Великая Охота (др. изд.)

Вместо ответа Морейн сняла с пояса кожаную сумку и высыпала содержимое на стол. С виду это казалось всего лишь грудой битых черепков, глянцевито блестящих, черных и белых.

Престол Амерлин с интересом коснулась одного осколка, и у нее перехватило дыхание.

— Квейндияр!

— Камень мужества, — согласилась Морейн. Способ создания квейндиярабыл утрачен при Разломе Мира, но изготовленное из квейндиярадо него пережило катаклизм. Даже те предметы, что поглотила земля, или те, что утонули в море, уцелели; должны были уцелеть. Раз созданный квейндиярне могла разбить ни одна известная сила; даже направленная против камня мужества Единая Сила лишь укрепляла его. Если не считать того, что какая-то мощь разбилаэтот.

Амерлин быстрыми движениями сложила осколки вместе. Они образовали диск, в ладонь человека в поперечнике, половина — черна как деготь, половина — белее снега, черный и белый цвета, не поблекшие от времени, соединялись вдоль волнистой линии. Древний символ Айз Седай, еще до разбитого мира, когда мужчины и женщины вместе владели Силой. Половина этого символа ныне носила название Пламя Тар Валона; другая, наспех намалеванная на дверях, называлась Клык Дракона и обвиняла отмеченных этим знаком в злодеянии. Таких дисков было создано всего семь; обо всем, изготовленном из камня мужества, хранились записи в Белой Башне, а об этих семи дисках помнили едва ли не все. Суан Санчей глядела на него так, будто увидела у себя на подушке гадюку.

— Одна из печатей на узилище Темного, — наконец вымолвила она через силу. Одна из тех семи печатей, Блюстителем которых, как предполагалось, являлась Престол Амерлин. Тайна, сокрытая от мира, если в мире вообще задумывались об этом, заключалась в том, что со времен Троллоковых Войн ни одна Престол Амерлин не знала, где находятся печати.

— Нам известно, Суан, что Темный шевелится. Мы знаем, что его узилище не останется вечно запечатанным. Работа человека никогда не сравнится с трудами Создателя. Нам было известно, что Темный вновь воздействует на мир, пусть даже — благодарение Свету! — и не впрямую. Друзья Темного множатся, и то, что мы называли злом всего десять лет назад, выглядит чуть ли не шалостью по сравнению с творящимся сейчас едва не каждый день.

— Если печати уже поддаются... Времени у нас нет совсем.

— Совсем мало. Но этой малости может хватить. Ее должно хватить.

Амерлин коснулась разломанной печати, и голос стал таким, словно она заставляла себя говорить:

— Знаешь, во дворе, во время Приветствия, я видела парнишку. Это один из моих Талантов — видеть та'верен.Редкий Талант в эти дни, еще более редко встречающийся, чем та'верен,и, несомненно, от него не так много толку. Высокий юноша, весьма привлекательный молодой мужчина. Мало чем отличающийся от любого молодого парня, которого встретишь в любом городе. — Она перевела дыхание. — Морейн, он сиял будто солнце. В жизни меня редко что пугало, но при виде его у меня сердце в пятки ушло — так мне стало страшно. Мне захотелось спрятаться, сжаться, завыть. Я едва могла говорить. Агельмар решил, что я сердита на него — раз сказала я столь мало. Этот молодой парень... он тот, кого мы искали эти двадцать лет.

В голосе Амерлин прозвучала вопросительная нотка. Морейн ответила на ее вопрос:

— Да, это — он.

— Ты уверена? Может ли он?.. Может ли он... направлять Единую Силу?

При этих словах губы Амерлин напряглись, и Морейн тоже ощутила натянутость, какой-то тугой клубок внутри, сжавший сердце холод. Но лицо ее осталось спокойным.

— Он — может. — Мужчина, владеющий Единой Силой. О таком размышлять без страха не могла ни одна Айз Седай. Именно этого боялся целый мир. И я выпущу это в мир.— Ранд ал'Тор встанет перед миром как Дракон Возрожденный.

Амерлин вздрогнула:

— Ранд ал'Тор. Это не то имя, которое внушает страх и воспламеняет мир. — Она опять вздрогнула и энергично потерла руки, но ее глаза вдруг засверкали решительным огнем. — Если он — тот, тогда у нас и вправду хватит времени. Но безопасно ли ему находиться здесь? Со мной две Красные сестры, и я больше не могу ручаться ни за Зеленых, ни за Желтых. Поглоти меня Свет, я не поручусь ни за одну из них — в этом деле. Даже Верин и Серафелле, скорей всего, набросятся на него так, будто он — гадюка-багрянка, вползшая в детскую.

— На какое-то время он — в безопасности.

Амерлин подождала, но Морейн ничего больше не добавила. Тишина стала звеняще-напряженной, но было ясно, что она ничего не скажет. В конце концов Амерлин сказала:

— Ты утверждаешь, что наш прежний план бесполезен. Что же ты предлагаешь теперь?

— Я нарочно позволила ему думать, что больше не интересуюсь им, чтобы он, без оглядки на меня, мог идти куда пожелает. — Она подняла руки, когда Амерлин попыталась возразить. — Это необходимо, Суан. Ранд ал'Тор вырос в Двуречье, где в жилах каждого течет упрямая кровь Манетерен, а его кровь подобна камню рядом с глиной, по сравнению с кровью Манетерен. С ним нужно обходиться мягко, иначе он сбежит куда угодно, но не в ту сторону, куда нам надо.

— Тогда мы будем обращаться с ним как с новорожденным. Мы завернем его в пеленки и станем щекотать ему пятки, если это, по-твоему, от нас требуется. Но с какой целью, что нужно для начала?

— Два его друга, Мэтрим Коутон и Перрин Айбара, вполне созрели для того, чтобы посмотреть на мир, прежде чем опять уйти в бесцветность Двуречья. Если им это удастся — они тоже та'верен,пусть и в меньшей степени, чем он. Я сделаю так, чтобы они несли Рог Валир в Иллиан. — Она помешкала, хмурясь. — Только... с Мэтом не все просто. У него с собой кинжал из Шадар Логота.

— Из Шадар Логота! О Свет, почему ты вообще разрешила им оказаться рядом с этим местом! Каждый камень его зачумлен. Там любой голыш опасен, если его взять в руки и унести оттуда. Помоги нам Свет, если мальчика коснулся Мордет... — Голос у Амерлин был такой, точно ее душили. — Если это случилось, то мир обречен.

— Но этого не случилось, Суан. Мы делаем лишь то, что велит нам необходимость, а это было необходимо. Я сумела сделать так, чтобы Мэт не заразил остальных, но кинжал был при нем слишком долго, прежде чем я узнала о случившемся. Эта связь по-прежнему существует. Я решила, что нужно доставить его для исцеления в Тар Валон, но, раз тут так много сестер, все проделать возможно и здесь. Если только есть немногие, которым можно доверять, кто не видит Друзей Темного там, где их в помине нет. Хватит тебя и меня, и еще двоих, если воспользоваться моим ангриалом.

— Одной будет Лиане, а другую я сумею найти. — Амерлин вдруг криво усмехнулась. — Зал Башни хочет получить этот ангриалобратно, Морейн. Их осталось не так много, а тебя теперь считают... не заслуживающей доверия.

Морейн улыбнулась, но улыбка тронула лишь ее губы.

— Прежде чем я закончу, они станут думать обо мне еще хуже. Мэт тут же ухватится за возможность стать частью легенды о Роге, а убедить Перрина большого труда не составит. Ему нужно что-то — отвлечь мысли от собственных тревог. Ранду известно, кто он такой, — по крайней мере, кое-что об этом, немногое, — и, вполне понятно, он боится. Он хочет уйти куда-нибудь один, туда, где не сможет никому причинить вреда. Он говорит, что никогда больше не станет пользоваться Силой, но боится, что не сможет покончить с этим.

— Еще бы он смог! Легче отказаться пить воду.

— Верно. И он хочет избавиться от опеки Айз Седай. — Морейн слегка улыбнулась невесело. — Воспользоваться случаем отвязаться от Айз Седай и подольше побыть со своими друзьями — в этом его желание ничуть не уступает Мэтову.

— Но как он отделается от Айз Седай? Ты обязательно должна отправиться с ним. Морейн, мы не можем теперь потерять его.

— Я не могу отправиться с ним. — От Фал Дара до Иллиана долгий путь, но он уже проделал путь не меньший.— Его нужно на время отпустить с привязи. Ничего не поделаешь. Я распорядилась сжечь всю их старую одежду. Чересчур велика возможность, что какой-то лоскут их одежды попал не в те руки. Перед тем как они выступят в дорогу, я очищу их. С этой стороны их никак не смогут выследить, и единственная иная угроза подобного рода заперта здесь в подземелье. — Амерлин, одобрительно кивнув, после вопросительно взглянула на Морейн, но та продолжала: — В их путешествии — насколько я сумею, Суан, — опасностей не будет. А когда Ранду в Иллиане буду нужна я, я там буду и прослежу, чтобы именно он передал Рог Совету Девяти и Ассамблее. В Иллиане я прослежу за всем. Суан, иллианцы пойдут за Драконом, или за самим Ба'алзамоном, если он принесет им Рог Валир, и за ним же последует большая часть собравшихся на Охоту. Истинному Возрожденному Дракону незачем собирать вокруг себя последователей, пока государства не двинулись на него. Он начнет с государством вкруг себя и с армией за спиной.