Великая Депрессия

Есть еще и такая организация, как полиция, тюрьма. В тюрячке может и не долбят в задницу, как говорил Джей в фильме «Джей и молчаливый Боб наносят ответный удар», но есть мнение, что я там прямо резко начну тосковать о своей уютной комнатушке в колинвунге.

Короче тоска хоть в петлю лезь и выхода никакого нет. Работая дабы не сдохнуть. Но через 2 года ты все равно скорее всего сдохнешь. Такой вот резкий поворот…

Глава 2

Заказное убийство

Толкучка вечно переполненного трамвая, вонь от потных тел, селедкой, луком, чесноком и какой-то совсем невообразимой дрянью. Еще нужно опасаться карманников которые по слухам работают толи бритвой толи монеткой, заточенной до остроты бритвы. Обидно потерять весь свой дневной заработок, он дался тяжким трудом и потом, но еще обиднее в случае, если пострадает одежда она денег стоит и относительно дохода простых граждан не малых денег. Как я и говорил у нас в США четкая иерархия, кто — ТЫ? Это видно по шмоткам. Если добротная одежда из магазина готового платья, сразу понятно работяга со стабильной работой. Живешь в коммуналке или снимаешь отдельную маленькую квартиру в клоповнике. Колинвинг — это привилегия для молодых парней, ну и вечная гавань для алкашей по типу дяди Пети.

Блин я никак не могу избавиться от ложного ощущения, что живу в коммуналке в СССР образца 1927 года. Отличия есть, тот же язык, но я порой сам не понимаю на каком думаю на русском или английском. Слияние с личностью парнишка произошло моментально и прочно для меня теперь оба языка родных. Навыки каким владел я владею и он и наоборот, что умел этот мальчик со взглядом убийцы умею и я… Мы единая личность.

— Эй не стоим на площадке! — Командует кондуктор.

— Проходим в центр, покупаем билеты! — Следует новый приказ.

Дядя Петя со своей зарплатой, что всяко повыше, чем у меня будет, если бы не бухал давно съехал в отдельную квартирку скажем по типу нашей, где входишь сразу в коридор он же зал и он же кухня, оттуда выход на санузел, возможно совмещенный в отличие от нашего т. к. у нас на 7 комнат совмещать нельзя… Ну и две-три спаленки. Башлял бы по 40–45 баксов за такую квартиру, жил бы и горя не знал.

Вот освободилось место, резко почти прыгнув на колени встающему пассажиру прыгаю на лавку сидения. Стоять после рабочего дня не хочется, да еще этот чертов бонус сумка сахара. Не нужно и про карманников забывать! Этим чертям труднее залезть тебе в карман когда ты сидишь. Теперь, когда я присел, рассуждать по дороге домой в разы легче, мыслитель млять…

Даже я как портовый грузчик уже могу себе при зарплате в 60 долларов, да плюс подработки, которые не редкость мы 2–3 раза в неделю по 14–16 часов вынуждены работать могу позволить себе такую вот отдельную квартиру снимать. Если же 1–2 воскресенья в месяц прихватывать, то будет 70–75 долларов, отдай за квартиру 40, оставь себе 30 и не греши. Понятно в случае бабы-жены и выводка детишек, а сейчас детей принято не менее 3-х заводить нам всего будет прямо внатяг хватать, но выживем. Сбережений, тех да не будет. Детишки пойдут по стопам отца в грузчики, ибо колледж и образование в целом удовольствие далеко не для всех. Вот только нет у меня бабы-жены, а есть свой трамплин, поработать, обрасти жирком, а вот когда значит заработаю и стану постарше, тогда и жена и переезд в отдельную квартиру. Только — это без учета грядущей Великой Депрессии, а не учитывать ее просто нельзя.

Вот только нельзя мне в отдельную квартиру и не работать нельзя! Мы такое еще в Ирландии решили, глупо привлекать внимание к своей тушке. Батя не меньше 100 долларов в месяц на банковский счет присылает, а порой и все 200, как когда получается, но скажем с сотней могу вполне себе не работать, снимать квартиру за 40 баксов на 2 спальни, но сразу возникнут вопросы, а на какие собственно деньги живет Бернард? Причем не у полиции или налоговой, там-то как раз все чисто. Любимый отец присылает, сейчас папенькиных сыночков хватает, особенно из старого света, что дня в жизни не работали, а живут светской жизнью. Просто проживаю в «Маленькой Ирландии», потому к отцу, как капитану ИРА сразу возникнут вопросы, на которые он не сможет дать ответы. После этого исчезнет источник поступления долларов на мой банковский счет. Ибо войны официально нет, а законы военного времени в нашей суровой организации вполне себе есть…

Начинаю проталкиваться к выходу. Разумеется на остановке не только я выхожу. Какая-то бойкая бабка, а может и не бабка, тут суфражистки только пытаются доказать, что женщина тоже человек и право имеет, потому тяжелая жизнь и затраханная мужем и самой судьбой женщина в 40 может на все 60 выглядеть, кричит на весь трамвай.

— Осторожнее черти! Не помните яйца! Я с яйцами! — Похоже бабулька где-то подешевле оторвала покупку, раз везет домой на трамвае. Сейчас до хрена фермеров, порой если знать места можно купить подешевле. В целом дюжина идет по 55 центов, но бывает как у нас в лавке, что прямо в доме и по 60 и по 65, если магазин для «приличных людей».

— Ты че вопишь старая? Мы все тут с яйцами! — Отвечает ей конкретно подвыпивший мужичок, что явно едет с работы. Трамвай прямо умирает со смеха. Будто шутка-юмора крайне удачная. Рабочие кварталы и юмор плоский, как доска, да и нравы у нас крайне суровые…

Выпрыгиваю из трамвая, глотая потоки свежего воздуха. Да откуда-то несет помойкой, но это лучше, чем в тесном транспорте, не такая отвратительная вонища. Осторожно перепрыгивая лужи и грязь тротуара начинаю пробиваться к своему дому к своей крепости. Опять и снова самые отвратительные двадцать минут из жизни вычеркнула хозяйка-судьба, забрав свою дань на поездку в трамвае. Вот почему считается, что у нас рабочий день 12 часов? Поездка на работу и с работы вполне себе тяжкий труд и дорога занимает больше часа времени, но никто это разумеется не оплачивает, наоборот мне приходиться платить за проезд на общественном транспорте. Благо сегодня у меня маленький бонус. Поднимаюсь на свой комфортный 3-й этаж пятиэтажки своей коммуналки, засовываю ключ в замочную скважину, чем чуть толкаю дверь и замечаю, что она открыта. Потому просто открываю дверь и прохожу в квартиру на кухне, ибо наша большая общая комната поделена на зоны: кухни коридора, условного зала хлопочет тетя Сара у примуса.

— Ой Берни, привет, да не закрывай дверь я своего сорванца послала за солью к соседке, скоро придет. — Вот же блин, ну истинная еврейка, во всяком случае, как их изображают в анекдотах, за две недели жизни в данной квартире не помню, чтобы тетя Сара не отправляла кого из детишек или не ходила сама за продуктами: мукой, солью, яйцо стрельнуть и прочее, прочее, прочее, причем как я понимаю соседи уже не рассчитывают, что тетя Сара, что-то вернет, благо соседей много, кто-то въезжает, а кто-то съезжает, а неугомонная соседка продолжает делать свой «гешефт» экономя на продуктах.

— И вам снова здравствуйте, хорошо. — Отвечаю я в том плане, что не буду закрывать дверь на замок.

— Ой Берни сынок, а ты никак снова с добычей, а мой старый дурак, говорила ему ты хоть что приноси с работы, так не приносит. — Запричитала она.

— Да что он принесет тетя Сара? Он же сапожник, разве, что гвозди. — Пытаюсь я ее вразумить, но куда там…

— А хотя бы и гвозди, что гвозди в хозяйстве не сгодятся? Я бы нашла, куда пристроить, а что ты принес?

— Вот сахар, будете покупать? Извините в долг дать не могу сами знаете сирота.

— Конечно буду, у тебя приличные цены не то, что у этого разбойника Кевина в лавке. — Вот и старик Кевин стал разбойником по логике тети Сары, а что они тот же сахар покупают, а не как я наворовал, пусть и берут по оптовой цене, разве это кого-то волнует? На наш разговор начинают подтягиваться соседи. Слышимость в квартире идеальная, хоть концерты давай, а тетя Сара практически кричит на всю кухню.

— По чем сахар Берни-сынок? — Интересуется все еще пьяненький, но не в стельку и потому добрый дядя Питер.