой добычей для самолетов противника, круживших над портом и имевших возможность легко обнаружить в зареве огня, охватившего портовые сооружения, наше сверкающее белизной окраски судно. Переход прошел сравнительно спокойно, за тем исключением, что недалеко от Дувра нам пришлось отклониться от намеченного маршрута, чтобы обойти новое минное поле. Об этом нас своевременно предупредил сторожевой катер, высланный из Дувра».

Так действовали крупные транспорты и суда. Их действия дают представление о том, что происходило в районе Дюнкерка в целом. Но с течением времени все большую и большую роль стали играть малые суда.

Эвакуация войск с плацдарма осуществлялась в течение всей первой половины дня. Судя по данным, поступавшим в штаб, руководивший операцией «Динамо», число эвакуированных возрастало, несмотря на временную задержку с использованием мола и вопреки трудностям, которые приходилось испытывать в организации погрузки.

Однако адмирал Рамсей не был удовлетворен таким увеличением числа эвакуируемых. Хотя английский флот в этот день не потерял ни одного эсминца, урон был все же велик. Был потоплен французский эсминец «Бурраск», а несколько английских транспортов, получив серьезные повреждения, вышли из строя.

Эсминцы и крупные транспорты играли главную роль в планах адмирала Рамсея. Расчет их возможностей со всей очевидностью показал, что невозможно было сохранить такие темпы эвакуации, которые обеспечили бы решение задачи с учетом численности войск на плацдарме.

В полдень Рамсей связался по телефону с начальником Главного морского штаба. Этот разговор, очевидно, был полон драматизма. Мотивы, по которым начальник штаба приказал Рамсею освободить крупные эсминцы от выполнения задач в районе Дюнкерка, были вполне справедливы. Эсминцы были необходимы для сохранения равновесия в силах военно-морского флота и для сопровождения важных конвоев. Все это было в перспективе, а пока Рамсей должен был решать текущую задачу. О всех требованиях будущего пришлось забыть сейчас, когда в районе Дюнкерка оставались тысячи людей, как англичан, так и французов, бесконечным потоком стремившихся к побережью, сдерживавших натиск противника на позициях вокруг плацдарма. Хотя Рамсей думал о выполнении текущей задачи, успех ее выполнения был неразрывно связан с планами на будущее.

Речь шла о спасении людей, которые должны были составить ядро новых формирований, обеспечить оборону Британских островов в условиях угрозы вторжения противника. Никаких документов о содержании телефонного разговора между первым лордом Адмиралтейства и адмиралом Рамсеем не сохранилось. Никто не знает, как проходил этот разговор. Известно лишь одно: адмиралу Рамсею удалось добиться удовлетворения своих требований. В 15.30 эсминцам «Харвестер», «Хэвант», «Айвенго», «Импалсив», «Икарес» и «Интрепид» был отдан приказ немедленно возвратиться в Дюнкерк.

Участие этих эсминцев в эвакуации войск сразу привело к увеличению темпов операции «Динамо». Общая численность эвакуированного личного состава уже превысила лимит, установленный для эвакуации командования и штаба, руководивших обороной плацдарма. Рональд Адам, который руководил отводом войск на последний рубеж обороны, днем 30 мая покинул Дюнкерк на борту эсминца. В 19.15 в Англию отбыл и генерал Брук.

Несмотря на многочисленные трудности, к исходу дня 30 мая общее число эвакуированных за сутки достигло 53 823 человек. Из этого числа 30 тысяч человек было эвакуировано на малых судах с необорудованного побережья.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. ПЯТНИЦА, 31 МАЯ

Вскоре после восхода солнца ветер в районе Дюнкерка изменил свое направление и подул в сторону берега. Сначала это был легкий ветерок, но постепенно сила его нарастала. Нельзя сказать, что это был шторм, тем не менее измученные и уставшие экипажи судов и солдаты, занятые погрузкой, окончательно выбились из сил. Одно за другим легкие суденышки отбрасывались прибоем на мели и оседали на песок. Попытки снова вернуть их в море все чаще и чаще оканчивались неудачей, по мере того как сила прибоя нарастала. Скоро все прибрежные отмели от Дюнкеркского мола до пляжей Дё-Панна оказались усеянными небольшими судами. А в дюнах войска ждали своей очереди эвакуации.