Великая оболганная война-2

Между тем Киевская наступательная операция продолжалась. 1-й Украинский фронт до 12 ноября успешно преследовал неприятеля и продвинулся на коростеньском направлении на 65 км, а на житомирском - на 120 км. 12 ноября был освобожден Житомир. Задача по созданию на правом берегу Днепра в районе Киева крупного плацдарма была выполнена.

V . НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ И ВЫВОДЫ

Итак, в период с 9 сентября по 13 ноября 1943 г. войска Воронежского (1-го Украинского) фронта провели ряд крупных наступательных операций, в результате которых была полностью освобождена Левобережная Украина и начато освобождение Правобережной Украины. Глубина наступления составила 350- 450 км, были форсированы две крупные водные преграды - реки Десна и Днепр и ряд мелких, освобождена столица Украины город Киев. К сожалению, не обошлось без ошибок, связанных с отсутствием у советского командования опыта проведения наступательных операций стратегического характера. Наступление было спланировано излишне методично, войска наступали линейно, от рубежа к рубежу, командование и штаб фронта не проявляли должной гибкости при изменении обстановки, перегруппировки проводились медленно и зачастую бывали бесцельными. Несмотря на опережение графика движения, было потеряно много времени и упущена возможность разгрома немецких войск на подходе к Днепру. Место переправы через Днепр было выбрано неудачно, запасных вариантов проработано не было. Переправа и наращивание войск на плацдармах шло медленно, что позволило противнику создать устойчивую оборону и отражать попытки наступления советских войск. Вместе с тем войска приобретали бесценный опыт, советское командование не выпускало из своих рук инициативу, несмотря на попытки противника перехватить ее. При форсировании Днепра и освобождении Киева советские воины проявляли массовый героизм. В составе только одной 69-й мбр 3-й гв. ТА, которая первой форсировала Днепр 22 сентября 1943 г., звание Героя Советского Союза заслужили 41 человек37, а всего за время битвы за Днепр в 3-й гв. ТА Золотую Звезду получили 125 чел.38

Отвечает ли Киевская наступательная операция признакам «праздничного наступления», которые были выделены выше? Задача освобождения Киева была поставлена в конце сентября, тогда же был намечен срок освобождения Киева - примерно на четвертый день после начала операции. Срок этот определялся исходя из уставных требований и практики предыдущих наступлений. Как правило, темп наступления планировался в 14-15 км в сутки. В Киевской наступательной операции он был ниже, 10-11 км в сутки, учитывая степень готовности войск и состояние обороны противника, а реальное продвижение войск составило 4-5 км в сутки. Вопрос о годовщине Октябрьской революции в это время по понятным причинам не стоял. Из-за провала октябрьских наступлений срок овладения Киевом сдвигался ближе к началу ноября, но основной принцип оставался прежним. Штабы ориентировались на темпы наступления, а не на конкретную дату.

Безусловно, факт освобождения Киева, даже независимо от конкретной даты, имел большое политическое значение. Приближалась Тегеранская конференция глав СССР, США и Великобритании, и такой крупный успех, несомненно, добавил бы веса советской позиции на переговорах. Однако, планируя эту операцию, Ставка ВГК учитывала прежде всего стратегическое значение Киева как крупного транспортного узла и промышленного центра, его географическое положение, возможность нанесения с Киевского плацдарма ударов в нескольких направлениях. Удар на Киев позволял прорвать фронт групп армий «Центр» и «Юг» в самом уязвимом месте, на их флангах. Овладение Киевом не давало немцам возможности создать прочную оборону по Днепру и задержать там наступление советских войск и перехватить утерянную летом 1943 года инициативу.

На подготовку наступления отводилось достаточно времени, до десяти дней, а в случае неготовности войск начало наступления неоднократно переносилось на более поздний срок. Сокращение сроков подготовки ноябрьской операции было связано с необходимостью использовать благоприятный момент, возникший в связи с наступлением на южном Днепре и отправкой туда немецких резервов. Однако на степень готовности войск это никак не повлияло. Во время наступления с Букринского и Лютежского плацдармов некоторое время ощущался недостаток боеприпасов. Его причиной была не спешка, а трудности подвоза по разрушенным дорогам и отсутствие мостов через Днепр. Ставка ВГК принимала меры для ликвидации этого дефицита путем скорейшего восстановления дорог и обеспечения фронта инженерными переправочными средствами. Для 60-й А был организован подвоз боеприпасов автомобильным транспортом напрямую из Москвы, минуя фронтовые инстанции.

И.В. Сталин несколько раз выражал недовольство медленным продвижением войск фронта. Но он ни разу не упоминал в этой связи годовщину Октябрьской революции. Он делал упор на ошибки представителя Ставки Г.К. Жукова и командующего фронтом Н.Ф. Ватутина, указывая им на упущенные возможности, а свои требования ускорить наступление мотивировал возможностью появления крупных немецких резервов.

В ряде случаев, видя бесперспективность наступления, И.В. Сталин отменял его, объективно сберегая тем самым солдат, а иногда требовал идти на жертвы, имея в виду пожертвовать малым ради большего. Разумеется, при этом он мыслил стратегическими категориями и вряд ли вспоминал об отдельных солдатских жизнях. Главной целью для него оставался скорейший разгром Германии.

Совпадением сроков начала Киевской операции и годовщины Октябрьской революции воспользовались армейские политорганы. Для повышения морального духа, проявления энтузиазма был выдвинут лозунг «Освободим Киев к 26-й годовщине Великого Октября!». Однако этот лозунг был лишь одним в целом ряду других, под которыми велась партийно-политическая работа в войсках. Основной упор был сделан на патриотическую пропаганду.

Наконец, стоит рассмотреть самую болезненную и эмоциональную тему, звучащую во всех рассказах о «праздничных» наступлениях, - тему больших потерь, более высоких, чем в дни обычных боев. Киевская наступательная операция продолжалась с 3 по 13 ноября 1943 года. Войска 1-го Украинского фронта потеряли за это время 30 569 чел. Безвозвратные потери, т.е. убитые, попавшие в плен и пропавшие без вести, составили 6491 чел., или примерно 1% от численности на 3 ноября. Санитарные потери - 24 078 чел. Среднесуточные потери - 2779 чел.39, в том числе 590 чел. убитыми и пропавшими без вести40. Во время «гонки к Днепру» потери войск фронта были почти в два раза больше. С 23 августа по 30 сентября было потеряно 177 504 чел., из них безвозвратные потери - 46 293 (почти 7% от состава на начало операции), санитарные - 131 211, среднесуточные - 493041, в том числе 1286 убитыми и пропавшими без вести42. Во время октябрьского наступления с Букринского плацдарма с 12 по 24 октября общие потери составили 27 938 чел., из них безвозвратные потери - 6498, санитарные - 21 440, среднесуточные - 2149, в том числе 500 убитыми и пропавшими без вести. При попытках наступления с Лютежского плацдарма с 1 октября по 2 ноября было потеряно 85 064 чел., из них безвозвратные потери - 24 442, санитарные - 60 642, среднесуточные - 2578, в том числе 741 убитыми и пропавшими без вести43. Таким образом, наступление накануне 7 ноября обошлось даже меньшими (или равными) жертвами, чем бои в предшествующий период.

Несомненная ожесточенность боев и совпадение даты освобождения Киева с годовщиной Октябрьской революции сделали Киевскую наступательную операцию олицетворением и единственным примером «праздничных наступлений». Но реальные детали этой операции не соответствуют тому образу, который сложился в массовом сознании. Это позволяет определить «праздничные наступления» как легенду, основанную на гипертрофированном восприятии и неправильном обобщении отдельных моментов фронтовой действительности.

ИГОРЬ ПЫХАЛОВ. МЕСТЕЧКОВЫЕ СТРАСТИ В ЧЕЧЕНСКИХ ГОРАХ

За что Сталин в 1944 году депортировал чеченцев и ингушей? На этот счет сегодня широко распространены два мифа. Согласно первому из них, запущенному еще во времена Хрущева и с радостью подхваченному нынешними либералами, никаких объективных причин для выселения не было вообще. Чеченцы и ингуши храбро сражались на фронте и ударно трудились в тылу, однако в результате стали безвинными жертвами сталинского произвола: «Сталин рассчитывал одернуть малые народы, чтобы окончательно сломить их стремление к независимости и укрепить свою империю»1

Второй миф, националистический, запущен в оборот профессором Института языка и литературы Абдурахманом Авторхановым. Этот ученый муж при приближении немецких войск к границам Чечни перешел на сторону противника, организовал отряд для борьбы с партизанами, а после окончания войны жил в ФРГ и работал на радиостанции «Свобода». Авторхановская версия событий сводится к следующему. С одной стороны, всячески раздуваются масштабы чеченского «сопротивления» советской власти, для подавления которого якобы были брошены целые дивизии вместе с авиацией, бомбившей контролируемые повстанцами «освобожденные районы». С другой же стороны, напрочь отрицается сотрудничество чеченцев с немцами:

«…находясь даже прямо у границ Чечено-Ингушской республики, немцы не перебросили в Чечено-Ингушетию ни одной винтовки, ни одного патрона. Перебрасывались только отдельные шпионы и большое количество листовок. Но это делалось везде, где проходил фронт. Но главное - восстание Исраилова началось еще зимой 1940 года, т.е. еще тогда, когда Сталин находился в союзе с Гитлером»2

Этого мифа придерживаются в первую очередь нынешние чеченские «борцы за независимость», так как он тешит их национальное самолюбие. Однако в него склонны поверить и многие из одобряющих депортацию, поскольку при этом она выглядит обоснованной. И совершенно напрасно. Да, в годы войны чеченцы и ингуши совершили преступления, причем гораздо более серьезные, чем история с пресловутым белым конем, якобы подаренным чеченскими старейшинами Гитлеру. Однако не следует создавать вокруг этого ложный героический ореол. Действительность гораздо прозаичнее и непригляднее.

МАССОВОЕ ДЕЗЕРТИРСТВО

Первое обвинение, которое следует предъявить чеченцам и ингушам, - массовое дезертирство. Вот что говорилось по этому поводу в докладной записке на имя народного комиссара внутренних дел Лаврентия Берии «О положении в районах Чечено-Ингушской АССР», составленной заместителем наркома госбезопасности, комиссаром госбезопасности 2-го ранга Богданом Кобуловым по результатам его поездки в Чечено-Ингушетию в октябре 1943 года и датированной 9 ноября 1943 года: